Зарождение

Странно как-то вышло, даже очень.

Из-за поворота показывается желтый автобус, ад на колесах приближается очень быстро и, наконец, останавливается передо мной.

Двери отворяются, и я захожу внутрь. Опять эти десятки глаз смотрят на меня, хоть и учимся мы в одной школе, но смотрят постоянно как на новичка.

– Привет Эван, можешь сесть со мной, – Николь даже убрала сумку, что лежала рядом. Обычно так она делает, чтобы к ней никто не садился. На прошлой неделе я струсил, и сказал, что меня ждет сзади друг. Да и улыбка у неё…странная какая-то, влюбилась, наверное.

Я сажусь рядом, и сердце стучит очень быстро и лицо почему-то становится горячим, видимо краснею. Как же сейчас не хватает Эви со своими советами.

Блин, а прекрасное это чувство, сидеть рядом с Николь, только главное, чтобы надо мной не смеялись одноклассники, и важно помнить, что девочки – это зло.

Водитель включает радио, где музыка резко прерывается новостной музыкальной заставкой.

А сидеть спереди круто, и звук слышно хорошо, и ребята тут крутые и странно, что среди них нет Гайлса.

Я посмотрел на сидящую рядом девушку. Прямые русые волосы изящно обрамляли ее милое личико. Карие глаза смотрели проницательным взглядом, в котором отражался недюжий ум и сообразительность. Одета она была в красивое платье с множеством цветов. Типичный девчачий наряд.

*В речной канаве сегодня утром было найдено тело парня, пропавшего десятью днями ранее. Его вспороли, словно свинью. Полиция уже подтвердила информацию, что никаких вообще в принципе органов в теле не оказалось. Просто скелет, обтянутый кожей. Напоминаем, что это уже седьмое зверское убийство за последние два месяца. К другим новостям…*

– Эван, нам надо вернуться на эту мясную фабрику.

Мой близнец уже стоял в проходе между сиденьями напротив меня, и понимающе кивал. Автобус останавливается напротив школы, а я даже не могу пошевелиться. Мое тело словно примёрзло к спинке, ибо сидеть с самой красивой девочкой класса – это вам, знаете ли, не леденец сосать, сидя в песочнице.

– Нам надо выходить, Эван, – говорит мне Николь, – занятия начнутся через пятнадцать минут.

Не могу понять, почему я вообще сел на это место, почему не там, где сидят умники? Хотя я, конечно, не из таковых, а больше по спорту. А мог бы сесть туда, в конец салона, как обычно, но нет, сел именно сюда. Хотя…вот когда у меня будет своя спортивная куртка, все девочки в университете сразу станут моими. А уж когда у меня в руках будет контракт с известным на всю страну клубом, я приглашу на свой день рождения Элвиса Пресли, где он споет для нас с Николь, которая на тот момент будет самой популярной моделью Америки. Вместе мы будем жить в огромном доме, собирать конструктор, играть в видеоигры, есть много сладкого. Потом я стану лысым, она толстой, и мы будем друг у друга – причиной всех бед. Потратим друг на друга лучшие годы своей жизни.

Смотрю ей в глаза, они красивые, улыбчивые. Хватаю рюкзак и вылетаю из автобуса. Надеюсь, она не подумала, что я в неё влюблен, а в школе нас не будут дразнить женихом и невестой. Это самое ужасное, что может быть в жизни парня. Девочки – есть зло, куклы, и прочие побрякушки – девчачья возня, которая не имеет ровным счетом смысла.

Стремительно забегаю в здание школы, чтобы скорее взять учебники и спрятаться куда-нибудь.

– Эй, Эван, здорова, – рука Сэма ложится на мое плечо. Странно, он же вроде простудился, – готов к тесту?

– Дружище, ты же на спор умял банку мороженого, как ты умудрился так быстро оправиться?

Мой друг смотрел на меня, как на умалишенного. В его взгляде читалось искреннее удивление от услышанных слов.

– Банку мороженого? Ты же знаешь, для меня банка мороженого – как золотой слиток для нищего, непозволительное удовольствие.

Сэм, как друг, был весьма странноватым, но вот когда нам обоим отвешивают люлей – это объединяет. Самое, пожалуй, странное в моем друге – длинные, и темные до плеч волосы.

– Но ты же болел, – говорю я, подходя к своему шкафчику и открывая его.

– Забей уже на это, чудик. Тебе показалось. Скажи, это правда, что ты сидел с Николь? – Он прислонился спиной к ящикам и с какой-то довольной улыбкой смотрел на меня.

Школьный звонок освобождает меня от ответа, но, видимо, слухи поползли как тараканы в нашей столовой, стоив им учуять свежие продукты.

Хватаю учебники, и направляюсь к своему классу. Сэм идет рядом, и с улыбкой поглядывает на меня. Однажды он поцеловался с девочкой, заплатив ей два доллара. Теперь он утверждает, что стал мужчиной. А на что еще готовы девочки за деньги?

Заходим в класс, все потихоньку занимают свои места, я усаживаюсь как всегда чуть дальше от стола преподавателя, так как люблю иногда порисовать на уроках. Мне иногда приятно рисовать всякие автомобили, или же войнушку, где я рисую себя солдатом, что отважно бьет врагов на захваченной Кубе.

– Закрываем свои учебники, опрос, – мистер Джонсон в своем идиотском бордовом деловом костюме с кучей заплаток везде, где только можно, заходит в класс.

Странно, что он зачастил свои опросы. Его лысая голова блестит как бильярдный шар, видимо протирает её перед каждым занятием. А сверху еще натирает воском, чтоб наверняка.

– Ты тормоз, Эван, – отвечает Эви, появившись из ниоткуда. Молчу, так как с ним нельзя разговаривать вслух, – смотри, сейчас он спросит твоего дружка Сэма.

– Сэмюэль, назовите писателей прозы 18 века, – Мистер Джонсон выбрал весьма странный вопрос, ибо Сэму он уже задавал его неделю назад.

– Теперь ты убедился в этом? – Эви снова испаряется, снова показав, что прав. Хотя, если он задал этот вопрос сперва моему другу, а тот не ответил ничего существенного, то получается…

– Эван, назови трех писателей золотого века русской литературы, желательно первой половины, – мистер Джонсон зарядил мощную обойму.

Не, ну а почему чуть что, так сразу я? Хотя он тогда меня отчитал, сказал, что я бездарь в литературе, но он сам потом ответил за меня, что это…

– Пушкин, Лермонтов и Гоголь, – важно отвечаю я. Он смотрит на меня с удивлением, словно я открыл ему что-то новое. Приятное чувство, хоть и странно все это. Будто театральная постановка с тобой в главной роли.

– м-молодец Эван, с-садись, – кажется, я начинаю понимать выражение «потерял дар речи» Прозвенел звонок, и мистер Джонсон велит всем подготовить рефераты, причем мне он задал ту тему, которую я уже переписывал из учебников школьной библиотеки буквально неделю назад, а после сдал ему. Видимо, придется опять сидеть до вечера и неустанно переписывать все эти нудные вещи. Зачем мне вообще эта химия? В бейсболе мне не нужна даже математика, там главное реакция и возможность предугадать действия соперника. Хотя…я знаю, что будет в течении всех этих дней, а значит смогу пересдать тест, немного улучшить статистику нашего матча против “койотов” из другого района, а может, удастся изменить и еще кое-что…