Запустение

– Любуюсь закатом, - флегматично ответил Геолог.
– Красиво... А насчет меня ты не беспокойся. Сегодня праздник, официальный выходной, так что я имею право делать все, что угодно. Мне угодно любоваться закатом.

– И все же, - не отставал от него Энергетик, - имей чувство ответственности. Мы сидим в этой дыре единственно из-за вас двоих. А праздник мы могли бы отметить хоть в космосе.

– Ошибаешься. Мы находимся здесь по совершенно иной причине. Мы думаем, что Глория нам нужна как форпостная база и как источник ресурсов, а она не хотит перед нами раскрываться. Она до сих пор для нас белое пятно и черная комната и так будет до тех самых пор, пока мы не умерим спесь и не уменьшим свой гонор.

– Сдается мне, приятель, тебе напекло голову. Ты говоришь, а я тебя совсем не понимаю. Займись каким-нибудь полезным делом. Ведь это твоя прямая задача разузнать имеются ли на планете природные ресурсы и в каких именно количествах, такие как германий, металлы, минералы, углеводороды, тяжелая вода. Без этих данных нам попросту нельзя возвращаться. А их у нас до сих пор нет.

– Все верно, Патрик, - ответил Геолог. Он поднял руку и показал вдоль ущелья.
– Посмотри какое приятное сочетание зеленых цветов. Переливами.

– Тьфу тебя.

Энергетик махнул на него рукой и вошел в Корабль. Коридор был наряден. Вдоль плинтусов сверху и снизу тянулись цепочки помигивающих разноцветных фонариков. Он поднял глаза на движение и увидел в закутке коридора поднимающегося по лесенке Штурмана.

– Ты куда?
– недоуменно спросил он его.
– Там же машинное отделение?

Штурман шел проведать Инженера и совсем не планировал, чтобы Энергетик прознал об аварии. Спасла неожиданная находчивость:

– В машинном отделении ведь тоже должно быть нарядно, - притворно радостно ответил он Энергетику и продемонстрировал рулончик серпантинной ленточки, который еще не успел выложить из кармана комбинезона, - пойду и там повешаю.

– А, ну-ну, - буркнул Энергетик и пошел своей дорогой.

Штурман перевел дух. "Вот истоки лжи - слабость и стремление избежать худшего". Он открыл дверь в тамбур, на которой со вчерашнего дня стояла блокировка от всех астронавтов, кроме трех заговорщиков, и вошел внутрь. Прежде всего в нос ударил запах испарений специального паяльного масла. Вентиляция не успевала его устранять, даже работая с надрывным звуком. Инженер сидел сильно сгорбившись за низеньким столиком и лудил очередной тончайший проводок.

– Есть не хочешь?
– поинтересовался Штурман.

Инженер защемил соединение в паз паяльного устройства, затем закрыл крышку, нажал кнопку, чтобы по канавке протек расплавленный металл, вынул соединение и несколько раз осторожно на него подул.

– Что?
– наконец оторвался он от занятия.

– Ты не голоден, Сережа?
– повторил Штурман.

– Нет.

– Ты не забудешь к нам присоединиться перед Новым годом? Украшения развешаны, меню готово.

– Нет, не забуду. На всякий случай, напомни мне потом по телефону, а теперь не отвлекай.

– Хорошо, сейчас уйду. Теперь ты понимаешь какая здесь царит неустроенность: вместо того, чтобы купить новую запчасть или, на худой конец, отнести поломанную деталь в ремонтную мастерскую, мы маемся, опираясь только на собственные силы.

– Да, я давно знал. Плохо быть в авангарде человечества, - в твоем смысле, разумеется. Но ничего, ничего, скоро мы переделаем этот мир под себя. Каждая пылинка здесь будет плясать под нашу дудку. Хотя знаешь... внутри души я мечтаю поскорее отсюда убраться и вспоминать этот неухоженный мир только как дурной сон. Ситуация все хуже и хуже. И зачем только мы садились во второй раз, болваны!...

– Ты прав. Ладно, не буду тебе мешать.

Штурман покинул тамбур и на лестнице громко прочистил ноздри носа, который першило от резкого запаха.

"Бедный Инженер!"

Тем временем, близился момент начала праздника. Любая душа отчего-то возвышалась, светлела, очищалась от всего дряхлого, чтобы без отслужившего балласта, без грехов, без страхов и предрассудков принимать новые впечатления. Штурман над этим задумался. Объективно праздников в природе не существовало. Не было никаких хронологических рубежей, все текло плавно. Праздник был выдуман обществом - со всеобщего согласия и одобрения - чтобы поделить бесконечно тянущееся непрерывное время, раздробить на небольшие кусочки, которые было легче объять разумом, сравнить друг с другом, проследить динамику изменений. Праздники были очень важны именно для понимания сущности - а не для отдыха. Отдохнуть человек мог в любое время, в любой день когда бы это ему заблагорассудилось, по мере накопления усталости.

Штурман прошел в гостиную и обнаружил здесь большинство астронавтов. В углу сияла наряженная елка. Из разных комнат сюда были снесены несколько раздвижных столов и, будучи приставлены друг к другу, были накрыты общей скатертью. Робот-официант неторопливо курсировал между столовой и гостиной, наполняя праздничный стол блюдами и сервировкой.

– Вот и Людвиг!
– воскликнула Журналистка.
– Почти все в сборе, кроме Салли и Сережи. Иди сюда, Людвиг.

Штурман прошел к ней ближе и со всех сторон в несколько голосов ему объяснили, что Журналистка откопала интересную информацию в одной книге и сейчас они все предпримут кое-что необычное.

– Что же именно?
– поинтересовался Штурман.

– Представляешь, мы освятим Корабль. В книге доказывается, что эта процедура стопроцентно успешна, что подтверждено многочисленными свидетельствами.

– Для этого, - подхватила инициатор идеи, - следует особым образом приготовить воду, затем нашептать над ней несколько так называемых молитвенных выражений и побрызгать веничком этой водой как снаружи, так и у "врат" и внутри "Глинки". В результате Корабль будет защищен оболочкой, сквозь которую не сможет проникать стохастичность внешнего мира.

– Чушь собачья, - прокомментировал Штурман, немало удивленный тем, какой ахинеей заразились его друзья.

– Зато как романтично! Надо всего лишь в это поверить. Просто поверить что это действует и больше ничего.

– Вода готова, - сказал Геолог, принимая у робота чашу с замороженной и оттаявшей водой.

Журналистка приняла из его рук чашу, поставила на стол и прикрикнула:

– А теперь все тихо, я буду шептать молитву. Отойдите подальше, к двери, чтобы не мешать мне сосредоточиться и не смущать меня. Давайте, отходите.

Она поправила наушники и, попросив Сизифа диктовать ей найденный текст молитвы, стала шепотом повторять вслед за ним, склонившись над самой водой и производя рукой что-то вроде театральных пассов.

"Ну-и-ну!" - только покачал головой Штурман и побрел вслед за астронавтами, которые во главе Журналистки стали двигаться к выходу на улицу. Ассистировал ей Геолог. Он держал чашу, а Журналистка, за неимением веничка, пульверизатором неумело брызгала туда-сюда, иногда попадая струйками на столпившихся зрителей. Но на нее никто не роптал, все понимали - так надо. Процессия обошла вокруг Корабля, затем двинулась внутрь, заглядывая во все подряд каюты.