Запредельный перебор

– Верно, ты отметил. Я вот обратила внимание, земля стала вязкой, штурмовать неудобно, лужи как озера. Значит можно немного поспать, а потом продолжить битву с новыми силами.
– В голосе монахини чувствовалось облегчение.

– На счет последнего верное замечание.

Восстанавливать силы они легли в одной комнате, даже не сняв амуницию - мало ли что. Анжа долго ворочалась, не могла уснуть, мысли настойчиво стучали в голову. Наконец Гризетка не выдержала его стенаний и дала отвара, от которого юноша-дьяволица сразу отрубилась. Вскоре выяснилось что проблема, не только уснуть, но и проснуться, хотя пол скрипел и этот звук прогонял остатки сна, Стикс поднялся протирая глаза. Монахиня была обнажена и делала гимнастику. Ее здоровое смуглое тело с шарами мускулов высокой грудью и пышными бедрами быстро пробудило желание.

– Может, соединимся!
– Спросила, шутя Анжа.

– Мужчинам перед боем не рекомендуется, лучше быть злым и неудовлетворенным.
– Отрезала Гризетка.

– А женщинам, ведь их секс бодрит?
– Игриво произнесла Дьяволица. Ей и в самом деле вдруг страстно захотелось, в юности гормоны так и играют.

– Я уже нашла с кем, ну ладно теперь на выход, будет жарко.

Во дворе носились полуголые чумазые дети в основном человеческие и пара малышей протогоблинов. Правда, в нежном возрасте потомство монстров смотрелось более миловидно, напоминая бесхвостых мартышек.

– Смеются, играют, не думая о будущем.
– Заметила Анжа.

– Мудро ведут! Не стоит себя изводить.

Войско дрыхнуло на стенах, даже издалека пахло спиртным, успели мохнатые вмазать в отсутствие начальства. Светил на небе стало на два больше, но дул ветер с гор, и было довольно терпимо.

Один из монстров принес большой кусок жареного мяса пропитанного соусом и предложил монахам:

– Подкрепите свои силы.

– Ешь умеренно, когда я скажу стоп, верни еду обратно!
– В серьез предупредила Гризетка.

– Я знаю, когда наешься слишком тяжело сражаться!
– Буркнула Анжа.

– Ты правильно понял меня братик.
– Монахиня ласково потрепала, по шейке дьяволицу.
– Знаешь, я даже жалею, что сегодня отказала тебе, мне очень хочется твоей плоти, но интересы войны выше похоти.

– Я понимаю, секс изрядно выматывает!
– Разумом Анжи вовсе не хотелось совокупляться с женщиной-буйволицей, но юная плоть предательски бунтовала.

– А теперь посмотрим стены, по-моему, они так и остались слабым звеном. Тупые гоблины!
– Зеленые глаза воительницы-монахини злобно сверкнули.

– Можно укрепить их с помощью магии!
– Предложила Анжи.

– Уже не успеваем приготовить зелье, раньше надо было думать.
– Гризетка энергично топнула ногой.
– Надеюсь, жгучие с огненной смесью горшки приготовили. Правда, протогоблины не пользуются глиняной посудой, но люди тут есть.

Бургомистр встретил их у воза, где приготовили смесь. Горшков было мало, не больше двух десятков, правда, довольно больших, к ним были приделаны фитили.

– Мы кое-что приготовили самка-воин!

– Это не так уж и здорово. Можем и не отбиться. А вообще ну грязно у вас, в монастыре за подобное безобразие содрали бы шкуру и посыпали перцем на голую плоть!

– Кулак, монахини уже в который раз, рефлекторно сжался.

– У нас всегда так. Да еще оброненных камней прибавилось!
– Пожал бочкообразными плечами бургомистр.

– Скажи рабам, чтобы прибрали, а то не счесть позора!
– Рявкнула Гризетка.

– А перед кем, нам него стыдиться?
– Барон прикинулся шлангом.

Монахиня уже безнадежно махнула рукой.

Анжа и Гризетка взобрались на стену, осмотрелись:

– Ночью к ним прибыло подкрепление, лагерь вырос.

– И сколько их!
– Равнодушно спросила дьяволица.

– Если не считать рабов, то тысячи полторы или даже больше. Слишком много для нашего жалкого гарнизона.
– Воительница-монашка скривилась, словно у ней разболелся зуб.

– Сегодня пойдут на штурм?
– Поинтересовалась Анжа.

– Наверное, долго тянут с осадой им не выгодно, тем более что даже если вооружить рабов, то численность будет равной, но рабы какие вояки, бывших воинов среди них мало.
– Рыкнула Гризетка.

– Я бывший воин!
– Крикнула полуголая девушка, укладывающая тяжелый камень.

Она не была крупной, среднего роста, но очень подвижная с резкими и четкими контурами мускулов. Бронзовая кожа блестела от пота, отчего рельеф выглядел еще красивее.

– А почему позволила взять себя в плен, обрекая на рабство.
– Недоверчиво произнесла монахиня.

– Чтобы спасти от смерти родителей. Теперь рабыня пока меня не освободят, а сбежать не могу, дала клятву!
– Воскликнула девушка . Почти нагая в одной набедренной повязке она работала, за двух здоровых мужчин.

– Рабы получат оружие и будут драться или я снова кого-то убью!
– Воительница-монахиня воспроизвела мечом восьмерку, срубив на лету бабочку.

Бургомистр, как ни странно не стал возражать:

– Конечно, вооружим всех, я даже предполагаю дать мечи детям.

– Подросткам еще можно, но малыши должны выжить!
– Сказала с гранитом в голосе Гризетка.

– Вероятно да, но нас ведь сама знаешь, не берут в рабство, даже самых маленьких.
– Бургомистр испустил тяжелый вздох.

– Что же пускай протогоблины реализуют право на выживание, а во время рубки, даже если ребенок укусит бойца за ногу, это даст эффект.
– Согласилась воительница-монахиня.

– У наших малышей остренькие зубки.
– Похвалился, бургомистр.
– И могут вызвать заражение крови.

Противник тем временем стал выходить из лагеря. Было видно, что он неплохо подготовился, бойцы спешились и прикрылись густой и частой металлической сеткой в три слоя. За ней были нестрашны даже большие стрелы протогоблинов.

– Ого! Они это возят в возах!
– Заметила Гризетка.
– Раньше, как правило, применяли сколоченные доски, но легко поджечь просмоленной стрелой, а так твари стали почти неуязвимы. Да и от катапульт, которых у нас, кстати, нет, приличная защита.