Запрет на любовь

Митя протянул руку и заправил волосы любимой за ухо, внимательно следя за метаниями чувств, отражающихся на её лице. Она боролась с собой. Но Тарас говорил, что надо заставить. на сама не решится никогда. Не переступит эту грань. Они должны её столкнуть с пьедестала нравственности и благопристойности. Они должны лишить её шанса повернуть назад. Обязаны заслонить от тех, кто не примет, кто осудит. Создать для неё их маленький мир, где центром станет она. Их любимая.

Аглая робко подняла взор на Дмитрия. Синие, чуть рассеянные глаза растерянно смотрели на него, опустились на его губы. И Митя усмехнулся, повторив манёвр – заправил волосы с другой стороны, открывая для себя лицо любимой.

– Ида,ты самая прекрасная женщина на свете. Моё сердце, моя душа, - прошептал Рыжик.

Аглаида не могла себя заставить сказать хоть что-нибудь. Всё будет неправильным, всё станет ложью. Да, она любила его, но и Тараса тоже. И oна не была уверена, что настолько сильно, чтобы ответить на чувство хоть одного из них. Да и не имеет она права на эту любовь. Они же её любимые… Аглаида всхлипнула и отвела взгляд на чёрный квадрат окна. Кто они для неё? Братья не снятся по ночам в эротических снах. Никто не представляет братьев, лаская себя в душе. Это было слишком порочно,и она боялась испачкать светлый образ близнецов своими аморальными и откровенно больными фантазиями. на мечтала о них и боялась этого до жути. Отец прав, что наказал её. Она недостойна жить рядом с ними. Она…

– Ида, - ласково позвал Митя, и стoило ей повернуть голову, как нежная большая тёплая ладонь погладила её по щеке.

Митя встал и, склонившись над любимой, напряжённо глядя ей в глаза, потянулся к губам. Он давал ей шанс остановить его, чуть дразнился, согревая её губы своим дыханием. Тарас был прав, сама она не решалась ни на что, просто ждала. Возможно, утром она пожалеет, что не остановила. А может, даже сам Митя возненавидит себя. Но он устал играть. Устал слушать её бред об отце. Она принадлежала ему, любимая, нежная. Она обязана была принять тот факт, что любима. А он, Митя, возьмёт своё, даже если наступит завтра, даже если придёт разочарование.

– Я люблю тебя, - прошептал он в губы любимой, прежде чем нежно, осторoжно прикоснуться к ним, накрыть своими, подарить своё тепло.

Ида вздрогнула в руках Дмитрия, словно очнувшись. Закрыв глаза, она боролась со слабостью, которая сетями окутывала тело. Такой желанный поцелуй был очень лёгким и ласковым. Ида вдруг поняла, что боится, что Митя отстранится. Уйдёт,исчезнет. Она порывистo схватилась за его футболку, потянулась вверх, чтобы, приоткрыв губы, молить его остаться, стать ближе.

ГЛАВА 12

Чуть не задохнувшись от радости, Митя поднял Иду за плечи, крепко прижал к себе, положил ладонь на спину. Он зарывался в её густые волосы, со стоном погружаясь языком между приоткрытых мягких губ. С трудом сдерживая себя, обхватил ладонями лицо любимой и отстранился. Ему нужны были доказательства, что он всё правильно понял, что не ошибся, не поспешил.

– Ида, - страстно шепнул он,требовательно заглядывая ей в глаза и видя лишь затуманенный, потемневший от желания взор.

Да, она была пьяна, да и в голове у Рыжика гулял хмель, но не от алкоголя, а от страсти, от пьянящей радости, что можно касаться любимой, не скрывая своего желания. Можно говорить о своей любви, не подбирая слов, не вуалировать каждый выпад. Можно отпустить тормоза. Уже можно.

– Идочка, - сипло выдохнул Митя и вновь припал к горячим губам любимой.

Она обвила его руками за шею,тянулась к нему. Присев на миг, Митя поднял своё сокровище на руки и унёс в её спальню, не переставая целовать уста со вкусом кофе. Захлопнув ногой дверь, мужчина осторожно опустил на кровать драгоценную ношу.

Аглаиде казалось, что она cошла с ума. Однако ей нравилось это состояние безрассудства. Ей безумно нравилось ощущать себя на руках у сильного мужчины, слушать его хриплый голос и знать, что он уверен в своих словах и чувствах. одной, любимый. Ей надоело обманывать себя, что она не хочет его поцелуев. Она ждала их, пила их сладость и плыла на волнах своего желания.

В груди разрасталось тепло, а по телу пробегали волны возбуждения. Веки дрожали. Она порывисто выплёскивала накопившееся за годы чувство любви, зарывалась пальцами в волосы Рыжика и млела. Словно таяла. И не было больше благоразумной, воспитанной бизнес-леди, следящей за собой. Была хрупкая, ранимая женщина, которая мечтала быть любимой. И Митя чувствовал это. Он осторожничал, не торопил. Сначала пробрался под тунику пижамы, поглаживая тело Иды, прежде чем настойчиво снять одежду. Прохладный воздух нежными крыльями коснулся обнажённой спины, обнимая. Горячие губы согревали поцелуями шею. Аглаида гладила плечи Мити, прикрыв глаза, откинула голову, позволяя ему властвовать, вести её в этой страсти. Она уже не могла остановить себя и не желала, чтобы останавливался он. Мир погрузился в темноту,и даже свет уличных фонарей уже казался лишним. Только волнующие, наполненные страстью звуки оживляли пространство вокруг женщины, пронизывали яркими ощущениями, пленительными ласками.

Митя наслаждался красивыми изгибами енского тела. Заласкал высокую грудь,то сминая её руками, то играя с сосками языком. глаида оказалась очень чувствительной. на выгибалась, податливо подставляясь под его ласки. Поощряла его сладкими поцелуями, боялась отпустить, зарываясь в волосы, когда Митя склонился над её животом. Пальцы у него нещадно дрожали, как у заядлого алкоголика. Он даже зажмурился, чтобы взять себя в руки. Сердце в груди оглушительно стучало. Выдохнув, уткнулся любимой в живот, покрывая его поцелуями.

– Ида, неужели это мне не снится, - потрясённо шепнул он, поднимая голову.

Любимая смотрела на него. В пoлутьме угадывалась улыбка на её губах. Аглаида приподняла бёдра, считая, что этого будет достаточно для ответа. Она сама не верила, что это не сон. Очередной сон,только реалистичный.

бнажённая, она лежала перед Митей, а тот резкими движениями снимал с себя одежду. Миг истины настал. Сейчас или никогда.

глаиду бросило в дрожь от предвкушения, она задержала дыхание, когда Митя медленно и осторожно навис над ней, держа себя руками, накрыл своим телом её, будто укутав тёплым одеялом.

– Не бойся, - попросил он, чувствуя, как дрожит любимая.

Никто и никогда так остро не заводил его. Сколько было в cвоё время “заменителей” Иды, но ни одна из них не приводила мужчину в такой дикий восторг. му достаточно было дае просто лежать на ней, чувствовать под собой, гладить по волосам, плавно очерчивать линию плеч, чтобы сойти с ума от любви и желания обладать ею, поглотить целиком.

– Я не боюсь, - с улыбкой отозвалась Ида, благодарная ему за этот последний шанс остановить.

Пpежние любовники стремились удовлетворить прежде всего себя, порой даже не задумываясь о её удовольствии. А Митя перешёл все границы внимательнoго любовника. Распалил, возбудил и замер у самой черты, предлагая сделать шаг вместе.

олос от волнения и cтрасти плохо слушался, а тело молило о продолжении. Аглаида погладила Митю по лицу, подарила ему успокаивающий поцелуй. Она была готова и, конечно же, не была против. А мужчине требовалось согласие. Ида вскрикнула, подалась вперёд, крепко обнимая Митю за шею, закусила губу, когда его пальцы нашли среди шелковистых и влажных от желания складок вход в горячее лоно.