Записки репортера

В мире каждый год продается 60 миллионов тонн индийского чая Dargeeling. А производят этого чая от силы 12 миллионов тонн… Полагаю, приблизительно то же соотношение у нашего (постсоветского) боржома.

Коровы в Индии священные, есть их нельзя – но доить разрешается. Там повсюду эти священные коровы, священные телки и священные бычки. Их пропускают и машины, и пешеходы, при любом трафике – даром что они без мигалки и без крякалки. Коровы пользуются и такой привилегией: они бесплатно и безнаказанно отъедают картошку из мешков на базаре, и никто их не гоняет, я это наблюдал и думал: вот она, духовность! Она важней даже картошки у них! Главней хлеба насущного!

Тадж-Махал, что в Агре, это 200 километров от Дели, – самое знаменитое в Индии сооружение. Его иногда описывают в терминах типа «самый экстравагантный в мире памятник любви». Построил это чудо света некто Шах Шахан в память о своей второй жене Мумтаз Махал, умершей при родах в 1631-м. Стройка силами 20 тысяч рабочих тянулась 22 года. Обошлась она в 3 миллиона рупий – а сегодня, по прикидкам, на это ушло бы 60 миллионов долл. Это вам не Ромео и Джульетта, тут по-взрослому… Мучительный для меня вопрос: как можно было строить Мавзолей Ленина такой бедный и жалкенький, зная, что есть на свете такая вещь, как Тадж-Махал?

Свастика; «этот знак с незапамятных времен употребляется браминистами и буддистами Индии, Китая и Японии в орнаменте и письме, выражая собой привет, пожелание благополучия. С Востока свастика перешла на Запад; ее изображения встречаются на некоторых из древнегреческих и сицилийских монетах, а также в живописи древнехристианских катакомб, на средневековых бронзовых надгробных плитах, на священнических облачениях XII–XIV столетий. Усвоив себе этот символ в первой из вышеозначенных форм, под названием «гаммированный крест» (crux gammata), христианство придавало ему значение, подобное тому, какое он имел на Востоке, то есть выражало им ниспослание благодати и спасения», – уж и не помню, откуда у меня эта цитата. Свастика, которой там не меньше, чем красных звезд у нас при Советах, безусловно, притягивает взгляд, вызывает задумчивость. Как можно рассчитывать, что люди могут понять друг друга, когда один видит книгу, а другой фигу, – даже если так совпало, что люди договорились и решили посмотреть в одном направлении… Или другое: одни люди, значит, в «незапамятные времена» придумали красивый символ с благородным смыслом, а потом пришли какие-то подонки и все украли и опошлили, и теперь уж, наверно, не отмыться… Впрочем, это подход чисто русский, я только что поймал себя на этом ощущении. Индусы же смотрят на вопрос совершенно иначе! Типа – вы там у себя как хотите, а мы в угоду жалкой кучке чужих людей (да сколько там тех европейцев вместе взятых против индийского населения?) не собираемся пересматривать свою историю и подгонять свою культуру – весьма древнюю причем – под придуманную какими-то дебилами политкорректность, менять в угоду иностранцам свои культурные коды… А ведь могли б, как русские, за свастику отдавать под суд!

Кстати, вот что я в связи со свастикой подумал. Индийцы, по сути, иногда выступали на стороне фашистов – когда во время Второй мировой восставали против англичан. Это был некий аналог второго фронта! Союз двух свастик, грубо говоря.

Но что мы все о грустном. Давайте теперь немного о радостях жизни. Про то, что я пил индийский ром и не умер, вы уже знаете. Что касается прочих удовольствий, то западные путеводители советуют ехать в Индию со своими гондонами, а то местные под вопросом. Один знакомый, очень бдительный человек, до того серьезно к этому отнесся, что в Индии даже душ принимал, надев презерватив. Но надо сказать, что по размаху проституции Дели сильно отстает от родной Москвы. Жриц любви нигде не видно, хотя в газетах, которые подсовывают под дверь в отеле, есть реклама массажных салонов.

Несмотря на бескомпромиссную борьбу, наркотики в Индии пока не побеждены. Возмутительная вещь: вы там можете словить преступный кайф неожиданно для себя. Есть такая штука – bhang lassi, смесь простокваши, холодной воды и производного марихуаны. В меню часто нет перевода, и может статься, что вы нечаянно махнете. Впрочем, некоторых валит с ног, их потом грабят, и это, конечно, неприятно. (Тут вспоминается банальный московский клофелин.)

Вам будут там всучивать гашиш по 100 долларов за спичечный коробок. Но знайте, что в некоторых местах – особенно в Гималаях, в Куллу – вместо наркотика могут подсунуть какую-то вялую замазку. Известны случаи, когда падкие до справедливости и кайфа туристы пытались призвать нечестных бандитов к порядку, – и после местная полиция имела дело с хладными трупами. С другой стороны, индийская пропаганда уверяет, что полиция перестала вымогать деньги у туристов под угрозой подкинуть наркотики, за хранение которых вообще-то светит десять лет. Говорят, в индийских тюрьмах, особенно в Fort Aguada (Гоа), такие несчастные попадаются…

Из Брокгауза – Ефрона, за что купил, за то продал: «Индусы мало воинственны, униженно-вежливы, но столь же фальшивы и ненадежны, весьма чувственны, лживы, жестокосердны, мстительны и кровожадны, но умеют скрывать свои страсти. К числу их добродетелей принадлежат: умеренность (но не в физической любви), чистоплотность, терпение, любовь к мирным занятиям, особенно к хлебопашеству, любознательность и высокое уважение, которое они питают к науке».

Индийцы нам очень понятные и близкие в принципе люди. Мы разве только в ХХ веке начали их как-то стесняться, что ли, – а то ведь жили в душа душу и друг без друга не могли. Никто с ними так не лобзался, не пел и не плясал, не женился на их дочках, как русские, в том числе дворяне! Я тут про цыган, которые, доказано, вышли из Индии и являются одним из ее коренных народов. Джипсологи (они же цыгановеды) почти все убеждены: цыгане – чистые арийцы, а язык их отпочковался от санскрита, от которого недалеко ушел и хинди. А почему цыгане покинули Индию? Ну, во-первых, народ непоседливый. Но и еще были причины. Многие считают, что предки цыган покинули родину, спасаясь от какого-то вторжения, за давностью лет поди разберись – то ли Александра Македонского, то ли Махмуда Газни или вовсе монголов.

Мне очень нравится версия, что именно цыгане принесли в Европу арийские черты лица – а то ж тут негроиды жили все больше (это что ж сейчас, получается, справедливость восстанавливается?). И как у фашистов после поднялась рука на арийцев? Может, к свастике приревновали?

Но цыгане ушли не все. В Индии по сей день проживает племя banjaras, оно же lambadi, – чистые цыгане и с виду, и по одежде! Некоторые специалисты на основе сравнения языков и обычаев пришли к выводу, что «цыгане относятся к протодравидийской группе племен, наиболее известные из которых – бендокары, бидайя, сукала, коравары, наты. Те же наты до сих пор известны своими типичными цыганскими профессиями – лошадиным барышничеством, вождением по базарам медведей и обезьян, балагурством, фокусничеством и тому подобным». «Для европейцев цыган, если кровь его не очень смешанна, является лучшим представителем среднего смешанного индуса, образующего народную массу». Вообще говорят, и не без оснований, что «цыгане похожи на современных индусов низших классов, в которых есть кровь дравидов, – у тех тоже смуглая кожа, прямой и слегка покатый лоб. Европейца больше всего поражает темный цвет лица цыган, колеблющийся между цветом шоколада, слегка поджаренного кофе и старого пергамента». Знаменитые индийские фильмы, разумеется, горячо любимы цыганами и вызывают в них жестокую ностальгию. Около тысячи слов (а это немало, редко кто больше употребляет) цыганского языка – общие с хинди; это сходство отмечал еще лично Иммануил Кант. Так что цыгане понимают индийские песни из кинофильмов, а индусы могут понять цыган, – когда те произносят слова отчетливо и медленно.

«Мы вернемся в Индию, ступая по пеплу Европы», – говаривают цыганские пророки, и вы это понимайте как хотите. Но звучит красиво…

Да; значит, цыгане, нищие, ворье (ты как будто внутри старого кино про республику ШКИД), офицеры бомжового вида (или бомжи, дослужившиеся до офицеров), легкое зловоние по обочинам, гниловатые лужи… Новичкам это мешает, но на самом деле так живет, может, большинство населения планеты – Азия, Африка… Тоже, кстати, люди, между прочим.

Ранним утром, даже еще поздней ночью, над Дели стоит некая дымка, пахучая такая, не то листья жгут, не то покойников, – куда ж от этой мысли деться. А что ж это на самом деле? Отчего мутен воздух? Я кинулся расспрашивать местных. Одни отсылают к менеджеру (построили-таки вертикаль), другие рассказывают, что всего лишь дым от топки печей кизяками. Поди знай… Но как бы то ни было, этот запах костра там почти везде. Пионерлагерь, выезд на картошку в колхоз, туризм, небрежность в одежде, заметное презрение к комфорту да и некоторая антисанитария – так советские граждане когда-то отдыхали, что называется, «дикарями». В этом родное, понятное…

Идешь, бывало, по Connaught Place или по торговой улице Chandni Chawk, которая отходит от набитой туристами и попрошайками площади у Красного форта… Необычайный накал экзотики! Идут и едут на велосипедах толпы народу. Мчатся авторикши, которые называются threewealer или просто auto, – это трехколесный мотороллер с клеенчатой крышей, который берет двух, а то и трех пассажиров и везет их за два доллара через весь город; надо б таких в Сочи завезти к Олимпиаде. Велорикши, часто очень почтенного возраста, с измученными лицами, везут по три седока или же по куче мешков с мукой. Проскакивают ржавые тряские автобусы с окнами, забранными железной серьезной решеткой, – чтоб зайцы не залезали, что ли?

Иногда проезжают «таты», гордость местного автопрома. Типа «Москвича-403», только крупней и с большим, как у джипа, клиренсом. Ну вот это-то откуда? Почему бы им, подобно белым людям, которые считают себя умными, не выпускать для страны, где нет дорог, какие-нибудь низкоскребущие «Жигули», чтоб у них на ходу отрывались глушители и пробивались картеры? Что за народ? (То есть народы.) Отчего ж все так?

– А надо хорошие дороги строить! – жестко ответил мне случившийся при этом моем изумлении русский патриот. Вот она, русская идея: дорог хороших не строить, но много врать про это, и начать верить в это вранье, и делать одну и ту же модель итальянского авто сорок лет подряд – как будто у нас дороги давно ну хоть как итальянские.

Идешь, значит, и к тебе кидаются дети, вымогающие рупию, или авторучку, или что-нибудь. Так советские пионеры мечтали заполучить жвачку. Детей полно, они грязные, они бьют на жалость… Непонятно, почему Медведев не едет в Индию перенимать опыт по нацпроекту «Русские, рожайте!». Может, у них бум от некачественных презервативов, о которых уже была речь?

Идешь дальше. Толпы людей, которые, не умещаясь на тротуарах, прут по проезжей части наравне с ишаками и мотороллерами, несмолкаемые автосигналы, простецкие лавки на каждом шагу, еда, которую тут же на улице и жарят, и едят, реклама, ну пусть бедноватая, но зато обильная, и легкоощутимые, кожей, могучие потоки человеческой энергии, которая, кажется, скоро конвертируется и в деньги тоже. Я ходил часами по этим улицам и не мог остановиться, я дышал этой бурлящей жизнью и смотрел вокруг чуть ли не открыв рот… Дели – непростой город. Тут серьезный недетский драйв. Дели – это такой нищий малоэтажный Нью-Йорк. Вы еще услышите про Дели… Поговаривают, что через пару лет тут будет как везде, в страну хлынут инвестиции – и прощай экзотика с самобытностью! Уж некоторые едут туда прощаться со старой доброй неглобализированной Индией, которая уходит из «третьего мира» – так иные едут прощаться с Венецией, которой предрекают скорую смерть от утопления, и ездят из года в год, в свое удовольствие… Вот вам знак перемен: за те четыре года, что прошли между двумя моими заездами в Индию, статус белого человека там заметно упал. Хотя белых на книжную ярмарку в Дели пускали всех подряд, а с местных спрашивали приглашения, и когда на каком-то нашем стенде был украден компьютер, обыскивали только местных, и те безропотно молчали, а белых не трогали – так даже в дорогом ресторане официант с горой грязной посуды не уступает тебе дорогу и прет с недовольным видом, вот только еще не материт…