Зари. Мне удалось убежать

Я поблагодарила доктора за все, что он сделал для меня. Но в тот момент я думала лишь о муже с дочкой. Я была расстроена из-за того, что, пока я была в больнице, они ни разу не навестили меня, но надеялась, что теперь смогу увидеть их.

Позже пришел отец, и мама собрала мои вещи. Родители помогли мне пересесть в инвалидное кресло и подвезли меня к такси. Странно было вновь оказаться на свежем воздухе, слышать привычные звуки улицы и не видеть стен больничной палаты. Мои родители были подавлены, и это насторожило меня. Я думала, что они будут радоваться, ведь их дочь выздоровела и возвращается домой, но решила, что они переживают из-за моей инвалидности.

Я сразу же отбросила эту мысль, предвкушая встречу с доченькой. В больнице я решила отругать Вахида за то, что он не удосужился навестить меня, но в тот момент я чувствовала лишь радость. Когда мы сели в такси, отец велел водителю отвезти нас в Хаирхану. Я запротестовала.

— Нет, подождите. Почему мы едем к вам домой? Я могу навестить вас позже вместе с Вахидом и Фарой.

Я попросила водителя отвезти нас в Дех Афганан, потому что мой дом там и муж с дочерью ждут меня. Отец сказал, что я не должна устраивать сцен в присутствии водителя и что он позже все объяснит.

Когда мы подъехали к дому родителей, отец и брат вытащили меня из такси и усадили в инвалидное кресло. Я думала, что Вахид и Фара будут ждать меня здесь. Когда мы вошли в дом, я увидела, что там полно родственников, не было только двоих самых дорогих мне людей. Я искала глазами Фару в новом платьице, которое сшила для нее. Я даже приготовила обещанные конфеты. Я спрашивала, где Вахид, но никто не говорил мне. Наконец я не выдержала и начала плакать.

— Где Вахид? — крикнула я. — Почему никто не объяснит мне, что происходит?

Люди опускали глаза. Некоторые тоже стали плакать. Мама подошла ко мне и прижала меня к себе.

— Милая моя, ты их больше не увидишь. — Она обняла меня еще крепче. — Они не придут к тебе.

Мое сердце сжалось, в любой момент я могла упасть в обморок. Я попросила маму объяснить, почему я не могу увидеть мужа и дочку?

— Ты не можешь увидеть их и не можешь жить с ними.

Я не понимала, что происходит, и расплакалась пуще прежнего. Мама плакала вместе со мной.

— Вазма, дочка, этот ублюдок Вахид сказал, что он не может жить с женой-инвалидом. Он собирается жениться на другой женщине.

Все мои надежды рухнули. Я не могла поверить, что мой дорогой муж может сказать, а тем более сделать такое. Мою дочку, мою маленькую девочку отняли у меня. Казалось, сердце вырвали из моей груди, вся радость жизни была уничтожена.

— Дорогая Зари, ничего худшего не могло случиться в моей жизни, — сказала Вазма, плача. — Боль в ноге ничто по сравнению с этой потерей.

Я не могла поверить, что с Вазмой так жестоко обошлись, в моих глазах стояли слезы.

— Я сказала всем, что люблю Вахида и Фару и что они нужны мне, — продолжала Вазма. — Я пообещала, что не буду злиться на мужа и спрашивать, почему они не навещали меня в больнице. Все, чего я хотела, — это снова быть со своей семьей.

Родственники окружили меня, пытаясь утешить, но никто не мог помочь моему горю. Мама продолжала плакать со мной. Наконец она заговорила:

— Хорошо, доченька. Мы отвезем тебя к Вахиду, но ты должна быть сильной.

Отец же заявил, что только сумасшедший мог предложить такое. Он спросил мать, почему она хочет отвезти меня в дом этого подлеца, который недостоин их дочки. Но мама настояла на своем. Она сказала, что будет лучше, если я узнаю обо всем от Вахида. Лишь тогда я смогу понять, что за человек на самом деле мой муж.

Я никак не могла до конца понять, что она говорила, и не могла перестать плакать. Мое сердце бешено колотилось, и каждый вдох давался с трудом. У меня было впечатление, что кто-то душит меня. Отца не убедили доводы мамы, но он согласился нанять для нас такси.

Меня занесли в такси. Машина стала взбираться по узкой дороге к нашему с Вахидом дому. Внезапно мне стало холодно и я начала дрожать, словно в лихорадке. Я молилась, чтобы моя мать ошиблась, чтобы случилось чудо и Вахид крепко обнял меня при встрече, а дочка, одетая в новое платьице, улыбнулась мне.

Начало смеркаться. В такую пору Вахид и я всегда выходили во двор и смотрели на звезды. Я запрокинула голову, стараясь увидеть в небе скрытые послания. Предостерегало ли меня небо, говоря, что мне лучше не входить в дом? Или оно предвещало счастливое воссоединение с моей семьей?

Такси не смогло подъехать к дому, и родителям пришлось катить мое кресло остаток пути. Некоторые друзья и соседи вышли, чтобы поприветствовать меня. Казалось, их удивило мое появление, но они все же подходили, чтобы поцеловать меня. Они по традиции клали конфеты мне в руку, показывая, что рады видеть меня. Все это тронуло меня, но два человека, которых я хотела видеть больше всего, так и не вышли.

Мать подошла к двери дома. Я остановила ее и сказала, что хочу постучать сама. Я чувствовала, как ко мне вместе с силами возвращается гнев — мне было необходимо разобраться в том, что творится в моей собственной семье.

Дверь покрылась слоем пыли за время моего отсутствия. Я попробовала стереть ее рукавом, но безуспешно. Вахид наконец открыл дверь и вышел к нам. Я видела по его глазам, что он узнал меня, несмотря на то что я сильно похудела и была очень бледной. Но он тут же опустил глаза. Я начала плакать.

— Вахид! — крикнула я. — Дорогой Вахид! Это я, твоя жена Вазма. Я знаю, что уже не такая красивая и сильная, какой была раньше, но клянусь Аллахом и жизнью нашей дочки, что моя любовь к тебе так же сильна, как и прежде. Я вернулась к тебе!

Вахид начал плакать, но по-прежнему не смотрел мне в глаза. А когда я попросила его впустить меня в дом, он раскинул руки, преграждая мне путь.

— Ты не можешь войти. Это больше не твой дом.

Я умоляла его позволить мне остаться хотя бы ради дочери, но Вахид покачал головой:

— Я хочу быть счастливым. Как могу я жить с женой, у которой нет ноги? Ты не можешь ухаживать даже за собой, так как ты собираешься заботиться о моей дочери?

В эту секунду Вахид умер для меня. Он стал мелкой букашкой в моих глазах. Я потеряла ногу, потеряла любовь, к тому же он отнял у меня моего ребенка. Я слышала, что он продолжает что-то говорить, но не понимала ни слова.

— Я собираюсь жениться, так что ты свободна. Ты можешь делать все, что захочешь, но я не позволю тебе видеться с моей дочкой. Теперь, когда ты стала инвалидом, ты не сможешь заботиться о ней, как раньше.