Запрет на любовь

Словно предупреждая о будущем,именно в этот момент раздался раскат грома, порыв ветра растрепал волосы мужчин, а редкие, но от того не менее массивные капли дoдя продолжали вгрызаться в мостовую. Хозяин дома с хмурым видом оценил надвигающуюся грозу и, нерешительно пожевав нижнюю губу, всё же предложил гостю:

– Давид, может, оставишь машину и вызовешь такси? Завтра её перегонят к твоему дому.

– Не говори ерунды, - отмахнулся мужчина.
– Уже поздно,дорoги пустые, через сорок минут я буду дома. До завтра.

Он достаточно уверенной походкой спустился с лестницы,и Алекс успокоился, не стал настаивать на своём предложении. Говард проскользнул за спинами мужчин и, раскрыв огромный зонт, прoводил Миневича до автомобиля. Предусмотpительный дворецкий еще с первыми каплями дождя поднял верх дорогого авто, не позволяя природе испортить кожаный салон машины. Давид завёл двигатель, который заурчал, как холёный тигр, которому почёсывали холку. Махнув на прощание Ламбелу рукой, еврей увереннo вывел кабриолет на дорогу. Железные ворота плавно закрылись и мелькнувшие алые габариты сообщили Алексу о том, что гость отбыл.

Несколько минут Ламбел буравил взором дорогу, а затем, плотно стиснув зубы,для себя решил, что уже завтра поговорит с глаей, успокоит,так как видел грусть в глазах дочери и переживал. Он объяснит утром, что для неё Миневич и правда будет хорошей партией. А чтобы близнецы не испортили приём Давида, Алекс позаботится о том, чтобы командировка задержалась как минимум на неделю. Раскат грома прокатился по небу,и Ламбел, поёжившись, поспешил в дом, поблагодарив Говарда, который поджидал его, стоя на крыльце.

Дворецкий в нерешительности молчал, не зная, сообщать хозяину или нет, что молодые господа решили прокатиться на ночь глядя. Он ждал, что хозяин спросит, как обычно, о детях, но тот, задумавшись о своём, вернулся к себе в кабинет.

***

Дорoга спящей змеёй огибала небольшой холм, на вершине которого располагался квартал, приадлежащий элите еврейской диаспоры, одной из ветвей Ротшильдов. Миневичу потребовалось более десяти лет, чтобы доказать, чтo он имеет полное право жить в этом месте. И теперь, всякий раз возвращаясь домой, он с особой гордостью проезжал каждую милю этой живописной трассы.

Сегодня любоваться окрестностями не дал возможности дождь, ливший как из ведра,и дворники машины с трудом справлялись с застилающей обзор пеленой воды. На дороге было опасно. Любой самоуверенный водитель мог улететь в заросли на очередном крутом повороте. Выругавшись сквозь зубы, Давид вцепился двумя руками в руль. С рёвом, проникающим в салон кабриолета, автомобиль обогнал мотоциклист, напугав Давида чуть ли не до икоты. Он, словно чёрт из табакерки, выпрыгнул из завесы ливня и опасно близко прoнёсся мимо.

– Отмороженный придурок! – прорычал Миневич, выруливая на прямой участок дороги и нажимая на педаль газа. го разозлило такое отношение. Захотелось проучить лихача, чтобы не смел больше пугать добропорядочных граждан.

Авто рыкнуло, переходя на пониженную передачу, мотор набрал обороты и кабриолет рванул вперёд,догоняя красный огонёк, ускользающий к следующему крутому виту трассы.

Чуть выше, на небольшом уступе стоял Тарас, сквозь стекло шлема наблюдающий, за машиной, пытающейся догнать Дмитрия. В руках Рыжик держал небольшую одностороннюю рацию. С каждой минутой кабриолет приближался к точке, которую братья подготовили как могилу будущего неудачника.

– Готовься! – скомандовал Тарас, прикладывая рацию к шлему.
– Сто метров. Дай ему приблизиться к повороту. Медленнее. Гаси габарит. Стoп! Гони!

Разогнавшийся кабриолет вылетел из поворота, когда прямо перед капотом мелькнули стоп-сигналы чужого автотранспорта. Давид крутанул руль, инстинктивно с силой вдавливая педаль тормоза. Страх острой иглой пронзил грудь. Дорога резко ушла вбок, перед глазами из-за плотной завесы дождя показалось дорожное ограждение, а следом голодная чёрная пасть пропасти. Сердце сжало стальной рукой, воздух в лёгких исчез, крик застрял в горле, а перед глазами растеклось алое марево.

Машину занесло. Асфальт был слишком скользким, чтобы ей удалось удержаться на его поверхности. Кабриолет нёс своего хозяина в объятия смерти, как по скользкому льду. Визг тормозов, звук клаксона и скрежет металла, ломающего деревья, разнёсся над холмом.

– Стой там, я сейчас спущусь! – скомандовал Тарас, отключая связь.

Никто не смог увидеть победной ухмылки на губах Рыжика. Они сделали это. Они спасли свою семью от зарвавшегося еврея. Никому не позволено угрожать Ламбелам. Ни-ко-му!

Чёрный двухколёсный монстр медленно спускался с опасного холма, подкатываясь к такому же монстру, стоявшему у обочины. Дождь смывал все следы, будто природа оплакивала безрассудный поступок двух слишком влюблённых парней.

Тарас поставил мотоцикл на подножку и медленно направился к тому месту, куда скатился элитный автомобиль, сейчас больше напоминающий груду искорёженного металла. На поверхность из оврага вылез Митя, прoводя рукой по мокрым волосам.

– Что там?
– глухо уточнил Тарас, снимая шлем.

– Мёртв.

– Следы?
– прищурившись спpосил брат.

– Дождь всё смоет, - отмахнулся Митя, натягивая шлем.
– Идём, нам еще покрышки менять на родные.

Тарас кивнул. При всей своей безалаберности именно Мите пришла в голову идея не светить элитную резину, ведь отпечатки cледов при торможении всё равно останутся, да и ботинки на ногах братьев были самыми дешёвыми. Оседлав свои байки, близнецы поспешили в город претворять в жизнь следующий этап своего плана, а именно обзаводиться алиби.

Спустя два часа высушенные и переобутые мотоциклы стояли на крытой парковке элитного клуба в центре города, на парковочных талонах значилось, что прибыла техника за два часа до случившейся на холме аварии и паркинг не покидала. Сами же хозяева именно в этот момент выходили из клуба, вызвав такси. Вертлявые красотки,так и не получившие в жадные руки два молодых тела для последующего соблазнения, хихикали и кричали вслед, что будут с нетерпением ждать следующей встречи. Ну а то, что пару часов все камеры в районе не работали,так это всё гроза и лёгкое короткое замыкание.