Зараза. Трилогия

Леонидыч в общем подвел итоги того, что случилось в мое отсутствие. Пока парни думали, что делать дальше, решили укрепить лагерь. Начали строиться и тут потянулся народ. Сначала несколько старых знакомых выживальщиков от МакФерси, в том числе и механик Саед с семьей. Потом еще какие-то фермеры, потом строители, потом несколько бывших копов и еще, и еще.

В итоге на данный момент в расширенном музее находилось семьдесят два человека. Часть расселилась по вагонам, для другой части стащили с округи времянки и контейнеры. Заняли пустырь, зачистили мусорную свалку в соседнем здании, соорудили забор, построили вышки, Саед изуродовал катки и как могли, укрепились. В том числе опасаясь атаки опарышей – появилось много бетона на земле, укрытий и переходов на крыше, да и часть новых домов построили с расчетом, чтобы с земли мутанты не дотянулись.

Нам с камаджорами выделили свободную обшарпанную бытовку, а амазонок подселили к каким-то туземным женщинам. Выдали условные талоны на питание, ограничивающие попытки халявщиков на многоразовый прием пищи, и пообещали пристроить к общему делу, когда со всем разберемся.

Разбирались весь второй день, обсуждая планы и по новой выступая перед полным советом лагеря, собранным из полезных жителей. Развели тут республику с сенатом, хорошо хоть заправлял всем Леонидыч, своим авторитетом делая так, чтобы нас хотя бы не перебивали.

Единство у совета было только в одном – нужно искать способ свалить из страны. Хоть прорваться, хоть протиснуться, но выбраться из карантина в нормальную жизнь. Дальше мнения разделились – все местные даже глазом не моргнули, сразу же поверили в Шекхед и древнее зло. Все-таки камаджоры здесь решали. А вот все залетные – туристы, экспаты и командировочные слушать ни про какое опасное и древнее зло не хотели. Кто-то даже предложил вообще ничего не делать и ждать, когда нас спасут. Кто спасет – не уточнялось.

Мчсники, что было приятно, меня поддержали. Хотя, может, опасались приступа – Вадик как-то уж очень хитро и с прищуром посмотрел на меня сквозь сдвинутые пальцы, типа говоря: верим, конечно, но, типа, играешь на тоненькую.

Я всех понимал, особенно когда прикидывал, как камаджорская версия смотрится со стороны. Дедушка Лу напирал, что королеву мать нужно убить, но объяснение, как именно это сделать, было сродни тому, что нас кто-то спасет. Как, где, чем? Таких ответов не было.

Решили перенести заседание до появления конкретики, разделив задачи. Леха продолжает искать варианты эвакуации, Астрид – лекарство от заразы, работяги укреплять лагерь и искать оружие, которого было катастрофически мало, а мы с камаджорами предоставим более детальный план по уничтожению древнего зла.

На третий день я, наконец, получил возможность пообщаться с Астрид. Если, конечно, повторный поход по врачам, а девушка выступила одновременно в роли трех специалистов, можно считать общением.

Мастерица на все руки выслушала меня как психолог. Зов – как я его ощущаю, как он на меня воздействует и вся прочая муть, которую я сам плохо понимал. Хмурилась, переспрашивала и что-то чиркала в маленькой записной книжке.

Потом исколола все вены, набрав из меня почти литр крови – может, и меньше, конечно, но я думал, что ссохнусь уже скоро. После небольшого перерыва с чаем и плюшками осмотрела в роли терапевта. Щупала, в глаза светила, татушку скоблила, молоточком стучала – точнее, ввиду дефицита оборудования, задником отвертки. Взвешивала, мерила и проводила какие-то только ей понятные тесты, заставляя меня бегать, прыгать и сдавать спортивные нормативы.

После всего этого пришла к выводу, что я стал тяжелее, сильнее, быстрее процентов на пятьдесят, чем средний мужчина моего возраста и комплекции. При этом ни про стимулятор, ни про паразита, ни про магию камаджоров не сказала ни слова, сославшись на малое количество данных и отсутствие необходимого оборудования.

– Хотелось бы услышать диагноз… – я посмотрел на Астрид и как из пулемета, вывалил мучившие меня вопросы. – Заразен ли я? Можно ли все это вылечить окончательно? Стану ли я монстром-франкенштейном от витаминов Альберта? Или завтра утром пол-лагеря сожрет лунатик? Мне бы хоть какой-нибудь ответ?

– Андре, успокойся, – Астрид подошла ко мне и взяла мои ладони в свои. – Все будет хорошо. Просто нужно провести дополнительные исследования, изучить тебя, создать необходимое лекарство и продумать терапию. Но у меня нет достаточного оборудования.

– Окей, а где-то можно достать нужное?

– Точно что-то было Коннауте и в исследовательском центре.

– Очень сомневаюсь, что там что-то выжило, – я пожал плечами.

– Еще есть склад запчастей в центральном офисе, ты сможешь достать? – она достала из кармана сложенный листок бумаги и протянула мне. – Я тут список набросала…

***

– Фоломон, фаебал, – проворчал Вадик, объезжая уже третий на нашем пути заслон из сплюснутых ржавых легковушек, – Полгорода дерфит под контролем уфе.

– Оклемался после пожара?

– Не то слово, – поддакнул Саня, – Усилился и жестить начал. К нам многие из-за этого и переметнулись под защиту, после того как он лагерь МакФерси с землей сравнял.

– А чего на железку не лезет?

– Лезет, щупает потихоньку. Леонидыч думает, что мы, русские, для него неизвестный фактор. Опасается он нас…

– Да, ффыкло он профто.

– Скорее всего. И тебя помнит, и с Лехой уже пару раз сталкивался, и с нами на «пиранье», – Саня изобразил, чем все заканчивалось для людей Соломона, похлопав ладонью по сложенной трубочкой второй руке. – Все разы не в их пользу были. Так что силы, сука, копит. По вам, кстати, палить начали, так это думали, что как раз отребье Соломона снова лезет.

– Ясно, – я вспомнил, что так и не извинился перед парнем, которому дробью попортил щеку. – Вадик, валю шлагбаум и подкатывай к самому длинному зданию, там вроде парковка подземная есть.

Приехали.

Самый современный район Фритауна, отстроенный под нужды корпораций. Башня «Глобал Корп» стояла в центре урбанистического оазиса, очень похожего на Москва-Сити. Три небоскреба этажей под сорок, пять плоских зданий по пятнадцать этажей, а в центре громадная свеча с потухшим логотипом Global Diamond Corporation.

Хреновый район, аж голова кружится и глаза слепит, от бликов, льющихся от тонн стекла и стали. Строили, строили, кучу бабла небось вложили в эти здания и ведь думали, что красиво получится.

А сейчас высотки больше напоминали скелетов – толстые ребра-перекрытия, блестящие полупрозрачные окна, за которыми бродят тени, а на двадцать каком-то этаже еще и сильный пожар был. Почти весь этаж выгорел, а верхние закоптились.

Разбитых окон много и не только в этом здании. Темные провалы или, наоборот, белые шторы и жалюзи наружу (одно с надписью SOS) есть почти везде. Второй плакат c огромными буквами HELP, намалеванных на двух листах, похожих на экраны для проектора, был вывешен почти под самой крышей здания «глобалов» и крепился под строительной люлькой.