Заповедник людей

– Неужели ты думаешь … он с зеками договорился?- мрачнеет Виктор.

– Ничего я не думаю, но туда я не пойду,- решительно взмахивает она волосами.- Я не лентяйка, я буду делать что угодно,- неожиданно плаксиво говорит она,- не бросайте меня.

– Да кто ж тебя собирается бросать,- криво улыбнулся Виктор, покосившись на Алика. Тот серьёзно кивает. – Но нам надо выйти к твоим, хочу со стороны посмотреть.

– Не надо,- как лошадь мотнула головой Аня.

– Не бойся, мы не засветимся,- успокаивает её Виктор.

Ночь в разгаре, Луна с насмешкой смотрит на идущих по каменистым склонам людей. Призраками взлетают испарения из затаившихся карстовых пещер и невнятными шапками зависают над поверхностью, шевеля краями, словно щупальцами. Огни святого Эльма, такие редкие в других местах, здесь в изобилии набухают на кончиках корявых деревьях и остроконечных скалах. Они покачиваются и даже двигаются, вселяя страх не только в сердце женщины, но даже мужчинам зябко. Трудно привыкнуть к тому, к чему нельзя привыкнуть, это за гранью понимания и, пусть доказана их физическая основа, лицезреть на это ночью занятие не для слабонервных.

– По ночам по Караби яйле обычно не ходят,- не в тему тряхнул козлиной бородкой Алик.

– Есть альтернатива?- стараясь скрыть насмешку, спрашивает Виктор.

– Ты не смейся, на этом плато всякое бывает … и необъяснимое тоже. Лучше нам где-нибудь заночевать и с рассветом двинуть.

Виктор останавливается, они сейчас на возвышенности, под ними серебрится долина, на которой темнеют воронки пещер. Ветер поднимает задумавшуюся траву, и она бежит словно волна. Кажется, это океан и в нём живёт нечто, кому безразличен человек, которого можно прихлопнуть как надоевшую муху, что бы ни жужжала в тиши чёрной ночи, а можно поиграть как с мышкой. Виктор усмехается этому поэтическому сравнению, и оно его не коробит. С недавних пор он понял, человек против природы даже не муха, а прыщ на теле слона, от которого стоит избавляться. Единственное что спасёт человека – это стать частью природы, быть в её системе. А возможно ли это?

Алик, придерживая Аню за локоть, серьёзен, он взглядом изучает Виктора, он ему непонятен и это вызывает злость и раздражение, но и уважение - странное сочетание. Может он чувствует в нём скрытый потенциал? В любом случае, Алик негласно подчиняется Виктору, это против воли и это бесит.

– Ты прав,- соглашается Виктор,- спускаемся вниз и попробуем найти место для ночлега.

– Нет, там пещеры,- внезапно артачится Алик,- давайте у этих камней.

– Не понял, ты опасаешься пещер, ты ведь спелеолог?- в удивлении округляет глаза Виктор.

– В том-то и дело, что спелеолог, эта местность не очень … в смысле,- он не находит слова, затем, краснея говорит:- Там пещера погибших спелеологов.

– Я знаю,- вздрагивает Виктор, на ум приходят мифы, связанные с этой пещерой, странно и ему становится жутко, поэтому нехотя кивает.

– Ребята, а что это за пещера?- бледнея, спрашивает Аня.

– Обыкновенная,- с неохотой говорит Виктор,- но в ней происходит нечто запредельное … необычные звуки, звяканье навешенного снаряжения, шаги людей. Впрочем … ничего страшного, обычные акустические эффекты … только природа их не ясна.

– Тогда уж лучше здесь,- трясётся бедная женщина. Ей и так прошлось много пережить, ещё какие-то призраки, это будет перебором.

Они находят ещё один тур, сложенный из камней на самой высокой части этой скальной гряды. В его камнях они устраиваются на ночлег, но не спится. Некоторое время просто осматривают окружающую тьму, перебрасываясь короткими фразами, затем глазастый Алик замечает отблеск от далёкого костра.

– Какая-та стоянка, видишь … вроде у Чёрного монастыря,- толкает он Виктора.

– Там люди?- всполошилась Аня.

– Нет … там людей нет,- мрачно выговаривает Виктор.

– Как же так, но кто же костёр разжёг?- не унимается женщина.- Давайте спустимся, а вдруг там что-то запекают на огне? Я такая голодная!

– Лёху твоего там жарят,- с циничной ухмылкой заявляет Виктор,- это лагерь людоедов.

– Ой!- пискнула Аня и вжалась в грудь Алику.

– Звери!- сплёвывает Алик.

– Не наговаривай на зверей,- Виктор достаёт финку, пробует лезвие на остроту, кожа незаметно лопается, выделяется липкая влага. Мужчина слизывает кровь:- Скоро ты вволю наглотаешься крови,- как к живому обращается он к ножу.

– Неужели всё же это правда?- Алик вздыхает, козлиная бородка обвисает, панама сползает на затылок.

– Реальность … но мы её поменяем,- Виктор с силой вонзает финку в землю.

– Неужели придётся убивать?- вопрошает Алик, глубже под пояс, засунув свой нож с кривым лезвием, словно хочет отсрочить надвигающиеся события.

– Обязательно,- ухмыляется Виктор и Алик вздрагивает.

– Ты, наверное, в спецназе служил?- робко глянул на него парень.

– С чего ты взял?- удивляется Виктор.

– Ты так просто говоришь о таких вещах.

– А как о них рассуждать иначе, или они нас или мы их. А в спецназе я не служил, но в армии был, даже пару раз из автомата стрелял,- улыбается Виктор.

– Сюда бы автомат,- вздыхает Алик. Он наконец-то осмелился достать свой нож и с опаской рассматривает острое лезвие, словно увидел его в первый раз и понял, что им можно не только колбасу резать и это открытие повергает в шок.

– А ты служил?- озабоченно спрашивает Виктор.

– Студент я, у меня отсрочка от армии, но подумывал после универа отдать долг,- врёт Алик и неожиданно краснеет. Он сейчас чувствует себя нашкодившим щенком перед матёрым волкодавом.

Виктор прекрасно понимает его, но, ни словом, ни жестом это не показывает:- Считай, что уже служишь,- неожиданно произносит он и у Алика холодеет в груди, но и вспыхивает какая-та непонятная радость, появляется смысл в этой новой жизни. Он решительно надевает панаму, козлиная бородка энергично вздрагивает:- Я готов,- отвечает он.

– У твоих ребят оружие есть?- интересуется Виктор.

– Только ножи, у кого перочинные, у кого настоящие.

– Это тоже неплохо. Мне вот, на первых порах пришлось из бутылки нож делать.

– Таким не убьёшь,- уверенно говорит Алик.

– Любым можно,- строго говорит мужчина и, подтверждая его слова, Аня всхлипывает, вспоминая главаря зеков, которого именно таким ножом пронзил Виктор.

– А меня вот, за аморалку выгнали,- грустно говорит Аня,- успела только три курса закончить.

– За аморалку?- слегка отодвинулся от неё Алик.

– Ну да … профессору не дала … вот получила по заслугам … дура,- самокритично заявляет Аня,- была бы уже экономистом.

– Сюда бы эту старую сволочь, за яйца подвесил бы,- разъяряется Алик.