Запрещенная реальность. Том 1

— Я давно сделал выводы, — сказал Громов, — и подал рапорт министру, но никакой реакции до сих пор.

— Я могу идти? — бросил в пространство Тлеубаев. Никушин перелистал какие-то бумаги на столе.

— Можете.

Начальник ГУВТС вышел.

— Зря вы его предупредили, — тихо сказал Громов. — Если у него рыльце в пушку, он постарается уничтожить свидетелей, следы и документацию.

— Я хотел, чтобы он запсиховал, — за ним идут мои люди. Ну, а теперь давайте поговорим о главном, Дмитрий Олегович. За информацию о «глушаках» и «болевиках» спасибо. Кстати, в царицынском ВЛ-17 Сыромятов сделал защитные шлемы от «глушаков». Но об этом поговорим позже. Вы знаете, как был убит генерал Голышев?

— Слышал, но подробностей не знаю.

— По всем данным, из «дырокола».

— Из НК?! — вырвалось у Громова. — Не может быть! Существует всего три опытных образца, и все три — у Бушуева в ВЛ-33…

— Значит, есть еще один, неучтенный экземпляр, которым воспользовался убийца.

— Эт-то оч-чень интересный факт, Андрей Витальевич.

— Вы так думаете? Кто, по-вашему, мог это сделать?

Громов задумался, сразу став суровее, собраннее, с расстановкой произнес:

— Пока не знаю… но узнаю непременно, будьте уверены.

— Давайте идти по следу вместе. Надо же в конце концов кому-то очищать армию от скверны. Неужели и в самом деле будем ждать, пока вмешается «Чистилище»?

— Вы мне нравитесь, господин генерал, — улыбнулся Громов. — Но умрете вы явно не своей смертью.

Никушин неумело улыбнулся в ответ.

— Поживем — увидим. Мне бы в команду парочку ганфайтеров — горя бы не знал!..

После возвращения из контрразведки Громов полчаса разбирал дела в своем кабинете, потом вызвал комиссара-2.

— Герман Довлатович, наша «крыша-1» на Лубянке чиста?

— Комп тревоги не поднимал, все тихо.

— Собирайте «квадрат» на четырнадцать часов.

— Что случилось?

— Нам придется решение правительства, не поддающееся разумному контролю, принять в качестве форс-мажорного обстоятельства. — Рыков озадаченно молчал, и координатор «ККК» добавил:

— Всем силовым структурам поступил секретный приказ премьера создать зондер-команды для ликвидации «Чистилища».

Из трубки донесся тихий возглас Рыкова:

— От кого вы это узнали? У меня никаких сведений нет.

— От шефа «Смерша». Ему это стало известно по своим каналам. В Минобороны такая команда уже создана.

— Ну, наш уважаемый Федор Иванович всегда был консервусом [99] , как и Леонид Арнольдович. Значит, наше письмо премьеру все-таки сработало.

— С точностью до наоборот: премьер перетрусил так, что дал задание избавиться от нас любыми способами. Сыграли, видимо, свою роль и наши аргументы по ликвидации убийц и наказании Свищова. Плохо, что к вам эта информация попадает с опозданием.

99

Консервус — раб того же хозяина (лат.).

Рыков некоторое время не отвечал.

— Я приму меры, Дмитрий Олегович. Как говорится, шкаф и тот раз в году падает.

— Не понял.

— Если у меня нет нужной информации, значит, где-то в агентурной сети конторы «упал шкаф». В оперативном лексиконе «федепасов» это означает смену кадров, передвижение скомпрометировавшего себя агента на другой участок работы.

— Разбирайтесь. — Громов набрал другой номер и услышал голос комиссара-5:

— Слушаю, сэнсей.

— Валерий Егорович, проверь-ка оперативно «крышу-1»: сегодня в два соберется «квадрат».

— Нет ничего проще, Дмитрий Олегович. Могу вас обрадовать: наш общий знакомый Вася Балуев встретился с Соболевым на территории бывшего Зачатьевского женского монастыря. Потом к ним присоединился еще один гражданин, и… наша дальнобойная аппаратура отказала! А ведь раньше ничего подобного…

— Короче, Валерий Егорович.

— Они ушли, но в Рязани мы их достанем. Думаю, оба согласятся на сотрудничество, мы не оставили им другого выхода.

— Профессионал всегда найдет выход. Поторопите их, они понадобятся очень скоро. За нами начинают охоту все спецслужбы. Все! Понимаете, Валерий Егорович? Нужны кадры!

— Поторопим, Дмитрий Олегович.

Громов выключил радиотелефон, посидел еще немного и развернул панель компьютера. Выход на следующего абонента возможен был только через компьютерную сеть. Но Дмитрий Олегович не знал, что в свою очередь служил консервусом гораздо более жуткому созданию, носившему имя Конкере.

КОНКУРИРУЮЩИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Дверь открыла Бася Яновна, бабушка Кристины, полька по происхождению: сухонькая, беловолосая, улыбчивая, с живыми проницательными глазами. Когда Матвей встречался с ней взглядом, то всегда вспоминал стихотворение Шарля Бодлера «Старухи»: «И пленится навек обаяньем их взора тот, кто тяжесть судьбы на себе испытал».

— Думали, забыл нас парубок, — сморщила в улыбке лицо Бася Яновна. — Мы уже соскучились все, особенно Стасик.

Из своей комнаты выбежал Стас, ткнулся головой в живот Матвея, обнял за талию, потом глянул снизу вверх.

— Ты предупреждай, когда надолго уезжаешь, ладно? — Мальчишка тут же убежал в комнату, крикнув на бегу:

— Я модель планера собираю, осталось немножко.

Из зала выехала на коляске Кристина, молча улыбнулась, и сразу стало ясно, чья она внучка: улыбка у нее была такой же, как у бабушки.

— К тебе приходили…

Сердце Матвея екнуло.

— С работы?

— Не знаю, никогда их раньше не видела. Один совсем молодой, очень вежливый, а второй постарше, тоже вежливый, но неприятный.

— Они из разных контор, — подал голос через дверь Стас. — Первый приехал на «жигулях», а второй на «сааб» с номером А-ОЮ-АА, а вместо обозначения города — флаг.

— Вот постреленок! — всплеснула руками Бася Яновна. — И когда успел все разглядеть-то? Пойдем чай пить, Матвей Фомич. Обедал где али нет? Могу стол накрыть.

— Спасибо, только чай. — Матвей поцеловал Кристину в щеку, с удовольствием отметив, что цвет лица у девушки приобретает чистоту и прозрачность, хотя серых полос на нем, индикаторов нездоровья, еще хватало.

— Что им было нужно?

— Думаю, им был нужен ты. Оба сказали, что придут в другой раз.

Матвей задумчиво прошелся по квартире, растопырив, как перья или, скорее, как пальцы рук, все свои чувственные каналы, и явственно ощутил угрозу, исходящую от следов, оставленных чужаками. Было ясно, что его вычислили. Но кто, зачем, с какой целью? Ельшин, обуреваемый жаждой мести? Старые враги? Новые наниматели? Кто?.. Кристина смотрела на него пытливо, ее потемневшие глаза стали большими, тревожными, и Матвей уже хотел было успокоить ее, но зазвонил телефон. Реактивный после выздоровления Стас, как снаряд, первым рванул трубку, позвал Матвея: