Запретный плод

Я хотела сократить расстояние между нами до минимума, но Адриан продолжал держаться в стороне. Мы неспешно шли по парку, и я всем телом чувствовала, как напряжение сгущается между нами. Хотелось уже поскорее услышать причину приезда, разъяснить всё и, наконец, оказаться в крепких объятиях Адриана. Наша «холодная война» уже затянулась, и нужно было срочно что-то решать.

— И о чем же ты хотел поговорить? — осторожно спросила я, когда мы сели на лавочку.

— Думаю, ты тоже заметила, что между нами сейчас творится нечто неладное, — тон серьезный, взгляд опущен вниз.

— Заметила, — киваю. — Но без трудностей в жизни не обойтись.

— Возможно. Мы обещали друг другу, что будем бороться за наши отношения до самого конца. Помнишь это?

— Конечно, помню.

— Похоже, конец уже пришел.

Я непонимающе уставилась на Адриана.

— Что ты хочешь этим сказать? — не знаю, каким образом, но мне удалось сохранить в своем голосе спокойствие.

— С моей стороны было бы бесчеловечно держать тебя в неведение,

— Адриан медленно перевел свой тяжелый взгляд на меня.

Я пыталась понять, что этот взгляд скрывает, но ничего не получилось. Арктический лед отгораживал меня от тех тайн и недосказанных слов, что хранил в себе Адриан.

— Почему в неведенье? — кажется, я даже перестала дышать, в ожидании ответа.

— Я полюбил другую женщину.

В ушах резко образовался неприятный шум, и создалось такое впечатление, что через меня прошел сильный разряд тока. Я сидела неподвижно, пытаясь принять полученную информацию.

— Если ты в очередной раз хочешь меня оттолкнуть из-за каких-то своих убеждений, то очень глупая попытка.

— Это правда. Я полюбил Сирену, — Адриан выгладил раздосадованным.

Это было слишком. Однажды, он уже убедил меня в том, что не любит, и я как дура поверила. Но во второй раз этот номер не сработает.

— Что случилось? — я до последнего старалась держаться достойно.

— Ничего. Просто я полюбил другую, — он говорил настолько спокойно, будто мы обсуждаем какую-то чушь.

— И как давно?

— Уже несколько месяцев.

Я мысленно попыталась вспомнить, когда именно между нами начался разлад и всё сходилось. Не хотела в это верить. Мозг мгновенно начал отрицать услышанное, а сердце мгновенно учащенно забилось в груди.

— Прости, за то, что так всё вышло, но я не смог ничего с собой сделать.

— Как же быстро поменялись твои взгляды и принципы. Раньше ты старался никого не впускать в свою жизнь, а теперь…

Я замолчала, ощутив подступившие слезы. Самое ужасное было в том, что морально я готовила себя к подобному исходу, но облегчения отсутствовало. Мне хотелось верить в чудо, но оно не произошло. В очередной раз меня растаптывают. Это даже смешно.

— Я плохо с тобой поступил и это удручает. Но такова жизнь, — Адриан пожал плечами.

В этот миг мне хотелось расцарапать ему глаза. Такое спокойствие меня выводило из себя. Сколько я пролила слез из-за него! Сколько ночей не спала! А он… Он просто сидит рядом и говорит мне, что полюбил другую. Это был край, так больше продолжаться не могло.

Моя первая настоящая любовь стала моим же проклятием. Я рисковала всем, тайком встречаясь с ним. Была готова пойти на любую жертву. Оказывается, что все это было зря? Мой Адриан такой же, как и все? Разочарование и обида смешались в сплошной сгусток боли. Постепенно на смену непролитым слезам пришел гнев. Я медленно поднялась с лавочки, поправила свою блузку и глубоко вздохнула.

— Знаешь, а я рада за тебя. Уже давно стоило прекратить этот цирк, но у меня сил не хватало на это. Спасибо, что сделал всё за нас двоих. Удачи тебе.

Я развернулась и стремительно пошла прочь. Не знаю, как мне удалось не споткнуться и не разревется. Я ровно держала спину, пока не покинула парк. Затем постояв немного у дороги, я пошла домой. Дьявольское спокойствие пугало меня. В ушах еще звенел голос Адриана, а перед глазами стоял его облик.

Так быстро мы вновь стали друг для друга никем. Еще с утра всё было сносно, а теперь…

Не помню, как дошла до дома, не помню, как поднялась к себе. Всё происходило будто в тумане: не было ни слез, ни истерик, лишь холоднокровное спокойствие. Я села на свою постель, посмотрела на обои с противными цветочками, а потом закрыла глаза.

Казалось, что я сделала это лишь на миг, но когда открыла их, за окном уже вечерело. Я будто бы на несколько часов выпала из реальности, и это был так странно.

Что теперь мне делать дальше? Как снова постараться не потерять саму себя?

Глава 39

— Почему ты ничего не ешь? — мама одарила меня хмурым взглядом, стоя у плиты.

Я часто заморгала и будто бы только сейчас заметила, что передо мной стоит тарелка с картофельным пюре и запеченной рыбой. Несомненно, всё это аппетитно пахло, но вот я почему-то запаха не чувствовала, ровно, как и вкуса.

— С тобой всё хорошо? — мама отставила в сторону сковороду, на которой жарила для папы мясо и села рядом со мной.

Вопрос был до безобразия просто, но вот ответ… Я не знала, что следует сказать. Внутри царило столько различных эмоций, но я не могла их внятно объяснить. Мне было так же больно, как и в первый раз даже, наверное, еще хуже. Особенно убивал тот факт, что я уже готовила себя к подобному исходу, а проще всё равно не стало.

Может проблема во мне? Может я что-то не так сделала? Почему он так просто ушел к другой женщине? Каждый новый вопрос, словно старый ржавый гвоздь, вколачивался в мой мозг, принося адскую боль, где-то в области груди. Всё повторялось, будто я находилась в заточении ночного кошмара.

Я посмотрела в сторону двери и, убедившись, что отца нигде нет в поблизости, перевела взгляд на мать.

— Мы расстались, — мой голос прозвучал как-то сипло.

На лбу мамы тут же образовалась морщинка, от чего ее лицо стало печальным. Она взяла меня за руку и осторожно прижала к себе. Я из последних сил старалась не расплакаться.

— Дорогая, — мама поцеловала меня в макушку.

— Всё хорошо, этого и стоило ожидать, — убеждала я скорей себе, нежели маму.

— Если хочешь, мы можем поговорить об этом.

Я села ровно и поводила вилкой по своей тарелке.

— Здесь не о чем говорить. Всё конечно, — я глубоко вздохнула, сохраняя остатки самообладания.

— Все мы проходим через боль предательства. К сожалению, это неизбежно.

— Почему мир устроен именно так?

— Это не мир так устроен, это люди такие, — мама печально улыбнулась. — Жизнь слишком сложная штука, но в то же время и удивительная. Всё обязательно наладится.