Запрети любить

— Чувствуешь? — спросил Игнат и сглотнул. — Как бьется мое сердце?

— Нет, — растерянно прошептала я, приходя в себя.

— Точно?..

— Точно… У тебя неплохие мышцы…

— Спасибо, конечно, но я хотел, чтобы ты сказала другое.

— Да не чувствую я, как у тебя сердце колотится! Но если ты хотел похвастаться мускулатурой, то тебе удалось, — хмыкнула я.

— Черт, я хотел, чтобы это было романтично, а в итоге вышло тупо, — рассмеялся Игнат. — Короче, если почувствуешь, то поймешь, как часто стучит сердце. Это из-за тебя. Поэтому для меня это место тоже будет особенным. Потому что его показала ты. Потому что… Яся, блин, ты чувствуешь или нет? Мне уже холодно!

Мне тоже стало смешно. Пару минут, смеясь, я пыталась почувствовать ладонью биение сердца Игната, в итоге просто велела ему застегнуться и схватила за руку, чтобы поймать пульс на запястье, но и этого не получалось.

— Ты случайно, не вампир? — спросила я. От смеха болели щеки.

— Не умел в романтику, не надо было и начинать, — проворчал Игнат.

— Да ладно тебе, я оценила, это было мило, — сказала я и зачем-то ущипнула его за обе щеки от переизбытка чувств. — Ты такой хороший мальчик, когда не вредничаешь. Прямо хочется съесть!

Не удержавшись, я встала на цыпочки, притянула его к себе и укусила за шею.

— Эй! — возмутился Игнат. — Кто из нас вампир?!

Я стала в шутку убегать от него, а он — догонять. Догнав и сжав меня в объятиях, Игнат отвлек меня коротким поцелуем, а потом сам цапнул меня зубами за шею — в отместку. Вывернувшись из его рук, я помчалась вдоль берега, но снова была поймана. Теперь Игнат держал меня крепко — вырваться не получалось. Силы в нем было много, и хотя он старался быть аккуратным, я понимала, что против него не выстою. Если я вырываюсь — значит, он позволяет сделать это.

— Иди ко мне, — сказал Игнат и снова жадно прижался к моим губам, заставляя растворяться в новом поцелуе.

Я жарко отвечала ему, ощущая смутное желание, которое зарождалось во мне и поднималось вверх — от низа живота до солнечного сплетения. Только вот поцелуй наш не был особенно долгим.

— Все, — вдруг отстранился Игнат, не разрешая мне больше прижиматься к себе.

— Почему? — расстроилась я. — Я что-то не так сделала?..

— Нет, это я что-то не так могу сделать, если продолжим, — отозвался Игнат устало. — Пойдем куда-нибудь, погреемся.

— Мне и не холодно, — отозвалась я, чувствуя приятную легкость во всем теле. Поцелуй действительно разгорячил.

Игнат потерся носом о мою щеку и мягко взял под руку, повел меня наверх. В кафе мы решили не идти, а просто купили в вагончике кофе и горячий шоколад и снова гуляли по набережной, болтая обо всем на свете. Дома мы оказались часов в девять, и Костя заметил, что приехали мы вместе. Кажется, это его порадовало, потому что взгляд его потеплел.

— Забрал Яру откуда-то? — спросил отчим, не зная, что уезжали мы вместе.

Игнат посмотрел на меня, а я кивнула ему едва заметно и сказала:

— Да, а потом погуляли немного по набережной. Все в снегу, красиво.

Если честно, я была не готова признаваться и маме, и Косте, что мы с его сыном встречаемся. Это слишком сильно меня смущало, и Игната, кажется, тоже.

— Молодцы, ребята, — сказал Костя, не подозревая, как именно мы гуляли. Не как брат и сестра, как он думал, а как парень и девушка.

Я отвела взгляд, но отчим ничего не заметил и продолжал:

— Мы с Леной хотим съездить в отпуск недели на две. На море — ей нужен теплый воздух. Хотите с нами?

— Я бы с радостью, но у меня учеба, — вздохнула я. — Нельзя пропускать, потом сложно пропуски отрабатывать.

— Мой босс меня не отпустит, — усмехнулся Игнат.

Мы украдкой переглянулись, кажется, подумав об одном и том же. Если родители уедут, мы останемся вдвоем.

— Какие осознанные, а, — хмыкнул Костя. — Тогда поступим так — мы с Леной улетим на днях вдвоем. А на зимних каникулах все вместе рванем куда-нибудь. Вам нужно менять обстановку.

Он похлопал Игната по плечу и повел его в свой кабинет, на ходу рассказывая что-то про бизнес. Игнат обернулся и подмигнул мне, а я незаметно послала ему воздушный поцелуй.

Ощущение, что в его груди сияет солнце, не покидало меня. Мое солнце. И сердце — тоже мое.

Глава 87. В ее комнате

Я переоделась, сходила в душ — вода всегда помогала мне прийти в себя. Намотала на голову полотенце, надела теплый пушистый халат, который мама в шутку называла плюшевым и, переписываясь со Стешей, села за туалетный столик. Лицо горело — то ли после долгой прогулки на прохладном воздухе, то ли из-за поцелуев Игната. Нанеся сыворотку, я надела на лицо тонкую тканевую маску в виде мордочки панды. Но снять не успела — в дверь постучали. Обычно ко мне в комнату заходила лишь мама. Костя делал это очень редко, будто боясь нарушить мои границы — был слишком деликатным, а вот мама приходила ко мне почти каждый день.

Без задней мысли я открыла замок и рванула дверь на себя, однако вместо мамы увидела Игната. Он стоял за порогом и смотрел на меня с широкой улыбочкой. Одет он был в простую футболку и бриджи.

— Ты? — изумленно выдохнула я.

— Не ждала? Кстати, неплохо выглядишь, мисс панда, — сказал Игнат весело и его взгляд опустился на мои ноги. — Можно?

— Заходи, — кивнула я, и только когда дверь захлопнулась, до меня дошло, что он пришел ко мне в тот момент, когда я в халате, с тюрбаном на голове и в дурацкой маске! Поэтому Елецкий так улыбается, а в глазах прыгают искорки! Вот он, главный минус жизни с тем, кого любишь, под одной крышей! Он может увидеть тебя в любой момент, даже в самый уязвимый. Но, с другой стороны, он сам зашел ко мне, пусть терпит меня любой. Даже в маске панды.

Наверное, я так посмотрела на Игната, что он предложил:

— Если помешал, уйду.

— Нет, — ответила я. — Просто я только что из душа.

В голове пронеслась нелепая мысль, что Игнат начнет шутить в стиле: «В душ и без меня?» Однако он лишь кивнул, принимая это к сведению, а потом шагнул ко мне, так близко, будто снова хотел обнять. Но не сделал это, а лишь склонился к моей шее и глубоко вдохнул носом воздух. На мгновение я опешила — он что, меня нюхает?

— Абрикос, — наконец, сказал Игнат, поцеловал меня в шею, чуть ниже уха, и сделал шаг назад, так и не притронувшись ко мне. Его взгляд снова скользнул на мои ноги, но он поднял его и начал осматриваться по сторонам — в моей комнате был впервые.

— Ты о чем? — удивленно спросила я. — Что ты вообще делаешь?

— У тебя абрикосовый гель для душа, — спокойно сообщил Игнат.

Его взгляд цеплялся то за наши с мамой фотографии, развешанные в рамах на стене, то за гору тетрадей на рабочем столе, то за большого плюшевого медведя, который сидел в одном из кресел. Это был подарок Стеши.

— И что, что абрикосовый? — удивилась я еще больше.

— Мне нравится. Нравится, как ты пахнешь. Всегда.

Я прикусила нижнюю губу. Он уже говорил однажды, что у меня охрененные духи, и те слова буквально свели меня с ума.