Записки у изголовья
Шрифт:
147. То, что имеет пугающий вид
Чашечка желудя [254] .
Следы пожарища.
Чертов лотос с колючками.
Водяной орех.
Мужчина с целым лесом густых волос на голове, когда он их моет и сушит.
148. То, от чего веет чистотой
Глиняная чарка.
Новая металлическая чашка.
Стебли водяного риса, вплетенные в циновку.
Игра света в воде, когда наливаешь ее в сосуд.
254
Из желудей добывали краску для траурной одежды, отсюда неприятная ассоциация.
149.
Младший секретарь департамента церемониала, отставленный от службы с повышением в ранге.
Пряди черных волос, когда они курчавятся.
Новые ширмы, обтянутые холстом. О старых, грязных и упоминать не стоит, а на новых ширмах часто намалевано белилами и киноварью множество цветов вишни. До чего же безвкусно!
Дверцы шкафов, переделанные в скользящие двери.
Толстый бонза.
Соломенная циновка Идзумо [255] , если она в самом деле сделана в Идзумо.
255
Имела крупное плетение. Циновки в стиле Идзумо, видимо, были лучше подлинных.
150. То, от чего сжимается сердце
Сердце сжимается:
Когда глядишь на состязания всадников [256] .
Когда плетешь из бумаги шнурок [257] для прически.
Родители твои жалуются на нездоровье и выглядят хуже обычного. А если в это время ходит дурное поветрие, тут уж тебя возьмет такая тревога, что ни о чем другом и думать не можешь.
А как сжимается сердце, когда маленький ребенок не берет грудь и заливается криком даже у кормилицы на руках.
256
В дни празднеств проводились состязания всадников. Соревнующиеся разделялись на две группы: Правую и Левую. Состязались по двое. Надо было обскакать противника и даже выбить его из седла.
257
Такой шнурок легко рвался.
В доме ты впервые слышишь незнакомый голос. Это одно уже волнует. И становится совсем не по себе, если кто-либо из твоих собеседников вдруг начнет разводить сплетни про того человека.
Войдет в комнату кто-то тебе ненавистный — и душа замирает.
Странная вещь — сердце, как легко его взволновать!
Вчера женщину в первый раз навестил возлюбленный — и вот на другое утро письмо от него запаздывает.
Пусть это случилось с другой, не с тобой, все равно сердце сжимается в тревоге за нее.
151. То, что умиляет
Детское личико, нарисованное на дыне.
Ручной воробышек, который бежит вприпрыжку за тобой, когда ты пищишь на мышиный лад: тю-тю-тю!
Ребенок лет двух-трех быстро-быстро ползет на чей-нибудь зов и вдруг замечает своими острыми глазками какую-нибудь крошечную безделицу на полу. Он хватает ее пухлыми пальчиками и показывает взрослым.
Девочка, подстриженная на манер монахини, не отбрасывает со лба длинную челку, которая мешает ей рассмотреть что-то, но наклоняет голову набок. Это прелестно!
Маленький придворный паж очарователен, когда проходит мимо тебя в церемониальном наряде.
Возьмешь ребенка на руки, чтобы немножко поиграть с ним, а он ухватился за твою шею и задремал… До чего же он мил!
Трогательно-милы куколки из бумаги, которыми играют девочки.
Сорвешь в пруду маленький листок лотоса и залюбуешься им!
А мелкие листики мальвы! Вообще, все маленькое трогает своей прелестью.
Толстенький мальчик лет двух ползет к тебе в длинном-длинном платьице из переливчатого лилового крепа рукава подхвачены тесемками… Или другой ребенок идет вразвалочку, сам он — коротышка, а рукава долгие. Не знаю, кто из них милее.
Мальчик лет восьми-девяти читает книгу. Его тонкий детский голосок проникает прямо в сердце
Цыплята на длинных ножках с
пронзительным писком бегут то впереди тебя, то за тобой, хорошенькие, белые, в своем еще куцем оперении. Люблю глядеть на них. До чего же они забавны, когда следуют толпой за курицей-мамашей.Прелестны утиные яйца, а также лазуритовый [258] сосуд для священных реликвий.
152. То, в чем видна невоспитанность
258
Лазурит — один из семи камней, перечисляемых в буддийских книгах как драгоценные.
Заговорить первым, когда застенчивый человек наконец собрался что-то сказать.
Ребенок лет четырех-пяти, мать которого живет в одном из ближних покоев, отчаянно шаловлив. Он хватает твои вещи, разбрасывает, портит. Обычно приструнишь, не позволишь ему творить все, что в голову взбредет, и шалун присмиреет…
Но вот является его матушка, и он начинает дергать ее за рукав:
— Покажи мне вон то, дай, дай, мама!
— Погоди, я разговариваю со взрослыми, — отвечает она, не слушая его.
Тогда уж он сам роется в вещах, найдет что-нибудь и схватит. Очень досадно!
Мать запретит ему:
— Нельзя! — но не отнимет, а только говорит с улыбкой:
— Оставь! Испортишь!
Она тоже дурно ведет себя.
А ты, понятно, не можешь сказать ни слова, а только бессильно глядишь со стороны, изнывая от беспокойства.
153. То, что вызывает жуткое чувство
Зеленый омут.
Пещера в ущелье.
Забор из досок [259] — «рыбьи плавники».
«Черный металл» — железо.
Комок земли.
Гром. Не только имя его устрашает, он сам по себе невообразимо ужасен.
Ураган.
Облако зловещего предзнаменования [260] .
Звезда Копье [261] .
Внезапный ливень — «локоть вместо зонтика».
Дикое поле.
Вор — он несет с собой множество угроз.
259
Непонятно, почему он вызывал чувство страха.
260
Облако необычной формы могло казаться зловещим.
261
Звезда Копье — одна из звезд Большой Медведицы. Считалось, что она похожа на копье. Следовало избегать того направления, куда оно нацелено.
Колючий боярышник тоже всегда вызывает жуткое чувство.
Наваждение «живого духа» [262] .
«Гадючья земляника».
Чертов папоротник и чертов ямс.
Терновник и колючий померанец.
Уголек для растопки.
Страж адских врат Усиони — демон с бычьей головой.
Якорь, имя его — икори — созвучно «гневу». На вид он еще страшнее своего имени.
154. То, что на слух звучит обычно, но выглядит внушительно, если написано китайскими знаками
Земляника. «Трава-роса». Чертов лотос. Паук. Каштан.
Ученый старшего звания. Ученый младшего звания, успешно сдавший экзамены. Почетный управитель собственного двора императрицы.
Горный персик.
Гречишник, к примеру, пишется двумя иероглифами — «тигр» и «палка». А ведь у тигра такая морда, что мог бы, кажется, обойтись и без палки…
262
Согласно распространенному суеверию, душа человека, не только умершего, но и живого, может напасть на ненавистного врага, чтобы причинить ему зло. «Живой дух» якобы покидает тело во время сна, движимый ревностью или чувством мести, и сам человек не знает об этом.