Запретные уроки

Отец проследил за тем, как Грант покидает гостиную, и помолчал, пока не услышал, как сын спускается по лестнице.

— Ты меня немало удивила, Сьюзен.

Хотя он в последнем письме и заявлял, что гордится ею, с тех пор прошел не один день, и теперь все могло измениться. Она не имела ни малейшего представления о том, что мог сообщать отцу его поверенный в Лондоне. Внимательно всматривалась в лицо отца, выискивая хоть какой-то намек на его настроение, но, увы, он ничем не выдавал себя, и она так и не смогла догадаться, о приятном удивлениион говорит или же о своем разочаровании.

— Я удивила тебя? — переспросила она, постаравшись придать своему лицу безмятежный вид. В этом они друг другу не уступят.

— Ты сама должна понимать, о чем я говорю. — Он вдруг улыбнулся, чем поразил Сьюзен до глубины души. Отец так редко улыбался, что она подалась всем телом вперед, не в силах сдержать искреннего удивления и невольно всматриваясь в слегка растянутые губы.

Сама Сьюзен, однако, предпочитала хранить сдержанность. С ее стороны было бы крайне неосмотрительным рассказывать какие бы то ни было подробности того, что произошло за последнюю неделю, — она ведь не знала, что именно уже известно отцу. Она вопросительно подняла брови и ждала, пока он снова заговорит.

— Насколько я слышал, ты настоящая героиня, милая моя.

Сьюзен почувствовала, как запунцовели щеки, и надеялась лишь на то, что отец расценит залившую ее лицо краску как выражение скромности, а не смущения: она в эту минуту вспомнила, как Себастьян согревал ее своим обнаженным телом. Жизнь Себастьяна... и ее собственная спасены благодаря не столько ее отчаянной ночной скачке по заснеженным полям, сколько именно этому соприкосновению их тел.

— Более того, ты по собственному почину решила зарабатывать на жизнь трудом, тем самым помогая и своим близким. Ты ведь не стала играть в карты или выманивать у людей кошельки какими-нибудь фокусами. Ты училадетей, помещала статьи в газетах, даже целую книгу написала.

И снова он улыбнулся той же улыбкой, но что-то в ней было ненатуральное. Может быть, наоборот, — это она сама не чувствует себя естественно. Ведь, в конце-то концов, она стала трудиться не из-за того, что решила вдруг заработать средства для своих братьев и сестры. Нет же, она уехала в Бат и заняла там должность наставницы в школе только ради того, чтобы скрыться от мужчины, с которым вступила в интимную связь, сознавая, что он принял ее за другую женщину. Тогда это ее отнюдь не беспокоило.

— Как бы я хотел обнаружить в твоих братьях и в Присцилле такую же силу духа, чтобы они могли последовать твоему примеру. Но они никчемны и такими останутся до тех пор, пока... если это вообще случится... не поймут, что значит честь — для самого человека и для его семьи. А вот ты, Сьюзен, ты это уже усвоила и заставила отца гордиться тобой.

Сьюзен почувствовала дурноту. Она здесь сидит и слушает похвалы своему преображению в честную женщину.

А ведь она ничуть не изменилась. Если б это было не так, она уже носилась бы по всему Лондону, отыскивала бы герцога Эксетера, чтобы признаться: это она была тогда с ним в библиотеке. Она одна способна восстановить его честное имя и спасти от навязываемого ему брака!

Она встала с кушетки, подошла к секретеру и взяла из стопки листок бумаги. Обмакнула перо в чернила и торопливо набросала несколько строк.

— Что ты там делаешь, Сьюзен? — Отец сердито постучал тростью по полу. — Сейчас же сядь на место.

Не обращая внимания на его приказ, она посыпала записку песком, помахала ею и сложила в несколько раз, потом запечатала воском.

Увидев, что мимо гостиной проходит мистер Поплин, их единственный слуга, Сьюзен бросилась к нему, не успев придумать подходящий предлог для того, чтобы оставить отца в одиночестве.

— Сьюзен! — позвал он. — Вернись немедленно!

— Не могу, ваша светлость. У меня срочное дело, которое я и без того уже чересчур затянула. — Она быстро схватила с крюков у двери свой плащ и шляпку.

Мистер Поплин посмотрел на нее в крайнем недоумении, затем перевел взгляд на сидящего в гостиной отца. Судя по стуку трости, тот пошел вслед за Сьюзен. Надо уходить немедленно.

— Пожалуйста, проследите, чтобы это письмо было отправлено сразу же. — Она вложила записку в руку мистера Поплина. — Отвезите его сами. Не отдавайте никому, кроме самого адресата. Понятно?

Старик чуть заметно дрожал, но письмо взял и спрятал за спину, распахивая перед Сьюзен дверь. Девушка выбежала на площадь, свернула на Брук-стрит — отыскать экипаж, который доставит ее в Блэквуд-холл.

А там она признается в своих грехах Себастьяну... и любому другому, кому потребуется.

Глава 19

Очень часто умственную лень называют свободой мнений.

Аноним

Блэквуд-холл

Уже смеркалось, когда Сьюзен добралась до цели и, высунувшись из кареты, посмотрела на Блэквуд-холл, вздымавшийся на вершине холма подобно мрачному черному утесу. На потемневшем небе не было ни тучки, и звезды ярко мерцали, похожие на множество свечей, горевших в окнах господского особняка.

Несколько опрометчивым было появиться здесь вот так, даже не прислав предварительно визитную карточку. Насколько она могла предполагать, Себастьян сейчас все еще находился в столице, разыскивая ее. Впрочем, гораздо вероятнее то, что он был поглощен делами молодой женщины, которая утверждала, будто это она во время приема была с ним в библиотеке... и теперь ждет ребенка.

Как, интересно, эта проныра мисс Астер разнюхала, что произошло тогда в библиотеке? Сьюзен была там одна, но в темноте даже не узнала того, что вступила в близость с герцогом Эксетером. Понятно, что и герцог не знал, кто именно был тогда его любовницей. Как же при этом едва начавшая выезжать в свет барышня ухитрилась сложить из разрозненных кусочков картину того, что произошло здесь в ту ночь, поставить себя на место Сьюзен и так расписать эту картину, что герцог будет вынужден ей поверить?

Этому Сьюзен могла найти только одно объяснение. Мисс Астер, несомненно, как-то связана с мистером Бузилам Редбейном — тем господином, который организовал пари в клубе «Уайтс». В этом случае девушка, обнаружив, что скоро родит дитя, решает возложить ответственное на Себастьяна, откуда-то прознав о том, что он и сам не ведает, с кем провел ту ночь в библиотеке.

Ну, об этом он сейчас узнает.

А скоро узнает и весь Лондон.

Экипаж остановился, кучер соскочил с облучка, открыл дверцу и помог Сьюзен выйти. Она вложила ему в несколько монеток и двинулась было к огромным двойным дверям особняка, но быстро передумала.