Запретная механика любви

— Нет, Дерек, прошу… Пожалуйста. Это ведь не ты.

Дерек шагнул было к ней и остановился. “Зачем принцу убивать меня? — подумала Анна и сразу же нашла ответ на свой вопрос: — Затем, чтобы больше никто и никогда не создал новых арниэлей. Затем, чтобы привязать Дерека к себе моей кровью”.

С Итаном Коннором можно было договориться. С ней — нет, и принц Эвгар прекрасно это понимал.

Ладони Джона сжались и разжались — обычное дело при подключении тройного блока. Анне почудилось, что Джон все видит и понимает, что он хочет помочь, но не может. Дерека качнуло в сторону рабочего стола, он выбросил руку в сторону, пытаясь найти опору, и столкнул коробку с инструментами. Скальпели, ножницы, щипцы и стеки раскатились по полу с таким грохотом, что сюда должны были бы сбежаться все обитатели дома, но Анна знала: никто не придет. Отец велел не беспокоить его, когда он в лаборатории, и этот приказ всегда выполнялся.

Пальцы Дерека с силой стиснули серповидный скальпель, и тьма в его глазах отступила, словно он наконец-то нашел выход из того лабиринта, в который его загнала воля принца. Виноградный листок на запястье сейчас казался присосавшимся пауком, и, когда лезвие скальпеля скользнуло по нему, то Анна услышала далекий визг и как наяву увидела Эвгара — тот отшатнулся от огромного зеркала, зажимая запястье, и сквозь его пальцы струилась кровь.

Скальпель задрожал и вывалился из руки — Дерек рухнул на пол и, бросившись к нему, Анна поняла, что больше не чувствует сивушной вони. Нюхательной соли в лаборатории не было, зато здесь всегда хранились запасы ведьмина корешка — когда Анна сунула его под нос Дереку, то он сразу же чихнул, сел и, удивленно посмотрев на свое окровавленное запястье, спросил:

— Что случилось?

— Что ты помнишь? — ответила Анна вопросом на вопрос, глядя ему в лицо и пытаясь найти хоть какой-то след того мутного безумия, которое наполняло его минуту назад. Нет, теперь это был тот самый Дерек, который вытащил ее из бесконечного подвала Кастерли, и Анне хотелось закричать во все горло от облегчения.

Дерек вернулся. Все было хорошо.

— Помню, что пил пиво у Авербаха, — ответил Дерек, зажав запястье. Над кожей поплыли серебристые искры — сработало заклинание, которое залатало рану. — Потом ничего. Анна, что тут случилось?

— Ты хотел меня убить, — ответила Анна, и Дерек посмотрел так, словно пытался понять, шутит она или бредит. — Вайнсверг был прав, в этом листке не только защита. С его помощью Эвгар тебя использовал, ты был… его оружием.

Она всхлипнула, представив заголовки газет: “Наследница Гейба Коннора оказалась ведьмой”. Эвгар все выставил бы именно так — возможно, даже вложил бы Дереку какие-нибудь воспоминания о том, что случилось, и он жил бы дальше, зная, что просто убил ведьму, просто сделал свою работу, как всегда, быстро и качественно.

Дерек провел ладонями по лицу, словно старался стряхнуть паутину наваждения и избавиться от чужой воли.

— Ты уже много сделала? — спросил он, мотнув головой в сторону Джона.

— Почти закончила все с телом. Остался мозг, — ответила Анна, ежась от накатившего на плечи холода. Дерек шевельнулся, пытаясь подняться; она помогла ему и, встав, он приказал:

— Поезд в Лекию уходит в шесть утра. Ты должна все закончить до этого.

* * *

Это была самая долгая ночь в его жизни.

Разрезанное и залатанное заклинанием запястье неприятно ныло, и Дерек испытывал нечто вроде мстительной радости, когда представлял, что примерно то же самое сейчас испытывает Эвгар — разрыв магической связи и уничтожение личного заклинания это всегда больно и всегда лишает автора сил. Значит, какое-то время Эвгар будет валяться в кровати, значит, у Анны есть время.

Оставалось надеяться, что Эвгар не пойдет по простому пути и не пошлет в особняк убийц именем короны. Дерек сомневался, что сейчас сможет от них отбиться.

Он чувствовал себя выпотрошенной и залатанной игрушкой и представлял, как встретится с принцем и надает ему пощечин по холеной физиономии. За это Эвгар, конечно, может испепелить его руку, но сейчас, когда в крови бушевали ярость и гнев, Дерек считал, что это нормальная цена.

Защитное заклинание, значит. Спасибо, не нужно.

Слугам было приказано собрать вещи хозяйки, не все, только те, которые понадобятся в теплом лекийском климате, и драгоценности — все без исключения. Дом наполнился шагами и суетой, слуги вынимали чемоданы и открывали шкафы, и Дерек надеялся, что успеет встретиться с Эвгаром до того, как он соберется с силами для нового удара. У Анны ушло полчаса на то, чтобы окончательно залатать грудную клетку арниэля — теперь, когда она склонилась над головой Джона, то ощущение куклы на рабочем столе окончательно исчезло.

Это был человек. Это было все, что Дерек мог подарить Анне, расставаясь с ней навсегда.

— Как голова? — спросила Анна, погружая щипцы с золотыми пластинками артефактов в открытую черепную коробку Джона.

— Не знаю, — ответил Дерек. — Тебе виднее.

Анна оторвалась от работы и посмотрела ему в лицо.

— Твоя голова, — уточнила она, проворачивая щипцы в мозговой массе Джона. Глаза арниэля открылись, закрылись и снова открылись. Шевельнулись губы, но Дерек не разобрал слов.

— Нормально, — ответил Дерек. — Спасибо.

Джон открыл рот и исторг мешанину звуков, словно пытался говорить и не мог сложить слова. Щипцы Анны погрузились еще глубже — Дерек видел, что она устала, она провела весь вечер в работе, но ее не покидал восторг создателя, который лепит из глины новое существо, и она держала в руках целый новый мир.

Будет ли она счастлива в Лекии? Дерек не знал. Ему хотелось лишь, чтобы Анна села в поезд и уехала. Чтобы она была жива.

Дверь лаборатории открылась, и Анна подняла голову и посмотрела на вошедшего с таким гневом, что Дерек решил: раньше здесь никто не смел отрывать ее и Гейба Коннора от работы. Вошел дворецкий. Немолодой солидный мужчина, который до этого держался с поистине генеральским достоинством, сейчас выглядел так, словно впервые в жизни напился до стеклянного состояния и понятия не имеет, как быть и что делать.

— Что-то случилось, Майзон? — спросил Дерек, поднявшись с табурета и встав так, чтобы закрыть собой Анну. Дворецкий нервно дернул головой, словно пытался вытряхнуть что-то мешающее из уха, и тогда Дерек понял.

Разрыв клейма, конечно, принес Эвгару неприятности. Это его огорчило, но не остановило. Сейчас сюда притащатся остальные слуги — мутноглазые, безмысленные, словно южные зомби, которых бокоры поднимают для работы на плантации. Плохо, очень плохо.

Но дворецкий не был вооружен. Хоть что-то хорошее.

Дерек посмотрел на Анну, кивнул в сторону Джона: работай, не трать время на страх — она послушно схватила с подставки новую пластинку артефакта. Шагнув к дворецкому, Дерек заглянул в глаза принца Эвгара и отчетливо, чтобы тот услышал каждое слово, произнес:

— Они уедут в Лекию. Потом я принесу тебе кое-что. Кое-что очень важное.

Взгляд дворецкого был темным и мертвым — но где-то там, в круглом зале среди бесчисленных книг, Эвгар услышал его. Дереку хотелось в это верить. На всякий случай он едва заметно шевельнул рукой с закрепленным на запястье метательным ножом — жаль, если этот Майзон все-таки бросится, Дереку не хотелось убивать.