Запретная страсть

— Миссис Констанс сказала мисс Эллин, чтобы та убиралась из ее дома, и мисс Эллин ушла. И меня это очень тревожит.

Лоренс не мог понять, почему Констанс поступила так жестоко.

— И где теперь она?

— Они находятся в доме надсмотрщика, — сообщил Фрэнклин.

— Они? Ты имеешь в виду ее и солдата?

— Да.

— Он так плох, что она вынуждена оставаться с ним?

— Мисс Эллин сама все объяснит.

— Эллин? — позвал Лоренс, поднявшись по ступенькам крыльца, в то время как Фрэнклин пошел назад к себе домой.

— Дедушка! — услышал он ее крик, дверь распахнулась, и Эллин выбежала наружу. — Я так рада видеть тебя!

Ей было ужасно тяжело весь день, и она очень обрадовалась, увидев деда. Эллин и Прайс избегали друг друга до самого вечера и встретились всего несколько минут назад, когда она принесла ему обед. Ее попытки начать разговор потерпели неудачу. Прайс был резок, холоден и держался в отдалении от нее, и она знала, что объясниться будет непросто. Эллин решила доказать ему свою любовь, не важно, любит он ее или нет. Она не допустит, чтобы он уехал с такими плохими мыслями о ней. Эллин как раз намечала план действий, когда услышала голос деда. Обрадовавшись, что он наконец вернулся, она выбежала ему навстречу и попала в ласковые объятия.

— Ну а теперь, юная леди, — сказал он, отпустив ее, — объясни, что ты делаешь здесь.

— Сначала войди в дом и познакомься с мистером Ричардсоном, — промолвила она, — а затем я объясню, что случилось.

Взяв деда за руку, она повела его в дом. Прайс, сидевший на постели, встал и вышел вперед.

— Прайс Ричардсон, сэр.

— Рад познакомиться, мистер Ричардсон. Я — Лоренс Дуглас.

— Очень приятно, сэр, — произнес Прайс, подавая руку, и Лоренс крепко пожал ее.

Ему сразу понравился этот человек, а его первое впечатление редко бывало ошибочным. Он гордился тем, что превосходно разбирался в людях.

— Надеюсь, вы чувствуете себя лучше? С вами хорошо обошлись, мистер Ричардсон?

— Зовите меня просто Прайс. Да, я чувствую себя гораздо лучше благодаря вашей внучке.

Прайс посмотрел на Эллин, стоящую рядом с дедом, и был искренне удивлен, встретив ее открытый, полный достоинства, решительный взгляд.

— Она очень способная девочка, — с гордостью произнес Лоренс.

— Дедушка, ты не посмотришь его руку? Я вправила ее с помощью Фрэнклина, но мне хочется убедиться, что я сделала все как надо, — попросила Эллин, стараясь избежать неловкой сцены.

— Охотно, дорогая. Прайс, почему бы вам не закончить обед, а затем я осмотрю вашу руку, — предложил Лоренс.

Прайс вернулся к недоеденному блюду, в то время как Лоренс и Эллин вышли наружу.

— Что случилось? Почему ты находишься здесь, а не вместе со всеми? — спросил он, с неприязнью осматривая запущенный домик.

— Мама не позволила мне поместить его в большом доме и ухаживать за ним, — сказала Эллин. — И сделала это очень грубо.

— Могу себе представить, — задумчиво проговорил Лоренс. — Учитывая то, как Констанс гордится своей добродетелью и милосердием, трудно поверить, что она отвернулась от раненого человека.

— Да, — мрачно сказала Эллин.

— Значит, ты доставила его прямо сюда?

— Другого подходящего места не было.

Лоренс долго молчал.

— Расскажи мне обо всем.

— В то утро, когда ты уехал, я пошла наверх посмотреть, не видно ли что-нибудь на реке, и заметила его.

— Фрэнклин рассказал мне, что он висел на верхушке дерева. Это правда? — недоверчиво спросил Лоренс.

— Да, ему как-то удалось зацепиться за ветки. — Эллин улыбнулась. — Мы подплыли на ялике и сняли его. Он выглядел ужасно. На голове у него зияла глубокая рана, рука была сломана, и, кроме того, он получил многочисленные ожоги. Сегодня ему намного лучше, но я хочу, чтобы ты осмотрел его.

— Пойдем, если он уже поел, то я полюбуюсь на дело рук твоих, — сказал Лоренс, все еще удивляясь, почему Констанс отказала Эллин в доме.

— Я очень скучала по тебе, дедушка, и нуждалась в твоем совете.

Когда они вошли, Прайс уже закончил еду, и Эллин поспешила отодвинуть стол.

— Если вы ляжете, Прайс, я взгляну на ваши раны.

— Хорошо, — ответил Прайс и вытянулся на постели. Он протянул сломанную руку, и Лоренс начал осторожно ощупывать ее.

— Превосходная работа, Эллин, — похвалил он внучку. — Бандаж наложен правильно и плотно.

— Я сразу поняла, что это простой перелом, — сказала она. — Ты не посмотришь рану на голове?

Лоренс проверил рану.

— Она хорошо заживает. Останется небольшой шрам, но его не будет видно за волосами.

— Рад слышать это, — весело откликнулся Прайс.

Закончив осмотр, Лоренс встал.

— Вам очень повезло, — серьезно сказал он.

— Да. Спасибо Эллин, — согласился Прайс, садясь на постели.

— Я был в Мемфисе все это время, занимаясь лечением людей, которых удалось спасти.

— Их очень много?

— Все больницы переполнены, но я узнал, что удалось спасти только треть тех, кто был на пароходе.

— О Боже, — с ужасом прошептал Прайс.

— Не хотите ли виски? Я лично выпил бы немного, — сказал Лоренс.

— Да, благодарю, — отозвался Прайс.

Эллин принесла бутылку и два стакана. Налив мужчинам виски, она вышла на крыльцо, оставив их обсуждать трагедию. В небе сияла полная, яркая луна, заливая серебристым светом окружающие поля. Эллин глубоко вдохнула свежий воздух, умиротворенная великолепием ночи и приглушенными мужскими голосами, доносившимися из комнаты. Это была мирная передышка в отличие от беспокойного дня. Расположившись в старом кресле-качалке, она откинула голову и закрыла глаза. Спустя полчаса Прайс и Лоренс нашли ее крепко спящей.

— Должно быть, она очень устала, — заключил Лоренс.

— Это так. Она говорила, что плохо спала прошлой ночью.

— Эллин?

Услышав голос деда, Эллин встрепенулась.

— Кажется, я уснула, — сказала она.

— Да. — Оба мужчины улыбнулись, и Эллин заметила неуловимое изменение в настроении Прайса.

Зевнув, она встала.

— О, прошу прощения. Сегодня был такой длинный, утомительный день.

— Мы так и поняли, — сказал Лоренс. — Ну, Эллин, пожелай Прайсу спокойной ночи и возвращайся домой.

— А как же мама… — заколебалась Эллин.

— Я возьму ее на себя. Прайс все объяснил мне.

— Все объяснил? — удивилась Эллин. Она посмотрела на Прайса, но тот оставался совершенно равнодушным.

— Да, и я горжусь тобой. Твоя мать слишком остро реагирует на все.

— Это верно, — задумчиво согласилась Эллин. Ее мать действительно обошлась с ней очень резко, но сейчас, казалось, она была права.

— Ну, пойдем. — Лоренс подтолкнул Эллин. — До завтра, Прайс.

— Всего доброго, сэр. Благодарю вас.