Заря джедаев: В бесконечность

Не понимала почти до самого конца.

* * *

Даже несмотря на то что мастер Кин'эйд сведуща в исцелении, рука и кисть у Ланори все еще болят. «Скоро боль утихнет, — пообещала ей Кин'эйд. — Я могу залечить раны, но шрамы все равно останутся. Воспоминание о боли сильнее, чем ты думаешь».

Из-за «воспоминания о боли» она едва способна сидеть спокойно даже в покоях храмового мастера Ла-Ми.

Дэл тоже там. Его раны менее серьезны — синяки и рваные царапины от удара о землю, но мастер Кин'эйд уделила ему ничуть не меньше внимания.

— Ты здесь не для того, чтобы подвергнуться наказанию, — говорит Дэлу храмовый мастер Ла-Ми. В его палатах просторно и красиво, но, несмотря на это, мастер Ла-Ми восседает в простом деревянном кресле, поставив рядом свой меч. Ланори слышала много рассказов и о нем, и о его мече. — Ты здесь для того, чтобы я мог услышать, что произошло на вершине Став Кеша. За свою долгую жизнь я понял, что рассказы… могут оказаться расплывчатыми. И что правда часто находится по сумме частей. Поэтому я прошу каждого из вас изложить мне свое видение событий.

— Все очень просто, — говорит Дэл. Он сидит перед Ла-Ми рядом с Ланори, по другую сторону от него расположилась их наставница. — Мастер Кин'эйд запретила мне использовать все мои чувства и ожидала, что я стану от этого метко стрелять.

— Я пока что не просил тебя говорить. — В голосе Ла-Ми нет строгости, но слышится властность возраста и опыта. — Мастер Кин'эйд, вы не против начать?

Женщина-забрак встает и склоняет голову.

— Да, мастер. Я проводила занятия с группой учеников при помощи сферы Дарроу. — Она излагает события точно так, как они происходили, не вынося никаких суждений, просто передает факты. Ланори не находит в ее рассказе никаких искажений: все точно, до последней детали. Кин'эйд заканчивает и снова кланяется.

— А теперь ты, Ланори Брок, — предлагает Ла-Ми.

— Все было так, как описала мастер Кин'эйд. Я изо всех сил старалась чувствовать Силу, чтобы сражаться со сферой, но признаю, что стала слишком самоуверенной. У остальных по большей части все было в порядке. Несколько синяков, ожогов, разбитых носов, а также один или два нанесенных по сфере удара. А потом настала очередь Дэла. Он хорошо держался, и я сначала решила, что он ищет Силу, и почувствовала… гордость. Радость за него. А потом сфера легко сбила его с ног, и он достал бластер. Он выстрелил несколько раз, прежде чем мастер Кин'эйд остановила его.

— Она швырнула меня наземь и едва не сломала мне руку, — заявляет Дэл. — Я чуть не перелетел через парапет.

Ла-Ми даже не смотрит на Дэла. Храмовый мастер по-прежнему глядит на Ланори, его старые глаза полуприкрыты. Он смотрит и слушает.

— А о чем ты подумала, когда один из зарядов задел тебе руку?

— Я испугалась за Дэла, — отвечает Ланори.

— Из-за того, что может сделать с ним мастер Кин'эйд?

— Нет. Из-за того, что он потерял над собой контроль.

— А теперь ты изложи свою версию событий, Дэлиен Брок.

Дэл делает глубокий, почти раздраженный вдох. Но Ланори чувствует его страх.

— Давай же, Дэл, — подбадривает она брата.

Он бросает на нее быстрый взгляд, а затем перемещает его на забинтованную руку сестры. У юного странника несчастный вид.

— Я пытался, — говорит он. — Я пытался найти Силу.

«Он лжет, — понимает Ланори. — Я знаю его так хорошо, что могу понять это по голосу».

— Я старался изо всех сил. И когда сфера меня ударила, я достал бластер, старался… следовать за Силой, стрелять, куда она мне укажет. — Он пожал плечами. — Не получилось. Прости меня, Ланори.

— Любой шрам может поведать историю. — Она повторяет слова, услышанные ими когда-то от отца.

Храмовый мастер Ла-Ми кивает.

— Счастье, что никто из вас не погиб. Мастер Кин'эйд — знаток целительства, и я считаю, что мне повезло, что она выбрала Став Кеш, а не Махара Кеш. Она умеет исцелять раны и сращивать кости, если есть время. Но ни один дже'дайи не может победить смерть. Ты действовал безрассудно, Дэлиен. Тобой двигала горячность, а не руководство Силы. Я спишу это на твой юношеский энтузиазм. Вероятно, следующие несколько дней стоит проводить тренировки с традиционным оружием, мастер Кин'эйд.

— Именно об этом я и думаю, — говорит Кин'эйд.

Она встает, и, словно по молчаливому сигналу, поднимаются и Ланори с Дэлом.

— Останься, Ланори, — просит Ла-Ми.

Брат с учителем уходят, и вот Ланори оказывается наедине с храмовым мастером. Он стар и силен, но не страшен. В нем есть доброта, от которой она чувствует себя уютно, но она ощущает его беспокойство.

— Твой брат.

Это единственное, что произносит мастер. Это вопрос?

— Он старается, — говорит Ланори. — Он знает, зачем мы совершаем Великое странствие, и он делает все возможное.

— Нет. Боюсь, он уже сдался. Некоторые не способны принять Силу, и им нелегко найти равновесие в своей душе.

— Нет!

Она вскакивает на ноги. Храмовый мастер сидит, он по-прежнему невозмутим.

— Наши родители — дже'дайи! Мы тоже должны стать дже'дайи!

— Ты уже стала, Ланори. Я чувствую, что у тебя большое будущее. Ты сильная, взрослая, здравомыслящая, и ты обладаешь… — он вытянул руку и качнул ею влево-вправо, — равновесием, так или иначе. Но с твоим братом по-другому. Он несет в себе тьму, и то, что он чурается Силы, делает его слишком темным, чтобы проникнуть, слишком глубоким для меня, чтобы постичь. Возможно, для него еще существует путь назад. Но ты должна понять, насколько опасным он может стать. Тебе надо быть осторожной.

— Я обещала родителям… Он мой брат, я люблю его, и я его спасу.

— Иногда любви недостаточно.

Ла-Ми поднимается и берет ее за руку. Он молчит, но она ощущает прикосновение в своих мыслях, краткое, но сильное, и девочка на мгновение видит мысли, недавно проносившиеся в голове Дэла.

Темные, мрачные мысли.

Глава девятая Шрамы

Дже'дайи говорят: «Нет невежества, есть знание». Но они не знают о вашей жизни, о вашей борьбе. Превосходство ослепляет их. Они говорят: «Нет страха, есть могущество». Но в своем могуществе они самодовольны. И я заставлю их бояться меня.

Королева-деспот Хадия. Год 10658-й от Прибытия То-Йоров

Даже на расстоянии Нокс походил на ад. Ланори составила маршрут так, что в атмосферу планеты они вошли как раз над полушарием, противоположным тому месту, где располагался Лесной город; и корабль полетел по дуге огибать планету по направлению к ночной стороне. Моря представляли собой тяжелую, угрюмую серость, сушу большей частью застилали облака болезненно-желтого цвета, пылающие и пульсирующие внутренними бурями. Небольшие островки земли, проглядывавшие сквозь разрывы туч, были одинакового бронзового цвета. Зелень отсутствовала. Девушка задалась вопросом, как выглядел Лесной город, когда получал свое название, или же в этом названии таилась горькая ирония.