Запретный ключ

Хотя какое из плети оружие? Меч, по моему мнению, куда действеннее. Я вновь с сомнением оглядела средство усмирения непокорных. Свернутый кольцом кожаный плетеный шнур напоминал змею, расположившуюся на отдых. Но стоит только прикоснуться, и она будет готова безжалостно жалить.

Два желтых камня, заменяющие глаза саблезубому животному в навершии рукояти, вдруг вспыхнули и погасли. От неожиданности я вздрогнула. Похоже, в этом мире куда ни плюнь — в артефакт попадешь!

— На пути порой разбойники встречаются, да и подчиненные иногда слишком… самостоятельные, — добавил тем временем работорговец.

— Ты же не будешь его… — Договорить фразу не смогла, ужасное предположение застряло комом в горле.

— Он нарушил запрет. — Русоволосый лишь пожал плечами, будто в намечающемся наказании ничего особенного не было.

М-да, вот это нравы. Трудового кодекса на них нет! Фантазия живо нарисовала карикатуру, на которой директор в деловом костюме сечет нерадивых менеджеров. Метод наверняка действенный. Не сдержав нервную ухмылку, спрятала ту за легким кашлем.

Мою реакцию работорговец расценил по-своему.

— Тебя это касаться не должно, — холодно заявил Претэк и встал. — Прогулка через два часа.

— Я и не касаюсь, — обиженно буркнула я. Уж что-что, а вот в чужой монастырь со своим уставом не полезу. Только уточню: — А почему прогулка не сейчас?

Работорговец снова оттаял и привычно усмехнулся.

— Ты у нас особенная, тебя отдельно выводить надо.

— А-а-а… — многозначительно протянула я.

Претэк уже направился к двери, когда я поняла, что жутко не хочу оставаться в гордом одиночестве. Это минимум скучно, максимум грозит новыми приставаниями обслуживающего персонала.

— А если мне скучно станет?

— Ну могу предложить книжку почитать. — Работорговец поморщился. — У меня, кажется, где-то здесь валялся бухгалтерский справочник по сведению балансов…

— Книга! — Это слово будоражило сознание, а руки просто зачесались от желания полистать бумажные страницы. Но радость погасла под давлением фактов: алфавита-то я здешнего не знаю. Поэтому мрачно выдавила: — Эм… спасибо. Но я читать не умею.

— Неграмотная? — Претэк понятливо хмыкнул. — Это ничего, бывает.

От такого снисхождения стало еще хуже — уж безграмотной меня назвать сложно! Да и на этот самый справочник я бы с удовольствием поглядела, если бы понимала местные закорючки.

Жутко захотелось отправить Претэка на Землю и посмотреть, как он будет оправдываться в своем незнании письменности.

Глаза сами уперлись в доски пола, а от обиды стало тяжело дышать. Но моего состояния снова не поняли.

— Чего тут стесняться-то? — Русоволосый мягко улыбнулся и потрепал меня по голове. — Не переживай, от рабынь знания грамоты не требуют.

Вот только жалости мне и не хватает. Закусив губу, я раздраженно стала поправлять взъерошенные волосы. А мужчина усмехнулся и вышел.

Теперь мне предстояло два часа скуки и самокопания. Что может быть лучше?

ГЛАВА 8

Время тянулось бесконечно долго. От нечего делать я стала исследовать каюту в поисках чего-нибудь интересного. Осматривая ящики стола, нашла вчерашнее вино, набор для письма, стопку бумаги и книгу — наверное, тот самый бухгалтерский справочник. С профессиональным интересом пролистала пару страниц, но ничего в убористых закорючках не поняла, только головную боль заработала. Поэтому, отложив чтиво, занялась местными канцтоварами.

Сев напротив иллюминатора, я положила перед собой белый листок и пенал с письменными принадлежностями. Карандаш, хоть и не привычный грифельный, был опознан практически сразу. Задумавшись, что бы такого нарисовать, я непроизвольно черкала по листочку, периодически возвращалась к созерцанию проплывающего мимо пейзажа. Правда, он особым разнообразием и не отличался: лес, луг, крутой берег, пологий берег, — но отчего-то все равно притягивал взгляд. Возможно, потому, что был неуловимо похож на родную Землю. Вот только река — не Волга, да и наш корабль мало похож на прогулочный катер.

Сама не заметила, как перед глазами вместо вида из иллюминатора предстала совершенно иная картина.

Я восседала на огромном черном звере, чем-то отдаленно напоминающем волка. Вот только шерсти на нем почти не было. На мощном загривке животного угрожающе топорщился костяной гребень, глаза светились алым, а раздвоенный хвост щелкал по полу, словно хлыст. Хищник с откровенным удовольствием скалился на вжимающегося в стену Претэка.

«Пирожное! — властно потребовала я у работорговца. И тут же получила желаемое. Не знаю, почему именно пирожное, просто захотелось. Но после я сразу перешла к насущным проблемам: — Снимай с меня свои браслеты!»

Этот приказ мой волк-мутант поддержал клацаньем зубов. Русоволосый вздрогнул и слегка покрылся испариной.

«Что, страшно? — обрадовалась я. — Мне тоже было страшно, когда ты меня в рабство отправил!»

Победно улыбаясь, я с удовольствием привязала Претэка к стулу. Похлопала своего бывшего господина по шеке и вставила кляп.

«Если постараешься, то тебя обязательно услышат и, возможно, спасут…» — сообщила я. И, хихикнув, забралась обратно на помесь Цербера с динозавром, жмурясь от удовольствия.

Правда, когда открыла глаза, то снова очутилась в нерадужной реальности. А бросив взгляд на листок, невольно хмыкнула: среди ромашек и облачков красовался краткий план-пересказ собственных фантазий: «Заполучить зубастую зверюшку, вкусное пирожное с кремом и связать Претэка…»

От звука открывшегося замка я вздрогнула и обернулась. Однако панические мысли о возможных насильниках моментально развеялись, когда я увидела входящего Претэка.

— Чем занималась? — Работорговец в пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние и, заглянув мне через плечо, удивленно приподнял брови. — А я смотрю, ты не такая уж и безграмотная. Откуда самринский язык знаешь?

— К-какой? — не менее ошарашенно пискнула я и постаралась закрыть свои писульки ладошками. Но мужчина ловко выхватил мой список и с любопытством проверил обратную сторону.

— Самринский, — фыркнул он, — на нем говорили люди, жившие на востоке. Вот только перебили их уже давно менее грамотные кочевники… Гм, интересные у тебя фантазии…

Претэк усмехнулся, а я гордо вздернула подбородок. Надо было описать его славную смерть от зубов моего чудо-зверя, а не заниматься благотворительностью: связать, дать шанс на спасение. Это же не мой стиль!