Запретное целительство. Сеньорита Смерть

– Позволь представить тебе Ренату Бьянки, и её племянника, Лучиано. Сеньорита Бьянки будет лечить Корбина.

– Целительница? А почему не Нери? Я ведь отправил его к вам.

– Позже объясню, – коротко ответила его дочь.

Фоскарини вновь перевел внимание на меня.

– У вас частная практика, или вы где-то работаете, сеньорита Бьянки?

– В больнице Меноде.

– Больнице Святого Антония? Мне как-то довелось туда заглянуть, и вас я не видел, сеньорита. Иначе бы запомнил, – бархатным мягким голосом произнес Фоскарини, целуя мне руку. Не дольше положенного, но всё равно получилось довольно интимно. Возможно, из-за того, как скользнули его пальцы по моему запястью, почти поглаживая.

– Это большая честь для меня быть здесь, дон Фоскарини.

Собственный голос показался мне тихим.

– Для красавиц и вне официоза я просто Лауро. Или же, если вам это будет неудобно, то «мой сеньор», – промурлыкал дож. – И кстати, я считаю преступлением, когда прелестные молодые девушки отдают себя работе в ущерб браку. Может, вас с кем-нибудь познакомить? У меня есть весьма перспективные, и самое главное, свободные подчиненные. И если вы выберете одного из них, то и я смогу с вами не расставаться.

Прозвучало... двусмысленно.

– А я пока и не собираюсь никуда отпускать свою целительницу! – Рихтер собирался приобнять меня за плечи, но перехватил мой взгляд, и передумал. – Простите, сеньорита, я опять вас расстроил?

– Нисколько.

И была искренна, так как Лауро, искоса посмотрев на мага, немного сбавил обороты. Я слышала, что дож Конте весьма любил бывать в компании прекрасных дам, несмотря на то, что был уже второй раз женат. Судя по всему, с ним стоит быть поосторожнее. Может, он и найдет мне хорошего мужа, но боюсь, услугу придется оплачивать в его постели.

– А этот малыш, сколько ему? – спросил у меня Фоскарини. Летиция с тоской посмотрела на окна дворца, но в этот раз не рискнула отвлекать чрезвычайно общительного отца.

– Семь лет, дон... мой сеньор.

Если быть точным, моим господином он не был, я родилась и росла в провинции Ценасси, а училась в Орлэнде. Но злить хозяина дворца... и всей Конте, не хотелось.

– И он тоже маг?

– Боевой, – коротко ответила, не став уточнять про его отца. К счастью, Джакомо Кроне сейчас служил в столице, и скорее всего дож его не знал.

– Какая удача! Я как раз искал для своего сына компанию. Он чуть старше Лучиано, и у них есть отличный шанс поладить. Если, конечно, малыш не будет давать себя в обиду. Но боевых магов не так легко и запугать, так?

Судя по всему, наследник Фоскарини та еще проблема. Значит, стоит лучше присматривать за Лучи.

Дож, кажется, уже успевший подсчитать, какую пользу он получит от своих новых гостей, наконец отпустил нас, дав в сопровождение слуг. Нам с Лучиано достались гостевые покои, по моей просьбе, смежные друг с другом. Иногда у племянника бывали кошмары, и он приходил ко мне спать.

Комнаты, находящиеся на третьем этаже, оказались выше моих ожиданий. Всюду мрамор, лепнина, картины, фарфор... А вот от фарфора в личных покоях стоило избавиться. И недели не пройдет, как Лучи разобьет здесь всё, что можно разбить. Не думаю, что моих денег хватит это оплатить.

Глава 19. Боль как признак выздоровления

К каждой комнате примыкала своя ванная комната, а еще была общая гостиная с диванчиками, секретером и даже коллекцией вин в небольшой нише. Но больше всего меня порадовал балкончик, выходящий на небольшой тенистый парк. А за ним, в золотистых лучах солнца, раскинулось бескрайнее Последнее море.

Отличная была идея согласиться на предложение Рихтера. Уж его бесцеремонность я как-нибудь переживу. Тем более что этот дылда, который, в теории, обладал почти неограниченным магическим могуществом, меня совсем не пугал, как многие другие мужчины. Было в грейдорце что-то такое... добродушное, что ли. Пусть и язык его был слишком острым, а нрав – непредсказуемым.

Лучиано выскочил вслед за мной на балкон, отвлекая от мыслей о пациенте, и тут же повис на перилах, пытаясь разглядеть проходившую под окнами служанку. Я аккуратно схватила его за пояс, опасаясь, что он потеряет равновесие и свалится.

– Осторожнее! – строго сказала я. – И если я увижу тебя сидящим на перилах, то выдеру. Я серьезно.

Голос за спиной заставил меня вздрогнуть.

– Если только обещать, и не выполнять, то воспитательного эффекта не будет, сеньорита.

Как Рихтер умудрялся ходить так бесшумно, при этом едва помещаясь в балконном проеме? И как раз, когда я о нем вспоминала!

Он уже успел переодеться и освежиться. Светлые волосы все еще были влажными, рваными прядями обрамляя узкое лицо и смягчая резкую линию подбородка. Интересно, почему он не стрижется коротко? Едва ли из тщеславия, скорее, не находит на это время.

– Вы еще не переоделись? – с уже привычной для меня бестактностью спросил грейдорец.

– Осматривалась и разбирала чемоданы. Вы что-то хотели, сеньор? Или вам стало дурно?

Я должна быть внимательна к своему драгоценному пациенту. Даже если он выглядит сейчас в разы бодрее меня. Ну разве что не сияет.

– Нет, всё в порядке. Просто... Немного волновался за вас. Вы казались ошарашенными от встречи с Лау.

– Лау?

– Лауро. Лермийские имена... красивые, но почти все для меня на один лад. Хотя ваше я запомнил сразу. Рената... Что оно означает?

Грейдорец так легко перескакивал с темы на тему, что я немного терялась, и послушно за ним следовала.

– «Возродившаяся». А ваше? – не удержалась от любопытства.

– «Ворон». Но как видите, мастью я не удался.

– Вам подходит, – искренне сказала я. Вороны птицы не только умные, но и любопытные до невозможности. А еще, столь же хваткие, как грейдорец. Пусть уж лучше будет вороном, чем бульдогом.

Лучиано, о котором все забыли, гневно сопел носом, но дерзить Рихтеру опасался. Все же какой-то инстинкт самосохранения у моего племянника был. Потому что несмотря на все свое дружелюбие, маг казался человеком, вполне способным не только выпороть сорванца, но и подвесить его с балкона на веревке, чтобы навсегда отбить желание рисковать собой.

Возможно, я бы даже не слишком стала возражать. От выходок Лучи я устала, а осадить его по настоящему... Просто не могла. Ребенок многое пережил в своей жизни, и мне не хотелось становиться еще одной причиной его слёз.

– Лучи, твоя ванна уже наверное набралась, иди.

Я мягко подтолкнула племянника к выходу, и обернулась к грейдорцу, чтобы вежливо его спровадить. Но не успела и слова вставить.

– Сеньорита... Эти обращения тоже такие неуклюжие! Может, раз уж мы так хорошо поладили, позволите называть вас Ренатой?