Записки командующего-десантника

49

онного центра, простирались поля, засеянные соей, которую не всегда успевали убирать до морозов.

За время войны упадок в сельском хозяйстве коснулся непосредственно и Амурской области. На полях можно было видеть стада коров, выгнанных из хлевов в трескучий мороз для кормления. Обледенелые, они бродили по полю, выискивая корм. Это «по-научному» называлось «беспривязное содержание скота». Инициатором такого содержания голодных коров был первый секретарь Амурского обкома Морозов, за что был повышен в должности и уехал в Москву. На все это было больно смотреть, а ведь в области в свое время казаки выращивали даже бахчевые культуры.

Жизнь в дивизии шла своим чередом: проводились учения, стрельбы, прыжки, много внимания уделялось физической подготовке, отрабатывались вопросы быстрого приведения частей в различные степени боевой готовности с практическим выходом в назначенные районы и к аэродромам взлета.

В шестидесятых-семидесятых годах, как известно, наступило напряжение в советско-китайских отношениях, это видно было и на границе с Китаем.

Областной центр Амурской области Благовещенск стоит на границе с Китаем, которая проходит по реке Амур. Раньше шла интенсивная торговля в этих местах. Затем все прекратилось, на китайском берегу реки часто стали появляться толпы китайцев, угрожающе размахивающих руками и выкрикивающих угрозы в адрес нашей страны. В этих условиях принимались меры к укреплению границы, войскам, расположенным вблизи нее, нарезались полосы обороны, а затем в состав округа из других военных округов стали прибывать различные соединения и части. Округ спешно наращивал свои силы.

Главнокомандующий Сухопутными войсками Маршал Советского Союза В. И. Чуйков, объезжая войска округа, прибыл и к нам в дивизию. Я впервые встречался с ним.

Представившись, пригласил на обед в столовую Дома офицеров. В одной из комнат столовой был

50

накрыт стол. Когда все сели, девушка-официантка, заранее проинструктированная, подошла к маршалу и спросила, можно ли налить ему в бокал шампанского.

–  Что, я им руки должен мыть?
– ответил он и, повернувшись вполоборота ко мне: - У вас что, только эту воду и пьют?

–  Нет, у нас есть все, - ответил я, - разрешите коньяк?

Официантка разлила по рюмкам коньяк. Никаких тостов не было, я просто пожелал всем приятного аппетита.

После обеда по пути в штаб дивизии заехали в полк подполковника А. А. Спирина. Подразделения полка в это время выходили из столовой после обеда. Увидев кавалькаду машин и зная, что в дивизию приехал маршал, все, конечно, остановились и стали смотреть на нас, стоящих посреди плаца напротив столовой.

Чуйков обращается ко мне:

–  Комдив, а почему они не на занятиях?

–  Товарищ Маршал Советского Союза, сегодня выходной - воскресенье, и сейчас закончился обед.

–  А что, разве в выходные дни нельзя заниматься?

–  Они никогда не видели маршала, и все хотят на вас посмотреть.

Чуть- чуть улыбнувшись, он больше ничего не сказал.

После осмотра одной из казарм и доклада командира полка сели в машины и поехали в штаб дивизии.

В кабинете были развешаны карты и необходимые схемы. Я доложил о составе дивизии, пунктах дислокации частей, наличии вооружения и боеприпасов, сообщил расчет времени на выход частей в свои полосы обороны, а также, в случае другого решения, и на аэродромы взлета.

Он задал несколько уточняющих вопросов. По-видимому, мой доклад его удовлетворил, больше никого он слушать не стал. Маршал попрощался со всеми, кто был на заслушивании. Выйдя на улицу, он неожиданно взял меня под руку и отвел в сторону:

51

–  Комдив, держите дивизию в руках, неожиданности могут быть всякие, будьте к ним готовы. Это все серьезно.

Попрощавшись, он уехал.

Мы знали, что в свое время он был главным военным советником в Китае, поэтому серьезно и предупреждал.

О маршале Василии Ивановиче Чуйкове в армии ходили разные, зачастую противоречивые суждения.

Одни говорили о его суровости, требовательности и даже грубости; другие, наоборот, - о его объективности. Я встречался с ним только один раз. Но эта встреча на меня произвела большое впечатление.

Позднее, как я слышал от других военачальников, ставился вопрос о его замене на посту Главкома, а затем и начальника Гражданской обороны. Но Л. И. Брежнев отвечал: «Потерпите, это национальный герой, он защитил Сталинград, своей армией брал Берлин».

После кончины он был, согласно его завещанию, похоронен на Мамаевом кургане, у памятника Славы в Сталинграде (Волгограде).

В словах Брежнева мне видится уважение руководителя государства к Вооруженным Силам, к ветеранам войны, павшим и живым солдатам и офицерам, защитившим свой народ, свою страну. Становится страшно и обидно, когда со сцены и телеэкрана некоторые артисты - иваны не помнящие родства - издеваются над историей страны. Страшно потому, что наши внуки впитывают эту зловещую пропаганду. Что же потом будет с ними, с Родиной?

К осени в состав дивизии прибыли из западных и центральных округов отдельный ракетный дивизион, танковый батальон, дивизион 152-миллиметровых орудий. Это было мощное усиление огневых возможностей дивизии. Надо было разместить прибывшие части, обустроить, подготовиться к зимним холодам. Все было брошено на решение этой зада-

52

чи. Большую помощь оказал новый командующий войсками округа генерал-полковник (потом генерал армии, главком Сухопутных войск) Иван Григорьевич Павловский. Но передышки вновь прибывшим частям мы не дали. Примерно через месяц после их прибытия они начали боевую учебу.

На первый выход танкового батальона на полигон поехал и я. В течение нескольких дней в полевых условиях наравне с подчиненными я осваивал новые танки, а затем с инструктором отрабатывал вождение и закончил освоение техники стрельбой в качестве наводчика. Затем в моем присутствии начальник артиллерии дивизии полковник Н. М. Крючков провел тактическое учение с отдельным ракетным дивизионом. Так мы вводили в строй вновь прибывшие части и одновременно учились сами.

Серьезным испытанием нашей готовности явилась инспекторская проверка в первой половине лета следующего года. Проверяла войска округа Главная инспекция под руководством Маршала Советского Союза К. С. Москаленко.

Проверялась и наша 98-я гвардейская дивизия. Части сдавали проверку нормально, я твердо знал, что мы выдержим достойно этот экзамен. Так оно и было. Все стрельбы, командно-штабные учения, учения с боевой стрельбой и другие дисциплины части сдавали на хорошую оценку. Все осталось позади, и вдруг неожиданно в два часа ночи я получаю директиву: поднять 217-й парашютно-десантный полк по боевой тревоге, вывести к аэродрому взлета и в ночь на следующий день десантировать на остров Сахалин. Была указана и боевая (учебная) задача.