Запретные отношения
Шрифт:
— У всех балерин такие маленькие ножки? — интересуюсь, выбрасывая осколки в мусорное ведро. Пока Мира думает, что ответить, я собираю мелкие осколки пылесосом.
— Я тебе нравлюсь? — слышу вопрос в спину. Оборачиваюсь, смотрю на напряженную Миру. Усмехаюсь. Глупый вопрос. Если бы она пару минут назад прижалась ко мне, наглядно получила бы ответ.
— Нравишься, но — выразительно выдерживаю паузу, тем самым усиливая напряжение на кухне. — Я не сплю с малолетками.
— Мне есть восемнадцать!
— Я помню, но это ничего не меняет, — спокойно и с расстановкой проговариваю свою позицию,
Чуть позже Мира, переварив отказ, поблагодарит меня, а сейчас готова убить одним взглядом. Чуть позже, когда буря внутри уляжется, я похвалю себя за выдержку, что не поддался за эмоции. Сейчас мне хочется схватить то, что предлагают и насладиться по полной программе. Уверен, не разочаруюсь. Только вот юные девушки имеют такое свойство, как влюбляться после первой близости. Мне этот геморрой ни к чему.
— Вечером я отвезу тебя домой, мы разойдемся в разные стороны, — я направляюсь в сторону кабинета, чувствуя, как меня взгляд янтарных глаз припекает не на шутку.
— Мне некуда возвращаться! — громко заявляет Мира. Торможу и поворачиваюсь. Склоняю голову, скрестив руки на груди.
— Твои проблемы уже решены. Тебе нечего бояться, Мира.
— Ты не знаешь, кто такой Паха! Он убьет меня! Хотя нет, он сначала меня изнасилует, заставит родить ребенка, а потом убьет!
— Не драматизируй, Мира. Он ничего из перечисленного тобой не сделает.
— Он бандит!
Мира в попытке убедить меня в том, что нуждается в моей защите выглядит потрясно. Глаза сверкают, губы дрожат, кулаки сжаты, и вся сама она как комочек нервного напряжения. Тронешь, током шандарахнет не на шутку.
— А я по-твоему кто?
Мира растерянно на меня смотрит. Я усмехаюсь. Если бы она только знала, кто я такой, на пушечный выстрел не подошла, и Паха показался ей милым человеком.
— Хороший человек. Ты мне помог, — ее слова звучат неубедительно. Она опускает глаза, видимо сама понимает, что произносит шаблоны.
— Не идеализируй меня, Мира. Ты не принцесса и не принц, в реальности сказке не место, если ты, конечно, еще веришь в сказки. Иди отдыхай в свое комнату, посмотри телевизор.
— Назар, — Мира сокращает расстояние, но не осмеливается приблизиться ко мне очень близко. — Ты мне нравишься.
Честность ее подкупает, как и искренняя симпатия в глазах.
В восемнадцать лет проще простого влюбиться, на фантазировать себе хэппи энд. Именно поэтому я не люблю связываться с бывшими школьницами, которые недавно выпорхнули из-под родительской опеки. Жалко разбивать их мечты. Я постоянно вижу, как симпатичные девушки с легкостью поддаются чувствам, веря в счастливую звезду. Я так же вижу, как потом они опускаются на самое дно, не в силах справиться с разочарованием.
— Мира, я с удовольствием буду ждать пригласительный билет на твой концерт, хоть ни черта не понимаю ничего в балете. Но на этом все, — теперь действительно ухожу из кухни, хоть и чувствую, как Мира отчаянно хочет меня переубедить. Я бы позволил себя переубедить, не будь у меня совести. К сожалению, иногда она не вовремя дает о себе знать.
Работа позволяет мне забыть о гостье. Я созваниваюсь с братом, мы с ним обсуждаем дела, в конце разговора переходим на тему семьи.
Наиль вскользь упоминает о том, что отец планирует ужин.Семейные ужины у нас по особым случаям. Юбилеев ни у кого нет, рождением наследников никто не радует, похорон не наблюдается. Причина, почему отец вдруг решил нас собрать, должна быть очень веской. Брат ее не называет, но я уверен, что он в курсе.
Допытывать Наиля бесполезно, он и под пытками ничего не выдаст. Крепкий орешек, которого хочется иногда раскрошить и достать ядро, спрятанное под скорлупой.
Наиль живет по расписанному сценарию. Его будущее давно определил отец. У него нет права выбора. Нет возможности делать то, что хочется и быть с теми, с кем хочется. Иногда мне становится его жаль, но вспоминаю, какую роль он сыграл в моей жизни, жалость испаряется. Будь он врагом, а не кровным братом, я бы его убил без сожаления.
Логично, что мысли с брата скачут на мысли о Карине. Девушка, которая подарила мне незабываемые впечатления. Мы с ней быстро сошлись и так же быстро разошлись, но этот короткий период, когда были вместе, наверное, самый яркий в моей жизни.
Почему я отталкиваю Миру? Потому что одна восемнадцатилетняя была в меня влюблена, ничего хорошего из этого не вышло. Более того, она забеременела и скрыла от меня ребенка. Наивная дуреха! От меня сложно что-то скрыть.
Сейчас в другом городе рядом с другим мужчиной растет моя дочь. Дочь, которая никогда не узнает, кто у нее настоящий папа, потому что я не позволю себе подвергать ее опасности. Именно поэтому я не отсвечиваюсь в их жизни, но руку на пульсе держу.
Звонит Эрик. Помощник просто так без дела не будет беспокоить.
— Да.
— Тут такое дело, — Эрик мнется, на него это совсем не похоже.
— Говори.
— Это касается Карины.
Я удивленно приподнимаю брови. Как интересно. Только думал о ней и вот помощник заводит о ней речь. Страх сковывает меня изнутри. Неужели Наиль решил все же навредить Карине и Тамаре? Зачем? Я ведь ему обещал, что шагу не сделаю в их сторону. Тут же накрывает волна злости. Как же бесят, когда вмешиваются в личные дела.
— Что с ней? — тихо спрашиваю, подавляя в голосе дрожь. Нервы взвинчены до предела. Виски ломит от напряжения. Если кто дотронется до меня, шарахнет не на шутку, как током в открытом щитке.
— Глеб поднимает на нее руку.
Я прикрываю глаза. Этому Глебу руки надо переломать, чтобы не смел бить слабее себя. Муж Карины мне никогда не нравился, но это ее выбор. Я не полезу в их отношения, но если этот придурок дотронется до дочери, пусть пишет завещание.
— Что с Тамарой?
— С ней все хорошо, — Эрик опять мнется.
Он не просто знает историю отношений Карины со мной, он лично видел, как развивалась история. И пока я слушаю дыхание помощника, замечаю в дверном проеме Миру. Она переступает с ноги на ноги и не решается зайти.
— Пусть продолжают наблюдение, — завершаю разговор, откладываю телефон в сторону. Мира не вовремя явилась. Чтобы успокоиться, беру пачку сигарет, выбиваю одну и прикуриваю. Киваю ей, разрешая зайти.
— Извини, что потревожила, но у меня возникла проблема.
— Какая? — спрашиваю, выдыхая дым в потолок.