Зарубежная литература XX века: практические занятия
Шрифт:
Склонность Артура Шницлера к литературе проявилась очень рано – его первые опыты в области драматургии относятся к девятилетнему возрасту. Но по желанию отца, очень известного в Вене врача, он закончил медицинский факультет и долгие годы работал врачом. Первые художественные произведения Шницлера появляются в печати во второй 80-х годов XIX века параллельно с его научными работами в области медицины, а к началу XX века он стал уже одним из самых популярных австрийских авторов, пользовавшимся как любовью широкой публики, так и уважением собратьев по перу. Вена, родной город А. Шницлера, где он провел всю свою жизнь, была в ту эпоху столицей огромного многонационального государства – Австро-Венгерской монархии. Эта империя прекратила свое существование в 1918 году, распавшись на ряд самостоятельных национальных государств. Последние полвека истории Австро-Венгрии характеризуются
Богатая талантами и художественными открытиями эпоха получила в истории культуры название «венский модерн». Сегодня этот культурный феномен, исследование которого началось в 1960-е годы, уже довольно хорошо изучен, в том числе и творчество Артура Шницлера как одного из самых ярких его представителей. В отличие от многих современников, которые известны лишь специалистам, Шницлер и сегодня, сто лет спустя, пользуется у себя на родине непреходящей популярностью. Его проза регулярно переиздается, и ни один театральный сезон не обходится без постановки его пьес.
В России Шницлер был очень популярен в начале XX века: его произведения переводились на русский язык и ставились на театре сразу вслед за их появлением в оригинале, его творчество обсуждалось в многочисленных рецензиях и статьях, в Москве даже вышло Полное собрание сочинений австрийского автора, причем в трех переизданиях. В первые годы существования советской власти Шницлера еще продолжали переводить, но с середины 1920-х годов начинается долгая полоса забвения. Единственным изданием за долгие десятилетия стал сборник новелл, вышедший в 1967 году; автор предисловия к которому, как бы извиняясь, отмечает, что Шницлер, хоть «и не относится к числу великих писателей своего времени», «все же достоин пристального и дружелюбного внимания людей нашего века».
Девяностые годы XX века в России были отмечены, как известно, повышенным интересом к прежде недоступной зарубежной модернистской литературе, в том числе и к австрийским авторам первой половины века. Но шницлеровский ренессанс не состоялся: несколько научных статей, пара абзацев в общих главах учебников по истории литературы, переиздание отдельных новелл, несколько театральных постановок – вот и вся рецепция творчества Шницлера в современной России.
Творчество Шницлера может показаться вполне конвенциональным – в духе литературы XIX века, модерность его художественной вселенной не так бросается в глаза, как яркое новаторство знаменитых соотечественников – Музиля и Кафки. Шницлер действительно многим обязан реалистически-натуралистической традиции: его произведениям присущ социально-критический пафос, их отличают типизация ситуаций и характеров, локальная и временная конкретность. Географическое и социальное пространство текстов Шницлера весьма ограничено: действие, как правило, происходит в Вене, на одном из курортов или в поместье; персонажи – ничем не примечательные, обычные люди, принадлежащие преимущественно к буржуазно-аристократическому слою общества. Шницлер не обращался в своем творчестве к глобальным проблемам мироздания, не излагал философских и политических идей, не изображал исторических катаклизмов, не указывал провидчески путей в светлое будущее.
Главное достоинство произведений Шницлера, которое было причиной их популярности сто лет назад и сегодня обеспечивает им статус классики, заключаются в замечательном мастерстве изображения внутреннего мира личности. Создатель психоанализа Зигмунд Фрейд признавал необычайную проницательность и тонкость наблюдений австрийского автора. «Я часто с изумлением спрашивал себя, откуда у Вас те или иные тайные знания, которые мне достаются путем долгого и упорного изучения объекта...» – писал Шницлеру знаменитый ученый 8 мая 1906 года.
Благодаря открытиям в области психологии и физиологии на рубеже XIX-XX веков представления о личности претерпели кардинальные изменения. В австрийской культуре широкое распространение получает импрессионистское мировоззрение. Его философскую базу составили труды австрийского физика, философа и психолога Эрнста Маха (1838 – 1916,
«Анализ ощущений и отношение физического к психическому», 1886), в эстетическую плоскость его идеи перевел Герман Бар (1863 – 1934, «Преодоление натурализма», 1891), а литературное воплощение импрессионизм нашел, прежде всего, в произведениях Петера Альтенберга и Артура Шницлера.В понимании импрессионистов внешний мир складывается для человека из бесчисленного количества субъективных впечатлений, а его внутренний мир состоит из множества разнообразных, порой противоположных импульсов, желаний, побуждений. Личность не есть некое раз и навсегда данное «Я». Непрерывно получая импульсы из внешнего мира, человек ежесекундно меняется в своих оценках и ощущениях. Изображение такого по-новому понятого человека требовало отказа от традиционного литературного характера, новых способов, новых приемов повествования.
Творчество Шницлера, таким образом, пришлось не только на хронологический рубеж эпох: и по своим мировоззренческим основам, и по поэтике оно оказалось мостом из века девятнадцатого в век двадцатый.
Жанровый характер произведений Шницлера соответствует его интересу к психологии: в области драматургии он предпочитал форму одноактной пьесы, эпизода. В прозе лучшие произведения Шницлера созданы в жанре психологической новеллы. Своих персонажей он, как правило, помещает в ситуацию выбора, имеющего значение для всей дальнейшей судьбы: выбора между жизнью и смертью, любовью и предательством, честью и бесчестием. Состояние персонажей, мотивы их выбора и сложный путь, ведущий к решению, составляют содержание произведений.
О произведении
Одна из самых показательных новелл Шницлера – «Лейтенант Густль», опубликованная в уважаемой венской газете «Нойе Фрайе Прессе» на исходе 1900 года. Действие происходит в современной автору Вене, в ночь с четвертого на пятое апреля. Главное действующее (или, точнее, бездействующее) лицо – молодой человек двадцати трех – двадцати четырех лет, лейтенант австрийской армии по фамилии Густль. Фабула произведения очень проста: в гардеробе после концерта офицера оскорбил знакомый владелец булочной, после чего молодой человек проводит ночь в размышлениях о том, как ему следует поступить; новелла заканчивается завтраком лейтенанта в кофейне, где он узнает о внезапной смерти его обидчика. Все произведение, таким образом, держится на единственном происшествии – минутной ссоре лейтенанта с булочником, но это как раз то событие, которое ставит главного персонажа в ситуацию выбора: не ответив своевременно на оскорбление, Густль должен либо покончить с собой, либо, смирившись с позором, уволиться из армии. Густль делает выбор в пользу жизни в ущерб чести. Такая трактовка образа офицера стоила Шницлеру его собственного офицерского звания. В Австро-Венгрии армия наряду с династией Габсбургов и католичеством была одним из столпов, на которых держалась империя, и публикация такого произведения была воспринята как пощечина обществу в целом.
Между тем персонаж Шницлера – самый обычный молодой человек, в нем нет ничего от возмущающего спокойствия злодея. Австрийское общество ужаснулось этому образу, потому что увидело в нем себя. Автор представил Густля не единичным, исключительным случаем, но продуктом своей среды, типичным представителем своего общественного слоя и армейской касты. Шницлер достигает эффекта типичности при помощи простого приема: он делает Густля крайне несамостоятельным в своих суждениях, лейтенант постоянно ориентируется на чужие мнения и стремится следовать общепринятым нормам поведения, а потому воспринимается как слепок воспитавшего его общества, как его отражение. («Но я вел себя безукоризненно; полковник тоже говорит, что я поступил совершенно правильно» – характерный для Густля ход рассуждений.) Кроме того, персонажу вспоминаются и другие случаи, когда офицеры вели себя недостойно, а также слышанные когда-то нелестные мнения об армии. Все вместе взятое заставляет думать о характерности истории.
В этом образе поражает пропасть между незначительностью Густля и его высоким мнением о себе. Лейтенант считает себя, человеком особого сорта, пользующимся невероятным успехом у женщин и вызывающим трепет в мужчинах («Чего этот тип уставился на меня? ...Советую вам не корчить такую дерзкую рожу, – иначе я потом в фойе поговорю с вами по-свойски! Сразу отвел глаза!.. До чего все пугаются моего взгляда!.. «У тебя самые красивые глаза, какие я только видела на своем веку», – так мне на днях сказала Штеффи...»). А читатель имеет возможность составить о нем совсем другое представление. Рассуждений лейтенанта на концерте достаточно, чтобы убедиться в его необразованности: