Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 - 1916)
Шрифт:
Я думаю, немецкая операция на Бзуре будет парализована, ибо в противном случае она грозит нам тяжелыми последствиями. В случае успеха все-таки край между Вартой и Вислой будет разорен, даст средства нашим врагам, лишит нас этих средств.
В условиях, в которых находилась наша армия, возникновение плана наступления в Познань и Силезию трех больших армий весьма знаменательно. Это наступление должно было начаться 1-го ноября, но естественно, насколько я могу оценить обстановку отсюда, из этого наступления ничего не выйдет и выйти не может, ибо она ничем не обеспечена и не подготовлена. Она не своевременна. К ней надо подготовиться рядом операций и мер. Я не протестую против мысли движения, но нахожу, что время не подошло, да и средства не подготовлены. Если мысль, по существу и правильная, будет так вырываться вопреки действительной обстановки, далеко не уйдем.
Теперь пойдут импровизации, форсированные марши и, Бог даст, противник отойдет, а может быть, и застрянет на линии Владцлавск и Слеенских озер, и мы его будем долбить здесь и на Мазурских озерах, подставляя наш левый фланг и тыл ударам от Варты. Удивительное мы создаем себе положение. Немцы с нами играют как кошка с мышкой, а мы сами идем на это, и на это есть причины.
Нельзя войну вести как маневр. Я, однако, надеюсь, что мой приговор слишком преувеличен, но он основан на том, что
Я знаю, Алексеев изнывает под тяжестью выпавшей на него доли и забит обстановкой верховного штаба и громадностью дела. Единственный человек, который является представителем мысли, заглушен, задавлен. С моей точки зрения, дело успешно, во всем его объеме, развиваться не может. А рядом с этим наше положение об управлении войск в военное время не жизненное, противоречит природе войны, его составителем и вдохновителем Юрием Никифоровичем {35} , который не может видеть его недостатков – как создатель его.
35
…Юрием Никифоровичем… – Данилов Георгий (Юрий) Никифорович (1866–1937), генерал от инфантерии (1914), квартирмейстер ГУГШ. С 25.07.1909 генерал-квартирмейстер Генштаба и одновременно с 17.11.1908 постоянный член Главного крепостного комитета, а с 22.12.1910 председатель Крепостной комиссии при ГУГШ. Ввиду частой смены начальников Генштаба, фактически руководил разработкой плана войны с Австро-Венгрией и Германией. В армии имел прозвище «Данилов-черный». С началом мобилизации, 19.07.1914 назначен генерал-квартирмейстером штаба Верховного главнокомандующего. Был инициатором и составителем всех стратегических операций, которые вела русская армия в 1914–1915. С 1918 – в эмиграции.
Я ошибаюсь, но чувствую, что Ренненкампф, уже сыгравший фатальную роль в начале, еще в большей степени сыграет ее теперь. А великий князь, на свою пагубу, за него держится. Его обольщает его мужество – личное мужество Ренненкампфа. Я этого не отрицаю, хотя есть люди, которые уверяют, что он не мужествен. Я думаю, что он мужествен, но негодный командующий армии. Негодный по умственным и другим качествам. Для меня он экзамена на командующего армией не выдержал. Он хорош, где его физический глаз видит, и где, благодаря его способностям схватить условия местности, он может распорядиться сам. Он хорошо поведет корпус пехоты, а еще лучше кавалерийский, но не более, и притом в условии, что ему дана, будет известная задача. В связи с другими он будет хуже, а как командующий армией, он, по-моему, совершенно не годен, желал бы ошибаться в этом определении. А великий князь им пользуется, уверенный, что он полезен.
Я не имею ни прав, ни способностей вещать о будущем. Но жизнь и мои размышления о жизненных явлениях научили меня судить о будущем по прошлому. А так как вся жизнь созидается людьми, их мыслями и проявлением этих мыслей в конкретных фактах и действиях, то я пока хорошего не вижу. Был проблеск, но он затух в житейском море. Проявится ли он снова с большей еще силой – не знаю. Творчество тяжелый труд, он истощает и утомляет человека. Наша борьба задолго до ее начала, затем начало и последующее, вся она озаряется не ровным светом мудрости и неуклонной мудрости, а сильным вспышками зарницы. Светло, когда она вспыхнула, по всему небу, но еще темнее делается до новой вспышки. Народ делает, что может. В его героических усилиях нет сомнения. Дело управления – разумно суммировать и эксплуатировать его, а не расточать. А мы как будто его расточаем, 2-го ноября я писал великому князю, что я спокоен, а со вчерашнего вечера – очень беспокоен.
«Русский Инвалид» взял несоответственный тон, а манера письма Шеманского {36} какая-то странная.
7-го ноября
«На левом берегу Вислы боевые действия развились за последние дни в двух районах: на фронте между Вислой и Вартой и на линии Ченстохов-Краков. Бои ведутся с большим напряжением и имеют преимущественно встречный характер.
В Восточной Пруссии наши войска атакуют сильно укрепленные позиции. К востоку от Ангербурга перед германскими окопами имеются три ряда проволочных заграждений, водные рвы и вертикальные проволочные сетки. Мы овладели частью позиций в 7 верстах от Ангербурга и проходом между озерами Бувельно и Тиркло, причем в этих боях нами взято 19 орудий, 6 пулеметов, прожектор и несколько сот пленных. В Западной Галиции наше наступление продолжается».
36
…манера письма Шеманского… – Шеманский Анатолий Дмитриевич (1868–1942), генерал-майор, помощник главного редактора журналов «Военный сборник» и газеты «Русский инвалид» (с июля 1913 по декабрь 1916), с 12.07.1916 – начальник штаба 11-й пехотной дивизии, с 08.02. по 19.06.1917 – начальник штаба 46-го армейского корпуса; с 19.06.1917 – начальник штаба 11-го армейского корпуса. С 1918 – на службе в Красной армии, с 1923 – в отставке, умер во время блокады Ленинграда.
Дальнейшее донесение о встрече нашей эскадры с «Гебеном» опускаю. После 14-минутного боя в дистанции 40 кабельтовых «Гебен» ушел {37} .
Развитие боев между Вартой и Вислой и Краковом и Ченстоховым, нормально, но непонятно, почему мы в северном направлении не предупредили немцев и позволили им перекинуться на правый берег Бзуры. О действиях на правом берегу Вислы молчание, а между тем, по вчерашней телеграмме можно думать, что Плоцк не в наших руках. По вчерашним донесениям наши войска одолевают проволочные заграждения перед проходом между Мазурскими озерами. Сегодня (т. е. сообщение от 6-го ноября) ничего не говорит о дальнейшем – следовательно, не взяты.
37
…«Гебен» ушел… – Имеется в виду морской бой у мыса Сарыч между бригадой линкоров Черноморского флота и линейным крейсером турецкого
флота «Явуз султан Селим» («Гебен»).Германцы восточнее Ангербурга (по-моему, юго-восточнее) выдвинулись и устроили сильную позицию. Проскользнувшие вчера тревожные слухи (кажется, относятся до Бзуры), по моему, могут быть отнесены к действиям Ренненкампфа, о котором сегодня ничего не говорится. Положение на других участках не дает повода думать или вернее предполагать некоторую катастрофичность хода дел. У этого господина это возможно: он не разумен, а если начальник штаба Баиов {38} , тот самый, который был на поездке 1907 года и потом был назначен генералом-квартирмейстером Виленского округа, то это неудивительно.
38
… начальник штаба Баиов… – Баиов Константин Константинович (1869–1920), генерал-лейтенант. С 19.07.1914 – генерал-квартирмейстер 1-й армии, с 16 сентября 1914 – и. д. начальника штаба 1-й армии; с 21 декабря 1914 – начальник 6-й пехотной дивизии. В 1918–1919 – в Красной армии, позднее – участник Белого движения в составе Северо-Западной армии, с 1919 – в эмиграции в Эстонии.
Баиов кажется умным, такое он на меня произвел впечатление, но самонадеянно-упрямым и самолюбивым. Это я вынес из поездки. Разрешая тогда операцию, он решил ее наперекор всему. Ему было дано понять, что так не делают. Если бы он не был умен, то подобное решение можно было объяснить непониманием, но он умен. Вероятно он начальник штаба у Ренненкампфа. Обождем, увидим, что произошло.
Эта Мазурская операция, ведомая большими силами, но вероятно с недостаточными средствами артиллерии и инженерных средств будет нам стоить непомерно дорого. Боязнь великого князя скует волю и разум Сиверса. С упорством и тупостью задуманная, она с этими же качествами будет проведена в жизнь, и если мы возьмем проходы – нам придется брать еще белее сильные высоты (Какинер) левого берега Ангерапа. Но взяв проходы, у нас нет никаких оснований, что мы продвинемся дальше. Если брать, нам надо было брать Лётцен и тогда от легкого нажима падут проходы южнее. А чтобы взять Лётцен, нужны крупные мортиры. Подвезены ли они? На это надо время. Но допустим, что возьмем – дальше что же?
Весьма основательная боязнь за наши сообщения кинула нас на эту операцию, трудную и безнадежную, вместо того чтобы оставить здесь 2–3 корпуса и гарнизоны Ковно-Олита-Гродно удерживать противника на наших озерах и на Немане; а на правом берегу Вислы сосредоточить 7–8 корпусов и ими решительно действовать во внутрь восточной и западной Пруссии. Часть этих сил могла бы, при успехе здесь, быть переброшена на левый берег реки.
Такую операцию, естественно, нельзя поручить Ренненкампфу, уже достаточно доказавшему полную свою неспособность управлять действиями армии. Неправильным освещением событий, переоценкою штабными деятелями последствий Висленской операции {39} , оторванностью от всего того, что подготовляет операцию, беспочвенностью в смысле организации высших управлений, по новому положению об управлении войск в военное время, – все это ввело в заблуждение великого князя, который согласился на эту операцию, мало полезную, требующую больших сил и жертв и не связанной общим положением.
39
…последствий Висленской операции. – Имеется в виду Варшавско-Ивангородская операция 1914, т. е. операция русских войск Северо-Западного и Юго-Западного фронтов против германской и австрийской армий 15(28) сентября – 26 октября (8) ноября, в результате которой войска Юго-Западного и Северо-Западного фронтов остановили наступление 9-й германской и 1-й австро-венгерской армий на Ивангород, а затем на Варшаву и отбросили их на исходные позиции.
Великому князю трудно выбраться из этого положения и очень трудно заметить и ощутить его.
Вчера отставной генерал Санников {40} сообщил мне изумительные мытарства с искусственным дымом {41} , длящиеся уже более 2-х, если не 3-х лет. Изобретено его сыном, полковником Санниковым {42} – георгиевским кавалером, инженером. Сухомлинов {43} не любит его за статью, из-за которой Санников имел неприятности. Все опыты и несколько раз в присутствии государя императора {44} увенчались успехом полным, и дело было решено. Дымные шашки надо готовить, но ходу не давали, производство не установили. Началась война. Из армии стали требовать, дошли до военного совета. Рассмотрено, одобрено, но В.М. [30] положил резолюцию: «Не сочувствую этой затее».
40
…отставной генерал Санников… – Санников Николай Иванович (1837 —?), генерал от инфантерии. Участник русско-турецкой войны 1877–1878. В 1890–1902 – военный губернатор Акомлинской области, позднее – в отставке.
41
…мытарства с искусственным дымом… – имеются в виду специальные средства, предназначенные для создания искусственной дымовой завесы, т. н. дымовые шашки.
42
Санников Петр Николаевич (1875 – после 1958), инженер-полковник. Участник русско-японской войны. С 09.07.1914 по 01.01.1916 – капитан, ст. адъютант штаба 37-й пех. дивизии; позднее, с 21.07.1916 по 03.01.1917 – подполковник, и.д. ст. адъютанта отделения генерал-квартирмейстер штаба 9-й армии. В 1918 – участник Белого движения, с 1920 – в эмиграции в Турции, позднее – во Франции. В 1947 вернулся в СССР.
43
Сухомлинов Владимир Александрович (1848–1926), генерал-адъютант, генерал от инфантерии, военный министр.
44
…государя императора… – Николай II (1868–1918), старший сын императора Александра III и императрицы Марии Федоровны, с 1894 – император всероссийский, расстрелян с семьей в Екатеринбурге.
30
В.М. – военный министр В.А.Сухомлинов.