Запретная любовь. Колечко с бирюзой

— Когда ты снова с ним увидишься? — продолжал настаивать Клифф.

— Не знаю.

— А ты не могла бы с ним как-нибудь связаться?

Щеки Рози покрылись румянцем.

— Думаю, могла бы… — начала она, — но…

— Для меня это очень важно, — перебил Клифф, взяв ее руку и поднося к губам.

Всякий раз, когда Клифф целовал ей руку, у Рози замирало сердце. Немногие парни на такое способны. И она взяла его руку и прижалась к ней губами.

— Клифф, дорогой мой! Обещаю тебе, что позвоню Эшли, — сказала она.

— Что я слышу! Он уже Эшли, — заговорил Клифф, подражая ирландскому акценту. — «Бегорра, душа моя, в хорошем месте закинула ты сети».

— О чем ты говоришь, не понимаю! — воскликнула она в крайнем смущении.

Он засмеялся, сгреб ее в охапку и снова поцеловал.

— Ты как ребенок иногда, моя маленькая Рози!

В этот момент в комнату влетели, размахивая полотенцами, Аннабель, Мики и Робин с еще влажными волосами.

— Мы замечательно поплавали, — провозгласил Мики.

Потом наступило молчание. Дети уставились на Клиффорда, который, желая угодить Рози, тут же принял вид доброго дядюшки. Он не страдал особой любовью к детям, а к близнецам у него и вовсе не лежало сердце. Они копия своего папаши. И не хотят, чтобы Рози досталась ему. Он предпочитал Аннабель. С хорошенькой девочкой возиться приятнее, чем с шумными мальчишками. Малышка тоже питала к нему симпатию. Вот и сейчас она подбежала, чмокнула его в щеку и спросила:

— Ты поиграешь мне на гитаре, Клифф?

— О чем разговор, моя радость?

Он посадил девочку к себе на колени и взлохматил ее влажные кудри.

— Вот черт, — шепнул Мики на ухо Робину. — Зачем он только вернулся!

Рози услышала и сжала губы.

— Мальчики, идите мыть руки, — строго сказала она. — Сейчас будем ужинать. Я пока помогу маме накрыть на стол.

ГЛАВА 8

Две недели спустя Эшли Риверс вошел в офис фирмы «Томас Риверс и сын», чувствуя, что погода влияет на него не лучшим образом.

Офис располагался в современном сверкающем огромными окнами здании, какие в последнее время повырастали по всему Лондону.

Фирма Эшли занимала два верхних этажа. В его собственном кабинете стены были обшиты светлым деревом, на полу лежал темно-зеленый ковер. Через белые венецианские жалюзи открывался великолепный вид. Но сегодня, в последний день июня, было пасмурно, город терялся в туманной дымке. Повышенная влажность раздражала Эшли. На его заводе в Слу рабочие объявили забастовку. Вместе с компаньоном Джеком Уинтрингемом они постарались уладить конфликт и с трудом уговорили людей выйти на работу. Все началось с того, что Джек уволил одного мастера, обвинив его в грубости. Эшли не оправдывал мастера: тот на самом деле вел себя по-хамски. Но и Джек часто поступал легкомысленно, в чем Эшли в очередной раз убедился.

Совершенно ясно, что мастер знает своих людей лучше, чем Джек. В конце концов пришлось восстановить мастера на работе. Джек сердился на Эшли, и вчера вечером они расстались довольно холодно.

Два дня ушло на улаживание конфликта, теперь на столе его будет ждать гора писем. Столько деловых встреч отложено — придется пересмотреть график. Единственное, чего ему недоставало, так это промозглой сырости. Вдобавок ко всем несчастьям заболела Дория. Она уже неделю не вставала с постели, верная Дикки не отходила от нее. Доктор сказал, что с ней ничего серьезного, просто устала от недавней жары. Но всякий раз, когда Дории хоть немного нездоровилось, Эшли очень волновался.

В мрачном расположении духа он вошел в офис и в ответ на приветствие «доброе утро» секретарши пробурчал что-то невразумительное. Мисс Тейлор — невзрачная старая дева, но очень толковая секретарша. Он был ею доволен, хотя временами ее приветливость и деловитость раздражали его — как сейчас. Усевшись в кресле и вытянув ноги под столом, он глянул на доску, на которой мисс Тейлор оставляла для него сообщения. И сразу выражение его лица изменилось.

«Звонила мисс Беннет и хотела поговорить с мистером Риверсом».

— Когда звонила мисс Беннет?

— Вчера, во второй половине дня.

— Она сказала, что ей нужно?

— Нет, кроме того, что срочно хочет видеть вас, если у вас найдется свободное время. По-моему, она звонила из агентства Трамма.

— Что вы ей сказали?

— Я сказала, что вы очень заняты и у вас нет ни минуты свободной… — начала было мисс Тейлор, но Эшли перебил ее:

— Позвоните в агентство Трамма. Я буду говорить с мисс Беннет.

— Сейчас, мистер Риверс.

Мисс Тейлор удивленно подняла брови и удалилась в свою комнату. Она видела, что босс сегодня не в духе. Ну и ладно. Она работает с ним уже пять лет и неплохо его изучила. Это замечательный человек. Она трепетала, когда начальник пребывал в плохом настроении, и обожала его, когда он был в хорошем. Другого такого нет. Разве сравнишь его с ленивым и самоуверенным мистером Уинтрингемом! Мистер Эшли так добр и великодушен! Год назад у мисс Тейлор тяжело заболела мать, и надежды на выздоровление не оставалось. Мистер Эшли прислал своего собственного специалиста и оплатил операцию, которая прошла удачно. Тем, что ее мать сейчас жива, она обязана своему боссу. И уж ей-то отлично известно, как часто он делает добрые дела, ничего не требуя взамен. Просто говорит ей: «Пошлите такому-то чек».

И все-таки сегодня мисс Тейлор заволновалась: похоже, она напрасно отшила эту мисс Беннет. С чего вдруг босс вздумал заниматься секретаршей Трамма, когда других дел по горло?

Телефон на столе зазвенел, и Эшли снял трубку. Теперь он снова был собран, не то что в тот момент, когда входил в офис.

Он сам удивился, как обрадовал его этот милый знакомый голос с придыханием. Свет и тепло, исходящие от Рози, чувствовались даже по телефону. В свободное время он много думал о ней, а однажды ночью она ему даже снилась. Дурацкий бессмысленный сон. Он держал ее в объятиях. Гладил шелковистые каштановые волосы и говорил ей: «Тимкин… Милый мой Тимкин!»

Глупость несусветная. Он звал ее тем именем, которое она дала жеребенку. Она потянулась к нему губами, он поцеловал ее. Эшли ощутил этот поцелуй всем своим существом и в следующий момент проснулся. Потом сел, зажег свет и до рассвета читал, куря сигару. Завтракая в постели, он твердо решил выбросить Рози из головы.

Но все-таки он улыбался, вспоминая тот глупый сон. Тимкин! Милая, славная Рози! Молодость, очарование, невинная прелесть — все было в этой девушке.

Он сказал:

— Здравствуйте, Рози. Мне передали, что вы звонили.

— О, здравствуйте, мистер Риверс. То есть… я хотела сказать… Эшли.

— Всегда говорите то, что хотите сказать, — поддразнил он ее. Он уселся поудобнее в кресле и принялся рисовать в блокноте смешные рожицы.

В трубке он услышал смешок Рози.

— Хорошо, Эшли. У меня произошли некоторые события, я бы очень хотела с вами поговорить, если только у вас найдется время.

— В чем дело?

— Клифф — мой жених — вернулся домой.

Эшли перестал рисовать рожицы:

— Вы хотите сказать, что он в Лондоне?

— Да.

— Мне казалось, что вы собирались ехать к нему.

— Да, собиралась, но теперь все переменилось. Клифф потерял работу.

Эшли поджал губы.

— Почему, позвольте спросить?

— Он сам вам объяснит. Я не знаю всех подробностей… — послышался немного смущенный голос Рози. — Ну… то есть… если вы согласитесь с ним увидеться. Я как раз по этому поводу звонила. Вы говорили, что сможете помочь… если понадобится. Понимаете, ему надо найти работу. Он уехал из Южной Африки навсегда. Для меня это, конечно, полная неожиданность…