Запоздавшее возмездие или Русская сага
Шрифт:
Парню не положено знать о бессонной ночи, о завистливых восклицаниях подруг, о выборе свадебного наряда.
— Я ведь обещал… Побежали!
В загсе Видов со свойственным ему упорством и умением уговаривать преодолел нерешительное сопротивление заведующей. Ни о каком месяце ожидания и речи не может быть, молодой командир завтра, нет, сегодня вечером, отправляется к месту службы. Неужели такое заведение, как ЗАГС, разрушит его семейную жизнь?
В конце концов, дородная заведующая сдалась…
После завершения обряда бракосочетания моложожены вышли из ЗАГСа. Остановились
— Никаких свадеб, никакого торжества, — приказал Видов. — Отметим в части. Поэтому особо не распространяйся о замужестве.
Семен не знал, что его приказание запоздало. После ночной подготовки к брачной церемонии подружки Светланы не удержались и разнесли потрясающую весть по всем комнатам студенческого общежития. Как женским, так и мужским. Но признаваться в болтливости было стыдно.
— Как скажешь, милый, — покорно потупилась супруга. Тихо прошептала.
— Девочки на время переселились в другие комнаты…
Молодожены медленно пошли по бульвару, в конце которого высилось двухэтажное здание студенческого общежития. Что касается Светланы, она бы помчалась вприпрыжку. Неожиданное превращение в женщину зародило в девчонке не только сознание своей значимости, но и страстное желание снова отдаться неожиданно обретенному мужу.
— Поздравляю с законным браком! — трубно провозгласил дежурный, окутав супругов облаком табачного дыма. — Цветов не дарю — не купил, получите при крещении первого младенца.
Новобрачная мучительно покраснела и опустила голову. Дедок будто подслушал ее мысли. Видов досадливо поморщился.
Казалось, все жильцы общежития высыпали в коридор, Студенты шумно поздравляли молодоженов, намекали на обязательную комсомольскую свадьбу, студентки целовали молодую пару, дарили цветы. Все это раздражало Семена, но он старался благодарно улыбаться. Все же не выдержала, болтунья, растрезвонила на весь институт, не хватает еще поздравлений от декана и ректора, от партийной и комсомольской организации!
В комнате их ожидал еще один сюрприз. На этот раз — более приятный. Обеденный стол застелен наглаженной скатертью. В центре — небольшой букетик цветов и бутылка шампанского в окружении незатейливых закусок.
— Молодчины твои подружки, — улыбнулся Видов, в свою очередь разгружая портфель. Бутылка водки, полкило варенной колбасы, коробка шоколадных конфет. — Сейчас посидим, выпьем и — на боковую. Честно признаться, устал.
Стыдливость и радость охватили новобрачную. Пытаясь скрыть смущение, Светлана забегала по комнате, достала из тумбочки бумажные салфетки, включила электрический чайник, протерла стопки и фужеры.
Начали с шампанского. После первого фужера молодая вытерла губки и, закрыв глаза, подставила их Семену. В виде легкой закуски. Видов приложился к ним, как верующий к иконе. Странно, но привычное мужское желание не разгорячило его, оно дремало в глубине сознания, будто он целовал не женщину — беззащитного ребенка
Водочную бутылку не открыли —
оставили на утро. Закусывать тоже не хотелось — ограничились несколькими конфетами.— Все, — поднялся Видов и расстегнул портупею. — Где твоя койка?
Светлана, отвернувшись к окну, показала пальчиком на одну из кроватей. Погасила свет и скользнула под прикрытие открытой дверцы шкафа.
Оттуда доносился шелест сбрасываемого нарядного платья, взволнованное дыхание. Семен лежал под одеялом и нетерпеливо улыбался в темноту.
Ночь прошла незаметно. Кратковременные отдыхи сменялись бурными объятиями, разговаривать, обсуждать дальнейшую семейную жизнь не был ни сил, ни желания. Уже под утро Видов вдруг разговорился.
— Интересно, кто у нас появится: парень или девка? Хотелось бы — мужик. Я бы вывел его в люди, сделал настоящим командиром.
Теплая узкая ладошка легла на его губы. Светлана тихо засмеялась.
— Не надо торопиться, милый, сын или дочка — какая разница?
— Согласен — одинаково, — легко согласился Семен. — Через несколько дней мы с тобой уедем в часть. Распределили меня на Украину в стрелковый полк.
Несколько долгих минут смущенного молчания.
— Через несколько дней не получится… Семочка, сам подумай, мне осталось до диплома каких-то полтора года. Разве разумно бросать институт?
Видов высвободился из объятий жены, поднялся на локте, всмотрелся в ее бледное лицо.
— Ты хочешь сказать…
— Да, да, хочу! — нервно выкрикнула женщина. — Не могу я бросить учебу, как хочешь — не могу! Это все равно, что поставить крест на всю свою жизнь… Ну, кем я буду в твоей части? Обычной женой, такой же, как десятки жен твоих товарищей, да? Заниматься сплетнями, стирать белье и готовить обеды?… Нет, милый, согласиться на такое сверх моих сил…
Ладно, подумал Видов, успокаиваясь, впереди — почти неделя, Светка подумает, поймет и перерешит. Разве не глупость создать семью и тут же поставить ее на грань развала? Разве могут молодые супруги столько времени жить друг без друга?
Полуребенок, оказывается обладал недюжинной силой воли — Светлана не передумала. Внешне все было гладко — молодые проводили ночи без сна, часто прихватывали и послеобеденные часы. Когда они выходили на прогулки, встречные студенты понимающе подмигивали и завистливо вздыхали, девчонки перешептывались и хихикали.
Но что-то в молодой семье нарушилось, испортилась какая-то важная деталь. Занятие любовью не могло заполнить образовавшегося провала.
— Ладно, будь по твоему. Учись, — вынужденно согласился Видов.
Через неделю лейтенант уехал на Украину…
Городишко, носящий экзотическое название Ковыль, походил на большую деревню. Затененные разросшими деревьями широкие улицы, низкорослые хаты, крытые соломой. Только в центре — двухэтажное здание райкома партии и горсовета, напротив такое же — милиции.
Гарнизон стрелкового полка разместился на окраине. Длинные одноэтажные казармы, штаб осененный красным флагом, непременный плац для построений и строевых занятий. По другую сторону плаца — барак-лазарет. Чуть в стороне