Запрещённый приём

— Я охотился с Анитой. Мы убивали вместе. Я был неподалеку и решил предложить ей свою помощь. Все.

— Каково ваше мнение о деле, как маршала, Джеффрис? Вы согласны с Блейк и Ньюманом по поводу нашего дальнейшего курса? — Поинтересовался Ливингстон

— Я считаю, что не нам решать вопросы вины и невиновности. Наша задача — убить того, кого предписывает ликвидировать ордер. Если только охота не сложна сама по себе, наша работа предельно проста. Ньюман все усложняет.

— Вот и я о том же. Будьте проще. Вы приезжаете, убиваете монстра и проваливаете. Бим, бам, бум. — Сказал Дюк.

— «Бим, бам, бум»? — Уставился на него Ньюман.

— Ага.

— Раз по-твоему все так просто, я не стану спорить, Дюк. Если мне выкроят дополнительное время, я предоставлю тебе эту честь. — Произнес Ньюман. Гнев потихоньку просачивался в его голосе.

— О чем это ты, Вин?

— Если судья даст нам необходимую фору, которая позволит мне убедиться в том, что Бобби не подставили, я позволю тебе это сделать. Ты сам посмотришь ему в глаза и пустишь пулю ему в лоб. Я постою рядом с клеткой, чтобы соблюсти необходимые формальности.

— Это твой ордер, Вин.

— И если я сделаю вывод, что Бобби виновен, я его выполню. Но до тех пор я не стану убивать его, зная, что могу выяснить позже, что вина лежит на ком-то другом. А ты бы стал его убивать?

— Это противозаконно. И это сделало бы меня убийцей. — Ответил Дюк. Я не могла прочесть эмоции на его лице, но он был не слишком-то доволен.

— Технически, если маршал, который указан в ордере, присутствует во время казни, то все остается в рамках закона. — Сказала я, наблюдая за Дюком и его реакцией.

Шериф замотал головой.

— Быть этого не может. — Он немного побледнел.

— Это не совсем то, что подразумевали юристы, составляя закон, но именно так его трактуют в суде уже много лет подряд. — Заметила я.

— В суде. Значит, я бы все-таки нарушил закон.

Ньюман, Олаф и я покачали головами.

— Подобных прецедентов было так много, и они так часто получали оправдательное решение, что проблем не возникнет. — Сказала я.

Дюк уставился на нас. Что бы он ни прочел на наших лицах, это его не переубедило.

— Это неправильно.

— Вот видишь, Дюк, ты и сам не хочешь стрелять в кого бы то ни было. — Вздохнул Ньюман.

— Это не моя работа.

— А моя работа — убивать опасных сверхъестественных граждан, а не тех, кого подставили, пользуясь лазейкой в законе. — Парировал Ньюман.

— Давайте позвоним судье и узнаем, может ли Ньюман добиться отсрочки дедлайна. — Вмешался Ливингстон.

— А если я не смогу?

— Будем решать проблемы по мере их поступления. — Успокоил его Ливингстон.

— Этот оборотень — твой близкий друг, Ньюман? — Поинтересовался Олаф.

— Я бы так не сказал.

Олаф уставился на него, качая головой.

— Почему тебя так волнует его жизнь?

— Разве тебя бы не волновала необходимость казнить невиновного? — Спросил Ньюман.

— Нет. — Ответил Олаф.

— Я тебе не верю.

— Мне все равно, веришь ты мне или нет.

— Ньюман, мы не сдвинемся с мертвой точки, пока ты не позвонишь судье. — Напомнила я. Там, где Олаф, разговор всегда может перескочить в стремное русло. Мне его на сегодня уже с головой хватило.

— Ты утратил вкус к убийствам? — Поинтересовался Олаф у Ньюмана.

— Я убиваю только тогда, когда должен. Но я не позволю кому-либо втягивать меня в преднамеренное убийство.

— Значит, ты обвиняешь убийцу в том, что он тебя использует. — Сделал вывод Олаф.

— Да. А ты бы не стал?

Олаф сделал глоток из своей чашки и кивнул.

— Я бы стал.

— Давайте, наконец, проверим, сможем ли мы выиграть время на расследование и понять, кто пытается подставить Бобби. — Сказала я.

— Мы не знаем точно, подставили его или нет. — Возразил Ливингстон.

— Ладно. Выиграем время, чтобы понять, подставил его кто-то или нет.

— И постараемся избежать необходимости казнить его, если он невиновен. — Добавил Ньюман.

— И это тоже. — Согласилась я.

Ньюман пошел звонить судье, который выписал ордер. Я направилась к кофеварке, чтобы допить остатки ее содержимого. Может, я уговорю Ледука сделать еще кофе. Нам предстояло встретить рассвет, а спать никто не собирался. Так что нам понадобится много кофе.

25

Ледук сделал новую порцию кофе и мы опустошили еще одну кофеварку прежде, чем Ньюману удалось хоть до кого-то дозвониться. Ленивые ублюдки спали в ночь на воскресенье, и нам никак не удавалось поговорить с судьей. Служащие тоже были полезны, но они не могли скорректировать ордер. Это право оставалось за судьей, который его выписал. Я столько лет охотилась на монстров, но никогда не пыталась добиться изменений в ордере, так что я понятия не имела, как уладить этот вопрос, и есть ли хоть какие-то лазейки в законе для того, чтобы это провернуть. Наверняка они были, а если нет, то им следовало бы быть, но я ничего об этом не знала. У меня никогда не было таких проблем с дедлайном при охоте на монстров. Так или иначе, у меня появилась минутка, чтобы написать Эдуарду о том, что Олаф здесь. Поскольку ответа, как и звонка, я не дождалась, он наверняка был в самолете по пути сюда.

Олаф подошел ко мне и встал рядом у стены. Я напряглась, ожидая какой-нибудь стремной выходки, ну, или по крайней мере сексистской, но он просто спросил:

— Ты всегда ждешь вот так?

— Жду чего?

Он указал своей чашкой с кофе на Ньюмана, который в очередной раз пытался дозвониться до судьи, и на Кейтлин, которая старалась сопоставить на экране компьютера отпечатки ног, чтобы результаты можно было отправить судье, и в этот момент Ньюману, наконец, ответили на звонок. Ливингстон и Дюк тихо переговаривались в дальнем углу комнаты.

— Пока они собирают улики и общаются с юристами. Ты просто ждешь и ничего не делаешь?

— Не знаю.

Он нахмурился.

— Я никогда не участвовала в таком деле. Обычно я просто приезжаю в город, арканю плохих парней, подвешиваю их и быстренько сваливаю в закат.

Он нахмурился сильнее.

— Это какая-то метафора?

У меня ушла минута на то, чтобы вспомнить, что английский не был его родным языком, хотя владел он им превосходно. Когда речь заходит о чужом языке, труднее всего разобраться в сленге. Я выросла на старых вестернах, а он, очевидно, нет.