Запретная зона

— Я не ребенок! Не ребенок. Я знаю, чего хочу. А ты?! Тебе все равно. Даже если я буду с кем-то другим. С Майклом, например, ты даже не заметишь. А знаешь, это хорошая идея — прокричала она сквозь слезы — Почему бы не позволить ему… Он хотя бы не видит во мне малышку. В тот же момент Ник заткнул ей рот поцелуем. Жестким, страстным, от неожиданности она перестала дышать. Ник слышал, как замедлилось биение ее сердца, а потом пустилось вскачь с такой силой, что от его яростных ударов у него заныло в паху. Он уже не мог остановиться. Оказывается, стоило сделать первый шаг и все завертелось. Эти губы. Неумелые, мягкие, нежные. Она растерялась, отвечала невпопад. Ник пил ее дыхание как жаждущий путник, сжимая ее плечи и она изменилась. В тот же миг превратилась в женщину, в красавицу, в соблазнительницу. Ее губы отвечали на поцелуи, а язык несмело касался его языка. Николас резко выпустил ее из объятий.

— Нельзя. Пойми тебя нельзя быть со мной. Но она уже его не слышала, откуда только взялась сила и смелость. Теперь Марианна сама целовала его. Обрушила на него шквал. Ураган.

— Ты будешь жалеть — Ник обхватил ее лицо руками — ты будешь об этом жалеть и проклинать меня.

— Никогда. Никогда я не пожалею ни об одном твоем прикосновении.

— Дурочка, какая же ты дурочка… Шептал он, в ее приоткрытые губы продолжая целовать, пить ее слезы.

— Я тебя уничтожу…Зачем?! Я превращу твою жизнь в ад…

— Мне все равно. Я хочу быть с тобой. Пусть недолго. Пусть мимолетно…Не отталкивай меня…Прошу тебя…не отталкивай! Кто мог устоять?! Какой святой? Николас прижал ее к себе, жадно сжимая ладонями тонкую талию.

— Ты сошла с ума, а я вместе с тобой.

— Я сошла с ума, когда впервые тебя увидела. Ее пальцы гладили его волосы, шею, хаотично резко, страстно. Откуда только в ней этот огонь? Он испепелял его, сжигал. Теперь все будет по-другому. Его жизнь изменится именно с этого момента. Хотя, наверное, она изменилась еще тогда, когда он увидел угловатую девочку на пожелтевшей странице газеты. Что это? Последний подарок грешнику? Глоток рая среди ужаса окружающей реальности. Если позволит себе полюбить, уже никогда не будет по-прежнему. Это больно. Ник хорошо помнил, что за страдания причиняет любовь. Но отдать Марианну кому-то другому? Он перегрызет горло любому, кто просто на нее посмотрит, а если чужие руки коснутся ее тела, он превратится в безжалостного убийцу. Он увлекся, целуя ее губы, шею, отдаваясь накопившемуся напряжению, позволяя себе забыться. Марианна льнула к нему со всей страстью, на которую могла быть способна такая юная девушка. Ее тяжелое дыхание сводило его с ума. Он знал, что если захочет, может получить ее прямо здесь, на заснеженной обочине дороги. Но это слишком банально. Только не с ней. Марианна заслуживает большего, чем просто лишиться девственности в его машине. С трудом подавляя желание, он отстранился от девушки и услышал стон разочарования. Она снова потянулась к нему.

— Малыш, давай немножко успокоимся хорошо? Я требую передышку, не то ты сведешь меня с ума.

— Может быть, я хочу этого. Хочу свести тебя с ума. Ты же меня сводишь. Ник внимательно посмотрел ей в глаза. Они подернулись дымкой страсти, ее губы припухли от бесчисленных поцелуев. Манили, звали, умоляли продолжить ласку. Ее грудь бурно вздымалась, выдавая возбуждение. Ник чувствовал, что не сможет долго бороться с искушением, ему нужен ледяной душ, притом срочно. Но вместо этого он снова впился в ее губы, и она тихо застонала, а он вздрогнул как от удара током. Рука скользнула к вырезу туники, так бесстыдно дразнившему его с самого начала вечера. Она больше не казалась ему ребенком. Пальцы скользнули за материю и сжали полную грудь. Она перехватила его запястье. Ник замер и посмотрел ей в глаза:

— Тебе неприятно? Тебе не нравится? Черт. Как же он не уверен в себе. Словно это он девственник, а не она.

— Мне нравится…Мне так нравиться, что я схожу с ума. Прикоснись ко мне еще, у тебя такие нежные пальцы. Такого он еще не слышал. Его еще никогда не называли нежным. Ник скользнул ладонью по груди, нашел упругий маленький сосок и осторожно сжал, продолжая всматриваться ей в лицо. Легкий вздох сорвался с ее губ, а ему показалось, что возбужденный член сейчас порвет ткань брюк, требуя разрядки. Ник немного помедлил и провел по соску большим пальцем. Глаза Марианны закрылись. Она позволяла ему исследовать свое тело. Нежная кожа покрылась мурашками, она дрожала.

— Что со мной? Что ты со мной делаешь? Я с ума схожу! Я сейчас умру… Эта страстная фраза, произнесенная хриплым шепотом заставила его стиснуть зубы. Такого возбуждения он не испытывал никогда. Каждый нерв натянут до предела. Как давно это началось? Теперь ему казалось, что он хотел ее еще с той самой первой секунды как увидел. Их губы снова встретились, поглощая друг друга. Он больше не мог сдерживаться, резко отстранился от нее и вышел из машины. Захватил руками пригоршню снега и протер лицо.

— Я что-то сделала не так? Он обернулся. Марианна стоит позади него. Растрепанная, растерянная и прекрасная. Нику захотелось зарычать от бессилия, но вместо этого он тихо сказал:

— Все так. Все прекрасно. Ты чудо. Просто я…Уххх…черт, я не железный…Давай сделаем передышку, малыш. Попросил он уже в который раз. Марианна разочарованно посмотрела на него и прижала руки к пылающим щекам.

— Я все испортила да? Я не должна была ничего говорить. Ник засмеялся и привлек ее к себе.

— Ты ничего не испортила. Просто ты так прекрасна, что я не могу держать себя в руках.

— Я не понимаю… «Черт подери, она что не чувствует что я сейчас взорвусь? Если она ко мне прикоснется, я кончу»

— Я просто очень сильно возбужден. Мне нужно успокоиться, хорошо? Давай я отвезу тебя домой.

— Ты на меня сердишься… Все еще сердишься за то что я поехала с Майклом. Или…или ты жалеешь да? Жалеешь, что целовал меня? Я все поняла. Я навязалась, ты пожалел. Ник разозлился, он дернул ее к себе за ворот и хрипло сказал:

— Ты возбудила меня как животное. Черт, ты понимаешь, что я хочу тебя? Я мужчина, Марианна. Я не мальчик из твоей школы, с которым можно тискаться на заднем сидении автомобиля. Я привык завершать начатое самым привычным способом. С тобой я не могу этого сделать. Не здесь и не сейчас. Она побледнела и Ник подумал, что наверно обидел ее своей резкостью. Но услышав ее ответ, он сам побледнел еще больше.

— Я тоже хочу тебя…Так хочу, что мне больно и кажется я умру…С этим можно что-то сделать? Или я тоже должна умыться снегом? Это помогает? Она смотрела на него так искренне и вместе с тем бесстыдно, что у него дух захватило. Он впился в ее рот поцелуем, проталкивая язык в сладкую мякоть. Подтолкнул к машине, заставив сесть на переднее сиденье.

— Вот что помогает лучше всего. Его рука скользнула под тунику, смелые пальцы скользнули по животу за пояс брюк, за резинку трусиков. Она вся внутренне сжалась и схватила его за запястье.

— Расслабься, малыш. Я только хочу приласкать тебя. Пожалуйста. Тебе будет хорошо. Я обещаю. Теперь уже он просил, умолял, и она позволила проникнуть под трусики. Тут же сжала колени, непроизвольно напряглась. Ник нежно поцеловал ее в губы, в шею, заставляя расслабиться. Рука вновь скользнула к низу ее живота.

— Позволь моя хорошая, моя девочка, позволь мне… — шептал он страстно ей в губы. Пальцы осторожно коснулись горячей расплавленной плоти, погладили нежные лепестки. Он задыхался, стараясь сдерживать свои порывы. Движения легкие, но уверенные, умелые. Наконец ему удалось стереть с ее лица напряженность и страх, морщинки на лбу разгладились, теперь ее глаза приоткрыты и с губ срываются тихие стоны. Его пальцы отыскали во влажных складках твердый от возбуждения бугорок. Она вскрикнула и резко приподнялась. Ник снова опрокинул Марианну на спину.

Он был осторожен и очень несмел, давая ей привыкнуть к новым ощущениям. Теперь он совершенно забыл о себе. Только она. Разве может мужчина отказать женщине в удовольствии, когда на ее лице такое мучительно выражение безумной страсти.

— Нет… не надо… — умоляла так жалобно, но сейчас ее слова значили совсем другое — это призыв не прекращать. Эти правила игры оставались неизменными. Уже через пару минут, ее тело начало подрагивать, покрылось бусинками пота. Ноги распахнулись шире, теперь она отдает ему себя без тени скромности. Он слышал, как она задыхается, как дрожит. Если бы можно было растянуть эти минуты навечно. Внезапно она резко выгнулось дугой, и он услышал жалобный, протяжный стон. Не прекращая ласку, Ник скользнул пальцем в судорожно сжимающееся лоно. Теперь она влажная, такая скользкая. Ее экстаз был как драгоценный подарок. Скорей всего это первый оргазм в ее жизни, потому что глаза Марианны удивленно распахнулись.