"Зарубежная фантастика 2024-3". Цикл Люди льда". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Тристан увидел сходство между своей судьбой и судьбой дедушки Александра. Ни один из них не мог любить женщину плотской любовью. Оба приняли чужих детей, как своих, по крайней мере, Тристан обещал это сделать. Но хотел он это сделать по собственной воле или только подчинялся обстоятельствам?
Он обернулся к Виллему и Доминику, взял их за руки.
— Спасибо! — горячо сказал он. — Спасибо, что вы указали мне путь! Надеюсь, вы завтра поможете мне.
— В чем?
Он не успел договорить. В дверь вбежала испуганная Марина.
— Дядя Тристан, что делать? — рыдала она. — У меня так
12
Виллему опустилась на колени перед Мариной и обняла ее.
«Господи, помоги, — думала она. — Чем все это кончится?»
— Почему возле Хильдегард никого нет? — крикнул Тристан. — Ее нельзя оставлять одну ни на минуту!
Он бросился к двери и столкнулся со старой экономкой.
— Наконец-то я вас нашла, господин маркграф! — Экономка была взволнована. — Я искала вас в вашей комнате и повсюду… Герцогиня…
— Да, мы уже знаем. Я иду к ней! Позаботьтесь о ребенке. — Было неясно, о каком ребенке он говорил, но экономка и Виллему его поняли.
— Идем, Марина, — нежно сказала Виллему и обратилась к экономке: — Покажите, пожалуйста, где ее комната.
Экономка заколебалась:
— Она спит в комнате рядом со спальней герцогини.
— Понимаю, тогда нам нужна другая.
— Я провожу вас.
— Мама, мама… — жалобно приговаривала Марина, пока они шли.
— С мамой все хорошо, — Виллему была в растерянности: что делать, что сказать Марине? По глазам девочки она видела, что та вот-вот потеряет рассудок. Как же сказать ей правду?.. Господи, как быть? Неужели навсегда погасить ее разум?
Тристан скрылся в комнате Хильдегард. Доминик быстро сказал экономке:
— Пожалуйста, попросите сюда доктора, но предупредите, что он не должен никому говорить об этом!
Экономка кивнула, провела их в свободную спальню и ушла.
— Ложись, Марина, — нежно, как могла, велела девочке Виллему. — Сейчас придет доктор и поможет тебе. Ты его знаешь, он уже лечил тебя раньше.
В ответ Марина сжала руку Виллему. Страх в ее глазах был красноречивее слов.
«Боже милостивый, помоги нам», — молилась про себя Виллему, которая вспоминала о Боге лишь в исключительных случаях.
Марина издала громкий, протяжный вопль. Когда схватка кончилась, она испуганно посмотрела на Виллему.
— Я отравилась? — спросила она.
— Нет, нет… Все будет хорошо…
Господи, что она говорит, что будет хорошо?
Пришел доктор. Губы у него были плотно сжаты. Они уложили девочку в постель, но она не позволила осмотреть себя, ее охватил прежний ужас. Ни один мужчина не должен к ней прикасаться.
У нее опять начались схватки. Взрослые беспомощно смотрели друг на друга, не зная, что предпринять, времени на объяснения уже не осталось.
Вдруг чья-то решительная рука отодвинула их в сторону, Ульвхедин сверху смотрел на Марину. Она уже видела его за обедом и тогда от страха чуть не сползла со стула, однако ничего не сказала и даже не убежала из столовой.
Теперь она испуганно смотрела на него, словно птенец, который не может улететь от опасности.
Никто так и не понял, что именно сделал Ульвхедин.
Он
просто пристально глядел ей в глаза и шептал какие-то слова. Их могла слышать только Марина.Веки у нее отяжелели, она еще раз взглянула на Ульвхедина, потом закрыла глаза и погрузилась в тяжелый сон.
Ульвхедин обернулся к Виллему.
— Теперь она будет спать, пока я не разбужу ее. Думаю, надо сделать так, как решили Тристан и герцогиня: сказать ей, что ребенка родила ее мать. Она поверит. Если же вы скажете ей, что это ее ребенок, она просто погибнет.
— Ты прав, — согласился Доминик. — Марина находится на грани безумия. Все, что напомнит ей о мерзавце-графе, может окончательно лишить ее рассудка.
Увидев, как тело девочки напряглось, они умолкли.
Через некоторое время из комнаты Марины вынесли маленькую и слабую девочку. Экономка уже давно нашла для ребенка кормилицу. В то время как дворецкий Мусгорд зажигал свечи вокруг смертного одра герцогини Хильдегард, Марина очнулась от своего сна. Ее ждала новая боль, но не столь острая, как прежняя. Виллему объяснила Марине, что у нее было сильное воспаление, которое и вызвало нестерпимые боли. Теперь воспаление проходит, доктор даст ей лекарство, но несколько дней ей еще придется провести в кровати.
— Ой, как я похудела, — простодушно удивилась Марина.
— Конечно, то была нездоровая полнота. Теперь ты скоро поправишься.
— А мама?
— Пока тебе нельзя ее видеть. Ты должна только отдыхать.
Марина покорно кивнула и вложила свою руку в руку Виллему. Неукротимая дочь Людей Льда всю ночь просидела у ее постели, она продолжала сидеть подле Марины, даже когда та уснула.
Грустный синеватый свет луны залил Габриэльсхюс. Все затихло. Где-то вдали на зеландской равнине петух приветствовал криком приход нового дня.
На другой день все собрались в большой столовой. Доминик в знак соболезнования и симпатии прикоснулся к плечу Тристана.
— Это моя вина, — горько сказал Тристан. — Мне давно следовало послать за Никласом.
— Он был бы не в силах ей помочь, — тихо проговорил Доминик. — Смерть уже давно поджидала герцогиню Хильдегард, и никому не дано было спасти ее. Я увидел синеватый свет над ней, как только зашел в комнату, и понял, что жить ей осталось считанные часы. Никлас только напрасно проделал бы столь долгий путь. Главное было внушить ей надежду. И она умерла счастливой. Она знала, что любима. Что ее ждет новая жизнь рядом с тобой. Что вы заберете к себе ребенка Марины. Ни от кого она не видела столько любви, как от тебя, Тристан!
— Это верно, — вмешался доктор. — Должен признаться, я вообще не ожидал застать герцогиню живой. С ее недугом она давно должна была умереть. Пребывание в Габриэльсхюсе было для нее эликсиром жизни.
— Ее больше нет, — прошептал Тристан. — Она была единственной женщиной, которую я когда-либо любил.
Он был безутешен, и все слова были бессильны перед его горем. Душевная боль должна была утихнуть сама, это испытание, через которое проходит каждый.
— Однако похоронить ее следует под ее настоящим именем — Бронислава, — решил Тристан. — Как жаль, что мы не успели пожениться и дать имя Марининому ребенку!