Не сыграно в гольф или хотя быв пул и не выдрессирован пес.На крепком ветру не влек меня парус,могучий мустанг не нес.Бывало и так, чтоне хватало мужествастоять на своем,как снег или солнце.Зато все чаще, бывает,и все глубже заглядываюв лица близких вплоть додней далекого детства.
Военно-полевое
Сквозь тракийскую низменностьдорога
возвращает нас в город.Родопы с Балканами окаймляютпологий край. Инструктордемонстрирует монументв память павших во все-разрешающей битве:Летние травыот гордых воителейтолько след мечтывписал в дневник Мацуо Басёна поле Хирайзумэ.
Пинакотека
Тучи стягиваютсялегко и неотвратимодождь льет, льет.Одна женщина оделяетнас млеком, другая жерасчесывает волосы, трисотни лет кряду:Отнюдь не к живым, говоритМальро, но к статуямда приидет блаженство.
В поезде
Медленно катим мимо,я подсчитываю скамейкиза окном. Неполадки системыв Либфельде, объявляеткондуктор. Станционная насыпьв цветах розмарина с цикорием.И я подхватываю восклицаниеребенка,познающего мир.
Колесо тихо шуршитпо равнине, скользяв тени тележных осейКороля-солдата. Большиескорости, малые обода. Соколи жаворонки уже высоко, луки стрелы. Средь бела днятонет за деревней «трабант»,дружелюбные жители замерлиперед убегающими вдаль домами.(Спокойствия ради за каждойкалиткой бдит овчарка.) Послепо обочине долго петляеттушка зайца, ветер вместес тучами оставляют сцену.В палисаде каменный гномберет свою лопатку и роетяму в песках Бранибора: в честьA. Z., отставного лесничегопо прозвищу «Волк». Он спасбабушку и внучку из брюхазверя. Над честным гравиемвипердорфских аллейтеперь асфальт.
2
Повсюду аккурат белые грибы,«бабки», говорят приехавшие сюдашвейцарцы, огребая добруювзбучку от лесника-саксонца.Осенью он менее всего склоненк поблажкам. – Но при всем томмы, знаешь, не рассчитывалина это последнее тысячелетье,что твой, дочка, суженыйтаки придет домой с той войны.Меж тем бесплатныеразвлечения, а еще духовые,но не духовные, спаси-и-– и-сохрани.
3
Этот при- и убывающий свет,еще бродячие тени облаков, ещенесущий головокружение ветер.Еще один день подбрасывает мнебабочку, с которой я знаком, утинаяэскадра поднимается в воздух.Стрекозы жируют над опустелымскладом ядерных фугасов в бору:один кадр на взмах ресниц, недо-слащенный свет оседает на моей кожебисером
пота. Холодными пальцамия записываю партию дрожи.
Скорбный труд
День за днемкорпит над грядкой вдова,избавляясь от вредных личинок.К воскресеньюдень освящая, онафарфоровую утку выпускает в траву.
Передышка
Кукуруза в полтора ростаи воронье на покосе.Сквозь пласты землипросвечивают озимые.В тени амбара крестьянинотдыхает с крестьянкой.
Большие обороты
В глубине магазина склоняетсяк прилавку с дарами юга и смотриткак первым посетителем солнцевступает к ней на порог.
Es-dur
Слышно, как музыкантыстареют: преходящее онипретворяют в созвучия,примиряя нас со временем.
Запоздалый гость
Жизнь – всегда театр военныхдействий. Сказав это, онстягивает сапоги и носки.И тотчас засыпает за столом.
Индейское лето
По моей летней шляпе щелкаютжелуди. Дровосек клянетсяклену в любви. Дятел терпеливо выстукиваетжучкам походный марш.
Сверка часов
Кукушка накуковала? – говорит врач жителю гор, спустившемуся в долину умирать: мой час пробил, твердит тот упрямо и твердо. И той же ночью подтверждается его правота.
Посвящается J. L.
Если вдруг
Слышны далекие сирены.Корабли отчаливают от обочин.И окутанные плющом гигантыЗакрыли собой горизонт.
Биография
С течением лет ты самспекаешься в такой уголек,который и останется угольком,если не коснется бумаги.
Пойма
Сидеть себе средивыкорчеванных сосен.Облака гонит по водувоинство лесных крон.Сидеть себе на плоскомречном берегу. И песчанаяотмель напротив зеницей окахранима, для тебя одного.
Посвящение Г
Чертовски восхитительным образомГерберт переносил эту смуглую(а нам казалась такой недоступнойс высоты своих острых каблуков!)Франсуа через порог мастерской,к мотоциклам и совал ее прямехоньков седло красно-алой «Гилеры».С одного удара в лузу.Герберт подходит к горну,воскрешая забытый отцовский жар.Он выковывает сперва ножку, затемизысканный изгиб канделябра длясвоей Франсуа. Алый цвет ее губи алый ногтей – это алый «Гилеры».Она не слезает с седла мотоцикла, покамы всё порядком не разглядим.«Эрбйр!» – окликает она Герберта.Но Герберт уже загорелся, рукатянется к следующей заготовке,что лежит на стальной станине.Слышал ли ты о камелиях? –спрашивает он, он шепчет этов мое раскаленное ухо, обжигаяменя своей щетиной.Сорви мне один цветок длямоей Франсуа и сотвори-канам наверху на чердаке какой-нибудь свет! – Спустя год напостели Герберта оправляетсяот родов совсем иная женщина,у нее ласковые глаза: Да, яхотел бы стать таким, как он.
