Заповедник возможностей

– Но это же...
– Денис вскрыл ещё одну коробку, выпустив облачко пара от как будто только что сваренного риса.
– Это же можно проверить! Спроси её об отце.

– Меня предупредили, чтобы я лучше не говорил с ней об убийствах, - перебил его Боря, - но я не выдержал, спросил.

– И что она?
– Денис вскрыл третью коробку: там оказалась шеренга ровных солёных огурчиков.

– Просто перевела разговор на другую тему! Спокойно так, словно и не заметила, представляешь?
– Валента так яростно потёр глаза, будто хотел их внутрь черепа вдавить. Брови спутались, взгляд стал диковатым.

– Калека с обрезанным мозгом, у которой как минимум треть котла загашено... конечно, она больше никогда и никого не убьёт, тупица позитивная! Нет, это не моя мать, чёрт, Денис, это уже не она!

– Ну... может быть...

– Нет, Кулак! Не может. Потому что это какой-то бред! Человек должен помнить, что он сделал и для чего. Иначе всё бессмысленно! Когда мать арестовали, я был в шоке, мне было ужасно, но я всё равно её любил! Я знал - убившие моего отца больше не живут на этом свете. Так сделала моя мать, которая одна, без помощи полиции, сумела их выследить и уничтожить. Собственными руками. И это правильно, пусть даже из-за этого нам с мамой приходилось надолго расставаться. Весь детдом знал, что моя мать - самая крутейшая в мире тётка, и это помогало мне выжить. Я понимал её, понимал и любил... пока не внедрили эти чёртовы процедуры!

Денис вспомнил Илью, и в груди неприятно заныло. Вот уже два года, как нейропроцедуры вошли в практику, и теперь их различные вариации применялись не только в тюрьмах, но и в психиатрических лечебницах. Конечно, преступникам их делали, не спрашивая согласия, по решению специальных комиссий, а больным - только с одобрения самого пациента, или, если он признавался неадекватным, с разрешения родственников, но где гарантия, что сам Илья или Мария (если парнишка вдруг потеряет связь с реальностью) не согласятся? Врачи, особенно психиатры, так хорошо умеют убеждать...

– Давай выпьем!

– Давай, - согласился Боря.
– У меня там виски... О!
– Он наконец-то перестал таращиться в пространство и сфокусировал взгляд на столе.
– А это что за водка?

– Это я принёс, - Денис взял бутылку и скрутил крышку. Пальцы сразу начали индеветь.
– Должна быть неплохой. Охлад, по крайней мере, отличный.
– Он поставил уже ставшую ледяной бутылку обратно на стол.
– Тащи рюмки! И тарелки с вилками, - крикнул он уже ушедшему на кухню Боре.
– А то одноразовых тут чего-то нет.

– А это я, когда заказывал, черкнул в пожеланиях, чтоб не клали, - вернувшись, объяснил Боря, расставляя стаканы и тарелки.
– Жратва у них всегда супер, а вот приборы - говно какое-то: хлипкие и дико воняют пластмассой!

– Да, - улыбнулся Денис, накладывая себе риса и рёбрышек.
– Эта еда явно не из синтромата. Что за ресторан? На коробках - только белый шум почему-то.

– Потому что я убил все их ролики - достали гундеть про банкеты и желать приятного аппетита. Ресторан "Золотое небо", у них всё - синтрятина, но качество хорошее.

– Счёт мне скинь, я оплачу половину.

– Брось, угощаю.

– Нет, Борь, так не пойдёт, у тебя ж семья!

– Да ладно, сочтёмся!
– Боря взял запотевшую бутылку и налил в рюмки водки.

– Ну, за встречу?

– За встречу!

Выпили, закусили, Валента разлил ещё. Лицо его оставалось мрачнее тучи.

– Да ладно, Борька, не пились!
– подбодрил Денис друга.
– Всё у тебя образуется. Вон какая у тебя семья славная: жена, дочка... тёща опять-таки!
– Он улыбнулся.
– Давай за них выпьем? За семью!
– Он поднял рюмку.

– За семью!
– эхом отозвался Валента, и лицо его немного просветлело.

– Да и вообще,- сочно хрумкнув огурцом, продолжил Денис, - хорошо уже то, что хотя бы полдетства ты всё же с родителями провёл, папу помнишь, а мама... ну, жива хотя бы! Я-то вот свою вообще не помню даже, а отец... Слушай, Валет, я тут такое раскопал!

– Я, кстати, тоже, - закивал Боря, - про Аркулова твоего...
– и вдруг перебил сам себя: - А ты почему так хочешь его найти?

– Да тут такая история...

Денис рассказал ему про Сагониского паривчика и почему стал искать Аркулова.

– Помнишь, ты узнавал, в какую больницу его отвезли?
– спросил Денис и Боря кивнул.
– Я был там и всё выяснил, но самое главное: мне даже удалось скопировать медкарту Аркулова. И прикинь, что я там, в анамнезе, увидел!

– ППГ?
– усмехнулся Валента.

– А ты откуда знаешь?

– Так... баг-задораг, а кто меня просил выяснить про Аркулова всё, что есть за кадром официальных сведений?

– А-а, ну да.

– У него ещё и группа крови та же, что у тебя!
– добавил Боря.

– Да, это тоже в медкарте есть, прости, что заставил тебя лишнюю работу сделать. Не знал, что мне так с врачебным юнифоном подфартит.

– Брось, эти сведения найти было не слишком трудно, а вот со списком исследовательской группы на Дзетте, о-о-о! Тут да! Пришлось изрядно повозиться.

– Спасибо, Борька, я твой должник. Ещё по одной?

– Наливай.

– Я вот всё думаю, - сказал Денис, разливая водку.
– А может, это всё-таки совпадение?

– Группа крови может, конечно, быть простым совпадением, - Боря взял рюмку, - но вот плохая переносимость гипердрайва... Твоё здоровье!

– За тебя!

Они чокнулись и выпили, после чего Валента продолжил:

– Ну, так да, ППГ. Я, знаешь, тоже про совпадение сразу подумал, прочесал сеть, почитал дискуссии в профгруппах насчёт твоей болезни. И убедился: болезнь эта очень редкая и точно наследственная. Исключительно наследственная, других вариантов не бывает.

– Значит, ты считаешь, что Аркулов... он... мой...
– Денис сунул в рот чернослив и принялся яростно жевать.

– Подожди, я ещё не сказал тебе самого главного. Даже узнав, что болезнь наследственная, я подумал, что это ещё не доказательство, потому что ППГ могла быть у твоей матери, верно?

– Чёрт!
– Денис перестал жевать.
– Баг-задораг, Валет, а ведь я об этом не подумал!
– Он бросил вилку и уставился на друга.
– Нет, ну ты представляешь? Меня так поразило, что у нас с Аркуловым одна группа крови и ППГ, что про мать-то я и не подумал! Точно! Она умерла до изобретения гипердрайва, а значит, у неё могла быть ППГ, просто об этом тогда ещё не знали и никого на эту болезнь не проверяли. Вот чёрт, ну и хреновый же я следователь, чёрт меня раздери!