Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 - 1916)

Я чувствовал и знал что нужно, но провести все, что нужно, не представлялось никакой возможности. Инженерная подготовка не может быть отдельна от общего положения и, в частности, от всей совокупности оперативных работ. Их должен вести начальник штаба, но его не было, технически должен был руководить в смысле исполнения генерал-квартирмейстер, но он этим мог заниматься лишь мимоходом, будучи завален другими работами. Окончательные распоряжения должны были исходить от оперативной части с Далером {70} во главе, но он или не понимал это или не желал понимать. Оставался генерал Гиршфельд {71} , который соединял в себе все, но часть его не признавала, а затем, что был инженер-техник. Хаос парил в этом вопросе большой и как всегда, столько же было и своеволия. Системы также никакой – и важное ускользало, а неважное исполнялось с напряжением. Сегодня одно, а завтра другое. Не занимая ответственной должности, я должен был подойти к этому вопросу осторожно, чтобы не ввести еще большую путаницу. Мне было сказано: займитесь, но органы исполнения вручены мне не были. Я по этому начал с записки, чтобы поставить на ноги, прежде всего идейную сторону вопроса.

70

Далер Владимир Вильгельмович (1875 —?), полковник. В 1915 – начальник управления генерал-квартирмейстера штаба армий Северо-Западного фронта; позднее – начальник отделения управления генерал-квартирмейстера штаба Западного фронта; С 10.02.1916 – помощник начальника управления полевого генерал-инспектора артиллерии при Верховном главнокомандующем; позднее – в распоряжении начальника Генерального штаба. В 1918 – добровольно вступил в Красную армию. По некоторым данным погиб в Соловецком лагере особого назначения.

71

Гиршфельд Василий Андреевич (1865–1930), генерал-лейтенант (1916). С 17.01.1913 по 22.02.1915 – генерал-майор, начальник инженеров и строитель Новогеоргиевской крепости. С 06.12.1915 по 21.04.1916 – генерал для поручений при главнокомандующем армиями Западного фронта; С 21.04.1916 – начальник инженеров армий Западного фронта. После Февральской революции – в отставке, умер и похоронен в Москве.

Ведать этим должен был Гулевич, но он им не ведал, как вообще не ведал ничем, кроме текущей переписки, которая доходила до него. Подчас, когда приезжал Гиршфельд и являлся Алексееву, М.В. давал указания и довольно частного характера. Это было неправильно, но всякому нужно было иметь дело непосредственно с главнокомандующим, а у него не хватало духу заявить им всем: убирайтесь вы вон и не отвлекайте меня от главного. 7-го вечером решено приступить к укреплению Вышкова и южнее Гарволина, Луков и по правому берегу Вислы к нашей укрепленной позиции. Вчера южная часть отложена. Сегодня закончу записку с общей схемой. Но, к сожалению, очень мало средств инженерных в виде офицеров и сапер, но можно сделать кое-что.

Вчера Мих. Вас. послал телеграммы командующим армиями, спросив их мнение на случай отхода на укрепленные позиции Варшавы и Нарева и порядка их производств. Я это не сделал бы, разработал бы самые главные основания. Но здесь делается все по соглашению, так на верху, так и здесь. При передаче факт этот не скрыть, и это может затруднить все дело. Я эту операцию набросал себе вчера днем, и после обеда прочел телеграмму. Кончу записку, примусь за этот вопрос. Когда начат отход, какими данными руководствоваться будет Мих. Вас. при принятии решения.

Положение юго-западной армии ему, в сущности, не известно. Здесь Мих. Вас. и М.С. Пустовойтенко {72} убеждены, что Юго-Западный фронт не знает положения своих армий. Верю. По каким данным Мих. Вас. примет это решение. Рано не хорошо – поздно еще хуже. Даже внутренний такт покоится на конкретных данных. А решать приходится вопрос не только большой трудности, но и государственной важности. Нормально решение должно исходить сверху. Дело главнокомандующего Северо-Западного фронта держать то, что ему вручено. О технических и тактических трудностях предстоящей операции говорить не буду. Их придется преодолевать, может быть с жертвами и большими, но я надеюсь – преодолеем. А что представляет из себя противник? Что наши союзники? Для них наше тяжелое положение не безразлично. Ни разу мы не стояли перед такими трудностями и опасностями.

72

Пустовойтенко Михаил Савич (1856-?), генерал-лейтенант (1916). С 19.07.1914 – генерал-майор, генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного фронта, с 01.04.1915 – генерал-квартирмейстер штаба Северо-Западного фронта; с 30.08.1915 – генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего; с 06.12.1916 – начальник 12-й пехотной дивизии. C февраля 1918 – в эмиграции.

11-го мая

Итак, за апрель и настоящее время Северо-Западный фронт отдал южному 10-й и предписано отдать и готовят еще 6-й корпус и 3 дивизии с корпусным управлением, и главное, штаб одной армии. Итого 13 дивизий. Да Шавель-Рижский район отвлек 19 корпус 2 стрелковой бригады, 6 дивизий, 56, 79 отдельную бригаду, не говоря о многочисленной коннице 2, 3, 4, 5, 15, 4 отдельных бригад, Уссурийскую бригаду и отдельных казачьих частей. Итого без ополчения 19 дивизий – 6 кавалерийских.

Все это вливается в ненасытную утробу Иванова и отвлекается от главного театра Северо-Западного фронта. Особенно чувствителен оказывается уход штаба армии, совершенно неизвестно для чего, тем более, что по великодушию М.В. Алексеев предложил лучший штаб – Плеве, думая, что будет сформировано что-нибудь на правом фланге для удара в левый фланг врага. Это обстоятельство очень его взволновало. Еще хуже вчерашняя телеграмма М.В. с предложением активно действовать от Пилицы, но для этого необходимо оставление 6-го корпуса. Разрешили, но добавили, а корпус все-таки возьмут. Шавельские дела идут бестолково. Наставления и повеления М.В. не помогают. Ни Радкевич {73} с Поповым {74} , ни деятели на месте не могут справиться с задачами своими.

73

Радкевич Евгений Александрович (Родкевич, 1851–1930), генерал от инфантерии (1912), участник русско-турецкой войны 1877–1878 и русско-японской войны 1904–1905. 07.08.1914 определен из отставки с назначением командиром 3-го Сибирского армейского корпуса; с 25.4.1915 – командующий 10-й армией; 12.12.1916 – назначен членом Военного совета, с 25.4.1917 – помощник главнокомандующего войсками Петроградского в/о, с 06.05.1917 – член Военного Совета. В 1918–1923 – на службе в Красной армии.

74

Попов Иван Иванович (1866–1918), генерал-лейтенант (1916). С 18.07.1914 – генерал-квартирмейстер штаба 4-й армии; с 04.03.1915 – и.д. начальника штаба 10-й армии; с 14.10.1916 – начальник 32-й пехотной дивизии; с 18.04.1917 – в резерве чинов при штабе Казанского в/о. В конце 1917 возглавил антибольшевистскую военную организацию в Казани, 22.05.1918 арестован и позднее расстрелян.

К сожалению, объединить действия на Риго-Шавельском районе, по разным причинам М.В. не может. Об этом я ему говорил и писал дней 10 тому назад. Оказывается нельзя; затем прирожденная деликатность М.В., сознание, что надо дать командующим армиями известную свободу в их решениях – все данные прекрасные, вносят в дело с людьми, которые своевольны и плохо понимают и знают свое дело большое затруднение. Просто идет белиберда и кончится она может на Риго-Шавельском районе не хорошо.

Себя не предлагаю. Прежде всего, я и сам не знаю, что могу дать, да я далеко не освоен и, наконец, соваться без командного и боевого опыта на такое дело – бессовестно. Мне кажется, я сделал бы лучше, но между кажется и действительностью – большая разница. Всякому, кажется, что он сделает лучше, чем другой, в особенности, когда разбираешь и решаешь издали. Хуже всего, однако, то, что у М. Вас. нет начальника штаба, в полном значении этого слова. Он все сам должен делать и его не хватает. Замечает и сознает ли это М. В. сам, не знаю, я думаю, что он чувствует, что очень трудно. Вчера собрался ехать в Шавельский район, чтобы переговорить с Горбатовским и наладить там; это отсутствие обозначилось особо. Гулевич уехал в монастырь с утра и возвратился в 7 часов вечера, а в это время пришли все распоряжения о передаче 4-ой армии в Северо-Западный фронт и ряд других распоряжений. Все это легло на М. В. Удивляюсь, как он это выдерживает.

Арсений Анатольевич [33] работает немного, но все-таки что-то делает, но что, я не знаю. Вообще его нет, ни лично, ни души. Найдя здесь пустоту, М.В. естественно должен был взяться за все сам. Это ли устранило Гулевича, или нечто другое, не знаю. Но начальника штаба нет. Хорошо, что есть квартирмейстер {75} , спевшийся с М.В. и достойный.

Сегодня в ночь 4-я армия вошла в состав Северо-Западного фронта, но в то же время Брест и шоссе на Бобруйск оставлены в юго-западной армии {76} .

33

Арсений Анатольевич Гулевич.

75

…генерал-квартирмейстер… – имеется в виду М.С. Пустовойтенко.

76

…юго-западной армии… – имеется в виду Юго-Западный фронт.

12-го мая утром

Очень рад, что М.В. последовал моему предложению послать Гулевича в ставку по вопросу о штабе 12-й армии. Я навострил Борисова и Пустовойтенко в том же духе, и Гулевич поехал, и все устроилось к лучшему. М.В. не хотел посылать Гулевича и по недоверию и больше по деликатности – не тревожить. От этого последнего он должен отделаться. Прежде всего, это ложная деликатность, но в корне это то, что он все сам берет на себя. Он деликатничает и с командующими армиями в смысле нежелания стеснять их. Это правильно и хорошо, но когда люди не понимают обстановки и еще слабее в исполнении и в анализе, им надо помочь и бояться стеснять их нечего. Дело выше того. Я употребил слово деликатность не совсем удачно. Вопрос не в внешних формах, а в том, что он из близкого к этому чувству опасается сказать свое – делайте так.

Возможно, что он может ошибиться, но с некоторыми, которые все время делают не то, необходимо ворваться в их круг и сказать делайте так – или отстранить во время. Горбатовский, например, не постеснялся отрешить Прасалова {77} . Радкевич и Попов совсем запутались. У них только одно, после разноречивых и противоречивых приказаний на один и тот же день, на одном и том же листе бумаги, неизменно следует – всем наступать решительно. Это щит. Я ведь действую активно, а тут же пишет – такой-то корпус истомился и находится в изнеможении – позвольте отвести назад. Большое с ними горе. Не готовились вести войну и ничему не научились.

77

Прасалов Владимир Порфирьевич (1856–1917), генерал-майор. С 11.03.1912 по 13.05.1915 – начальник 38-й пехотной дивизии, с 22.07.1915 – начальник 119-й пехотной дивизией, входившей состав гарнизона Новогеоргиевской крепости. После капитуляции крепости – в плену. В 1917 вернулся в Россию. Умер от болезни в Петрограде.

Вчера вопрос о вступлении Италии в ряды врагов {78} объявлен официально. Я был всегда против увеличивания числа наших союзников, в особенности Румынии. Но жизнь пошла по другому. Ни мы, ни наши союзники не сумели и не смогли сломить сильную Германию. И в будущем борьба, благодаря предыдущему, только обещала что-то. Мы истощились; техническая часть стоит слабо. Отсутствие снабжения всем: ружьями, артиллерийскими запасами, инженерными запасами, вследствие ничтожной производительности страны, но еще более, вследствие инертности и канцелярской работы центральных органов военных, гражданских, и общественных, не дает нам ни малейшего права рассчитывать на возможность нанесения такого удара, который сокрушил бы и Австрию и Германию.

78

…о вступлении Италии в ряды врагов… – вероятно, пропущены слова, обозначающие страны Центрального блока, т. к. 4 мая 1915 года Италия официально отказалась от участия в Тройственном союзе с Австро-Венгрией и Германией.