Записки на кардиограммах
Шрифт:
Остановились, выбили люк в крыше, вылезли.
Первое, что увидели – руки с мобильниками.
Фотографируют!
Человек десять, не меньше.
Корячились, извлекали больного – никто не помог.
Ходили кругами, ракурсы выбирали.
***
Муть стёкол.
Скелеты перил.
Бред поколений маркером по стене.
Аварийное освещение, мочало проводки, лишаи извести.
Аммиак и кошатина.
«Оно никогда не настанет!» – закричал вдруг Пилат...
***
***
Коллеги. Везли бомжару в больницу и метелили его всю дорогу. Крики писали на диктофон. Вечером пили чай, слушали и смеялись под тортик...
***
Одной фразой?
Пожалуйста.
– Не, не поедем. Мы вас лучше ещё раз вызовем.
***
Люди безумны...
О т с т у п л е н и е
Был Рим. Держал мир в кулаке. Строил города, дороги, знания умножал. А потом кончился. В одночасье. Забыли всё. Тысячу лет жгли людей, молились на деревяху и испражнялись там, где приспичило…
Питер. Метро. Технологический институт. Даты на стенах: первый спутник, ядерный синтез, оптический генератор – пол-века назад.
А ныне только: хлеба и зрелищ!
Один в один.
Настораживает.
Taestimonium Paupertatis.
« - Чё, блядь, до хуя умный?»
Повседневное.
«Бить нельзя их, а не вникнут — разъяснять...»
Классическое.
Вызвали ночью и не хотели пускать, пока документы не предъявлю...
***
Умер Углов.
В аккурат на Первомедовский выпуск.
Санитар морга промеж молодых докторов.
Слегка подшофе:
С Академиком сфотографироваться не желаете?
***
Маленький триптих:
I
На глаз – месяц запоя.
А уверяют – три дня.
– Мужик, давай честно?
– Ну, может, четыре…
Насмерть стоят.
II
Никакие.
Аж ссутся непроизвольно.
Но – поголовно:
– Д-да я тока бутылку пива с-сёдня…
III
Ещё раз:
Синь темнит.
Медик догадывается.
Обязан.
Ему, бля, деньги за это платят!
***
Доброхоты.
Сдёргивают с обеда: «На остановке, в инвалидной коляске».
Что – в коляске?
Не знаю,
езжайте.Мертвецки пьяная побирушка.
– Домой её отвезите...
Ну, не уроды?
***
Жидкость для труб.
Стакан.
В два приёма.
Пиздец какой-то...
***
Суррогаты, панкреонекроз, кранты поджелудочной.
Свезли к хирургам.
Месяц, два, и опять он.
Живот в рубцах – еле выжил.
Под сиреной обратно.
Выписку обмывал.
***
Рабочий посёлок.
Пропитые упыри, плевки, помои из окон.
Дети играют «в пигмалионов».
В подвале, на трубах...
Выросли, поди, спились.
***
Отправили на учёбу.
В первый же день: так, сдаём по штуке, на нужды кафедры!
Отказался.
Домой звонили.
Два раза.
***
Комиссии.
Юные женщины в макияже.
Запинаясь, читают список и требуют предъявить.
Потом ставят галочки.
Надменны и робки одновременно.
Как им так удаётся?
***
Центнер живого веса.
– Идите за мужиками – нести надо.
Мнутся.
– А может, мы с вами вдвоём как-нибудь?
Чёрт их знает, а вдруг правда – врождённая деликатность…
***
Госпитализация.
– Едете?
– Н-не знаю… Надо Тамаре позвонить... Алё, Тома? Меня врачи забирают – ехать, как думаешь?
И к этому привыкаешь.
***
Кафель, хром, крахмал простынь.
Стоит, качаясь, и ссыт на пол…
А римляне, когда убивали, упав, плащом накрывались.
На подвздохах.
Чтоб не глазели.
***
Никого не трогали, ждали на светофоре.
А он по зебре вихлял, пьяненький.
Увидел, встал напротив – и матом!
Потом всхрапнул, пал оземь и заелозил копытами.
Откачали уёбка.
Мы ж добрые.
***
Детей только жалко.
Они счастливы.
Им сравнить не с чем.
***
Звезда.
Вживую.
Пьяная.
Омерзительно.
***
Бухал всю осень – бросила баба.
Обезножил: умоляет, трясётся...
Лекарим.
– Я ей DVD купил, – успокаиваясь, – фильмов кучу, микроволновку, утюг…
И вдруг – волком:
– Отомщу-у-у-у-у! Х-х-х… атамщу-у-у-у-у!
***
Наркоманы и алкаши.
Конца краю...
Впечатление – линия партии.
***
Прямой эфир, конкурс.
Как вы гадите сослуживцам?
Самым оригинальным – по два билета.
Взахлёб, веришь?
Микрофон рвали.
Осматриваешь потом пациента, а в голове: не тебя ли я сейчас слышал?
Конкретно накрыло.
***
Особняк.
Аритмия.
Купировал, собираюсь.
– А вы не хотели бы у нас дворником поработать?
Ахуй.
Ступор.
Онемел, честно.
Они ж, на голубом глазу, дальше:
– Нам дворник нужен, интеллигентный. Чтоб и пообщаться, и помощь оказать, если что. И зарплата достойная – не то, что ваши копейки...