Зарождение мистического пламени

Он ждал, как будто ожидая, что я что-то скажу, но ничего не вышло. Конечно, я скучала по нему. Я хотела это сказать. Но впервые я не ощущала пустоты или зияющей дыры внутри. Я даже не знала, что он в Лондоне. Я любила его, но была занята и, честно говоря, не слишком задумывалась об этом.

Это ужасно с моей стороны.

Его брови нахмурились, когда Уилл перевёл взгляд на стол. Он весь напрягся.

Я проследила за его взглядом и увидела музыкальную шкатулку, изящно стоявшую рядом с моими рисунками. Он смотрел на неё с глубинной тоской, когда подошёл и коснулся развевающейся юбки прекрасной дамы.

— Это выглядит очень дорогим.

— Это всего лишь музыкальная шкатулка, — сказала я. — Она просто играет ту мелодию, под которую должны танцевать роботы. Это в первую очередь вдохновение.

— Это ведь он дал тебе, не так ли? — голос Уилла надломился, и моё сердце разорвалось от этого звука. Он испытывал боль, даже если предпочёл бы умереть, чем показать это.

Уилл стиснул зубы и опустил взгляд в пол. Через мгновение он поднял на меня глаза. Выражение его глаз напомнило мне свирепого дикого зверя, попавшего в капкан.

— Твоё молчание говорит слишком много.

— Ничего такого не было, Уилл. Ничего, — говоря это, я думала о танце и о том, как мне хотелось поцеловать Дэвида. Я вспомнила, как мне всего минуту назад не терпелось оказаться в объятиях Дэвида. Нельзя назвать это «ничего», но в то же время серьёзным это тоже не было.

Что бы я ни чувствовала к Дэвиду, это не настолько истинное, глубокое и длительное чувство, как то, что я испытывала к Уиллу. Но я не знала, как объяснить Уиллу свои чувства, не усугубляя ситуацию. Я не хотела ничего чувствовать, но ничего не могла с собой поделать. Если бы я действительно любила Уилла, разве я не была бы слепа ко всем остальным? Я боялась, что мои чувства означают, что я вообще не умею любить. Что, если вся любовь, которую я знала, была не более чем влюблённостью?

— То, что происходит между тобой и Стромптоном, не должно быть ничем, вот в чем проблема, — Уилл повернулся к двери. Я схватила его за руку и задержала.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты могла бы стать графиней, Мег. Ты могла бы иметь богатство и роскошь, и все, что захочешь. Он мог бы дать это тебе. Ты ему подходишь, — плечи Уилла опустились, словно он устал от тяжести собственных мыслей. — Я не могу дать тебе ничего из этого. Ни состояния, ни престижа, ни семьи — ничего.

Я протянула руку и коснулась его лица, повернув его щёку так, чтобы он снова посмотрел на меня.

— Я ничего этого не хочу.

Уилл на мгновение замер, задумавшись, а моя рука задержалась на его напряжённом подбородке. Он закрыл глаза.

— Скажи мне, что ты ничего к нему не чувствуешь, и я тебе поверю. Скажи мне, что ты вообще не смотрела на него вот так. Что ты не подумала о том, каково это — быть его женой.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но горло сжалось, и слова просто не выходили. Я уже думала об этом. Я думала о прекрасном поместье, о деньгах, о платьях. У меня было бы все время в мире, чтобы работать над своими проектами. Мы с Дэвидом были бы как идеально устроенный брак королевской семьи. Как я могла не подумать об этом?

— Так я и думал, — Уилл испустил долгий вздох, затем направился к двери.

— Уилл, стой! — господи, мужчины могут быть такими глупыми. Я не любила Дэвида. Дэвид был искушением, не более того.

Он остановился и повернулся ко мне.

— Я сражался с драконами ради тебя, — сказал он, и я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Я поднял твои крылья и помог тебе летать. Но этого никогда не будет достаточно. Тебе всегда было суждено нечто большее.

С этими словами он повернулся и пошёл прочь.

— Этого достаточно! — крикнула я в коридор, глядя, как он, не оглядываясь, сворачивает за угол. — Я люблю тебя, — я тяжело вздохнула. — Только тебя.

Сказав это, я тут же поняла, что это правда. Я чувствовала это, но не как взрывы, или молнии, или огонь в моей крови. Я чувствовала это, как воздух, вокруг и внутри меня, спокойный и непритязательный, но все же сильный, как буря.

Стоя в одиночестве посреди зала, я ощущала холод каменных стен.

Что же я натворила?

Глава 26

Я не могла допустить, чтобы все так закончилось. Я не могла позволить Уиллу уехать в Шотландию убеждённым в том, что я хочу быть с Дэвидом вместо него. Это неправда. Это просто неправда.

И он должен это знать.

Я бросилась бежать, промчалась по коридору, завернула за угол и врезалась в Сэмюэла. Сила столкновения сбила нас обоих с ног.

Вскочив на ноги, я протянула руку Сэмюэлу, чтобы помочь ему подняться.

— Приношу свои извинения.

Он схватил меня за запястье и больно сжал.

— Твои извинения недостаточно хороши.

Он притянул меня ближе, нависая надо мной своим широким телом.

— Отпусти её, — сказал Манодж прямо за моей спиной.

Сэмюэл поднял голову и усмехнулся.

— А что, если я этого не сделаю? Мисс Уитлок сбила меня с ног, и она передо мной в долгу, Пенджаб¹.

Манодж вытащил из-за пояса изогнутый клинок.

— Меня зовут Манодж, и я сказал: отпусти её.

Майкл подошёл к нему, а за ним Ноа.

— Если ты хочешь извинений, у меня есть для тебя одно в запасе, — сказал Майкл, небрежно потирая кулак. — Я был бы рад сначала сбить тебя с ног.

— Ты в меньшинстве. Брось её, — сказал Питер позади нас. Повернувшись, он разжал ладонь достаточно, что я смогла вывернуть руку и вырваться из его хватки.

Я попятилась к мальчикам, и Ноа подхватил меня и завёл за Маноджа и Майкла. Сэмюэл медленно повернулся и, оправляя пальто, злобно посмотрел на Питера. Питер скрестил руки на груди и, высоко подняв голову, уставился на него.

Несмотря на то, что моё сердце почти билось в груди, я чувствовала такую гордость за своих друзей.

Сэмюэл потопал прочь, бормоча что-то себе под нос.

— Спасибо, — сказала я всем с придыханием. — Спасибо вам за все.

Питер понимающе улыбнулся мне.

— Иди и найди его.

Я побежала.

Мои ноги буквально парили, и я возблагодарила Господа за то, что укоротила подолы ради практичности и чтобы удалить худшие из винных пятен, а последние несколько недель из-за жары обходилась очень тонкой нижней юбкой. Мне не нужно было беспокоиться о том, что я споткнусь, пока каблуки моих ботинок снова и снова ударялись о камень, эхом отражаясь в тесных коридорах.