Заповедник возможностей
Шрифт:
– Зачем?
– Домой идти, - удивилась вопросу Катя.
– Время-то уже!
– Она показала на часы.
– Полвосьмого почти.
– А-а... Да нет, Кать, не стоит. Работы ещё - во!
– Он чиркнул ладонью по шее.
– А на завтра нельзя перенести?
– Ну ты ж видела, как он, - Денис оттопырил палец в сторону кабинета Марека, - бесился. Завтра вообще сожрёт меня с потрохами, если дела не доделаю.
– Понятно...
– вздохнув, Катя встала и вышла из-за стола, позвякивая набедренными браслетами.
Денис заметил, что, когда браслеты касаются тонких лосин, во все стороны разбегаются серебристые искры. Перехватив его взгляд, Катя сделала вид, что ей что-то понадобилось в шкафу, и медленно прошлась через всю приёмную.
– Ладно, тогда принесу тебе ещё чаю и пойду.
Неторопливо
– Спасибо, здорово!
– оценил Денис разом и Катину заботу, и её модное дефиле.
– Я буду у себя.
Войдя в свой кабинет, он плюхнулся в кресло и, откинувшись на спинку, с грохотом водрузил ноги на стол. Марек ненавидел, когда так сидят, но ясно было, что он сюда не заявится, а сам Денис эту позу тоже не любил: она казалась ему чванливой и неудобной, так что непонятно, зачем он так сел: какой-то спонтанный протест, а против чего - неизвестно. Ну не перед Катей же он собирается выпендриваться?
– Над делом надо думать, над делом!
– убирая ноги со стола, приказал себе Денис и, активировав юнифон, принялся перебирать сделанные в последние дни записи и заметки, пока не наткнулся на медкарту Аркулова, скопированную у старикана в жабо и зелёных галошах.
– А-а! Мой дорогой почитатель Сизифа!
– снова вслух сказал Денис, поражаясь, как это он, ещё с утра вполне нормальный парень, к вечеру умудрился дойти до громких разговоров с самим собой.
– Сейчас мы посмотрим, что ты тут написал, как во второй...
– Он быстро пробежал глазами последнюю запись о невероятном исчезновении у Аркулова глиом и перешёл на первую страницу медкарты, - так и в первой части "Марлезонского балета". Да, начнём, пожалуй, с начала. Анамнез.
Пару раз стукнув в дверь, в комнату тут же, не дожидаясь разрешения, вошла Катя.
– Чай!
– едва слышно произнесла она, поставив стакан на стол.
– Спасибо, а чего шёпотом?
– Думала, ты еще разговариваешь.
Неслабо же он тут сам с собой орал, если Катя в коридоре слышала!
– Да уже всё, поговорил.
– Поймав любопытствующий взгляд девушки, Денис свернул медкарту и стал быстро пролистывать записи в юнифоне, словно что-то искал.
– Ну ладно, - чуть подождав, натянуто сказала Катя.
– Я пойду.
– Ага, - откликнулся Денис.
Потоптавшись на месте, Катя кашлянула, а потом вдруг сказала серьёзным назидательным тоном:
– Но ты всё же постарайся не слишком засиживаться. Спать-то ведь тоже когда-то надо!
Денис улыбнулся её попытке изобразить заботливую мамашу.
– Мурлиле не надо.
– Оторвавшись от юнифона, он посмотрел на Катю.
– Он же киберкот! Работает всю ночь, был бы чай горячий.
– И Денис снова углубился в просмотр записей.
– Дался тебе этот Мурлила!
– Катя фыркнула.
– Ну да ладно... Хочешь сидеть - сиди.
– Она резко повернулась и быстро пошла к выходу.
– Пока, - бросил ей в след Денис и, дождавшись, когда за Катей закроется дверь, снова открыл анамнез Аркулова.
Не успел он прочитать и пары слов, как за окном громыхнуло, и притихший было дождь вдруг забарабанил с новой, неистовой силой. В кабинете стало ещё более зябко, Денис поёжился. Вспыхнула молния и вновь прогремел гром, теперь гораздо ближе и громче. Гроза в середине осени?!
– не к добру!
– подумал Денис и сам удивился такой глупой мысли, потому что никогда не был суеверным и над любыми мистическими бреднями всегда только смеялся. Усмехнулся он и сейчас, но потом вдруг... скользивший по строчкам взгляд остановился, челюсть отвисла. Нет, не может быть! Раздался новый раскат грома, но Денис не обратил на это никакого внимания. Он вернулся к началу абзаца и перечитал его снова, затем перевёл фокус юнифона на другой раздел медкарты и замер, уставившись на строку "группа крови". В груди захолонуло, Денис открыл фотографию Аркулова и долго неотрывно смотрел на немолодое лицо с внимательными серо-зелёными глазами, двумя глубокими вертикальными морщинами между бровей и резкими складками от носа к плотно сжатым губам. За окном ярко сверкнула молния, и тут же ударил гром - да так мощно, что всё здание вздрогнуло. Оторвавшись от созерцания фотографии, Денис посмотрел на струи косого дождя, бьющие в стекло, и вместе со следующей молнией вдруг расхохотался. В конторе, к счастью, уже
Резко оборвав хохот, Денис встал, выключил юнифон и вышел из кабинета, так и не притронувшись к принесённому Катей чаю.
* * *
"...Лидеру движения "За чистую Землю" удалось скрыться, остальные активисты задержаны, двое из них получили ранения. Пострадали так же и охранники ксенопарка, не сумевшие противостоять налёту ксенофобов".
В кадре появилось знакомое лицо того упитанного детины, что встречал Дениса на входе в ксенопарк, всегда красные и блестящие щёки здоровяка сейчас были бледны, голова забинтована, а белобрысая коса испачкана кровью. Он сидел на том самом куцем диванчике в будке охраны и что-то рассказывал полицейскому, а голос диктора продолжал говорить:
"Нападение было хорошо организованным, члены движения действовали быстро, слаженно и очень агрессивно, по крайне мере трое из них были вооружены".
Камера переместилась на улицу и стали видны взломанные зелёные ворота, а за ними - порушенные павильоны и разбитые панорамные экраны, потом кадр сменился, показывая приехавшего Сагонина и его телохранителей, отгонявших назойливых журналистов.
Теперь понятно, почему Лео не хочет больше ждать, подумал Денис, распаковывая колбасную булку, купленную в автомате на въезде в туннелир.
"Владелец ксенопарка Леонид Сагонин заявил, что полицейские прибыли на место с недопустимой задержкой и должны понести за это ответственность, - возбуждённо вещал репортёр.
– Несмотря на то, что один из охранников успел нажать тревожную кнопку, к тому времени, как приехала полиция, два спецпомещения ксенопарка уже были вскрыты и разгромлены, а содержащиеся в них инопланетные животные погибли..."
Ну, Марек даёт!
– Денис откусил от булки здоровый кусок и принялся яростно жевать.
– Даже не сказал ничего! Или он думал, что до предела загруженный работой следователь целый день только и делает, что все подряд новости смотрит?.. Чёртовы ксенофобы! И откуда только эти дикари с запаренными котлами берутся? Ну что им несчастные чуждари в клетках сделали? А может, это просто прикрытие конкурентов, решивших таким способом нагадить или отомстить за что-то Сагонину? Может, конечно, да только какая, нахрен, разница? Ясно, что после таких потерь и убытков взбешённый Сагон с "МаКстраха" живого не слезет, будет деньги свои требовать. Спасибо, что хоть неделю дал... Чёрт.
"...Пострадали также и несколько зверей в вольерах, но все они найдены, осмотрены ксеноветеринаром, и смотритель ксенопарка Ли Дэмин надеется на их выздоровление. От смерти этих животных спасло то, что они приспособлены к жизни в земных условиях, а потому могли убегать и прятаться от нагрянувших в ксенопарк вандалов. Трелонский рюхорт, например, нашёл спасение в стоявшем неподалёку роботе-уборщике и так глубоко пролез внутрь машины, что её пришлось полностью разобрать, чтобы добраться до животного. На коже рюхорта видны множественные ссадины и порезы, которые он получил, когда протискивался в нутро робота. Сильно пострадал так же недавно доставленный байдукский чичинк. Он ещё не успел оправиться от вызванного перевозкой стресса, и новый сильный испуг заставил его крылья прорезаться раньше срока.
– В кадре появилась знакомая фигура китайца, склонившаяся над чуждарём.
– Ли Дэмин принимает все меры, чтобы недоразвитые перепонки чичинка раскрылись, но шансов, что они обретут нормальную плотность и развернутся, немного..."
Денис закрыл видео и откинулся на сидении, доедая булку. Она оказалась чуть жестковатой, но на удивление вкусной. Эх, жаль не взял две, да кто ж знал! Эти встроенные в кассы автоматы обычно набивают таким дерьмовым отстоем, что он и одну-то не хотел брать, да не удержался - голодный был, а тут ещё этот дух-рек прямо в нос, зараза, ударил! Чуть слюной не захлебнулся, пока подъём на вылет оплачивал, пришлось-таки булку купить, думал - дрянь будет, а она вон какая оказалась, хорошая! Он с удовольствием забросил в рот последний кусок.