Заставь меня полюбить тебя

неприлично. Они еще не были женаты – или он, наконец, смирился с тем, что они

поженятся? Его поведение изменилось с тех пор, как они занимались любовью, не сильно, но

это проявлялось в некоторых вещах. Теперь он без колебаний дотрагивался до нее, помогал

ей забираться в седло и слезать с лошади последние два дня, внес ее в дом, и вот теперь это

нежное прикосновение. И ни одного хмурого звериного взгляда, с тех пор как они покинули

лагерь разбойников. Ей не следует придавать этому слишком много значения, правда не

следует, не тогда, когда он все еще очень беспокоится о своей матери. И все же она не могла

избавиться от мысли, что то, что они занимались любовью, изменило вс между ними.

– Поторопись, пожалуйста, – продолжил он. – Моя мать проснулась, и я бы хотел

услышать, что ты скажешь по поводу ее болезни.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Он вышел, закрыв за собой дверь. Она вздохнула. Может, он был милым и

заботливым только потому, что ему нужна была ее помощь.

Она закончила мыться, даже смогла вымыть голову, так как слуги оставили ей два

лишних ведра воды, хотя она и не была уверена, что ополоснула все мыло с волос.

Так как его «Поторопись, пожалуйста» все еще звучало у нее в голове, она быстро

высушила волосы, подкидывая их, чтобы изобразить подобие ветра, но девушка чуть не

рассмеялась, когда поняла, что у нее нет щетки для волос. Альфреда была так поглощена

переживаниями по поводу крохотных лодочек и тем, что Брук может уснуть в седле и

свалиться, что ее горничная забыла положить щетку. Брук сегодня днем точно надо будет

сходить в магазины за некоторыми личными принадлежностями, и, к счастью, ей не

придется просить денег у Доминика. Она взяла с собой только четверть из своих денег,

оставив остальное у Альфреды, но деньги она держала в кармане, а не в саквояже, где их

могли найти разбойники.

Завязав волосы сзади, чтобы было не так заметно, что они не расчесаны, и, надев

повседневное платье бледно-абрикосового цвета, девушка вышла в коридор. Ей даже не

пришлось спрашивать, как пройти в комнату леди Анны, так как это была единственная

комната наверху с открытой дверью.

Она подошла к кровати, где стоял Доминик, держа мать за руку, хотя, похоже, она

снова уснула. Едва взглянув на женщину, Брук поняла, что она умирает. Ей не нужно было

смотреть на выражение лица Доминика, чтобы понять это. Анна Вульф выглядела такой

изможденной, что было сложно представить, как она выглядела, когда не была больна.

Черные волосы, выглядывающие из-под ночного чепчика, были влажными от пота, она была

молочно-белой, как пергамент, а кожа у нее на губах потрескалась от высокой температуры.

У нее даже не оставалось сил, чтобы полностью открыть глаза. Дыхание было таким

натужным, будто дышала она с большим трудом.

Брук тут же наполнила водой стакан, который стоял на прикроватном столике, и

сказала Доминику разбудить мать и заставить ее выпить воду. Он осторожно помог матери

сесть, но она смогла сделать лишь несколько глотков, после чего ей снова пришлось лечь.

Доминик вытащил Брук в коридор.

– Ее доктор только что ушел, – прошептал он. – Он сказал, что это пневмония.

Обычно это смертельно. И моя мать расстроена, что я привез тебя сюда. Наш разговор еще

больше ее обессилил.

– Значит, ты ей все объяснил?

– Она уже знала. Я послал ей сообщение из Ротдейла, как только уехал эмиссар

Регента. Ее доктор уже успел поздравить ее с нашей будущей свадьбой.

Брук поморщилась.

– Значит, это уже стало общеизвестным фактом?

– Это точно у каждого на языке, раз даже ее доктор об этом слышал. Похоже, Принц

не считал необходимым держать это в секрете. Но мама теперь беспокоится, что эти

разговоры перерастут в нечто больше, чем обычные слухи и сплетни. Мы не хотим, чтобы

кто-нибудь узнал про Эллу.

– Конечно, нет.

– Можешь… можешь ли ты вылечить е, как меня?

Брук догадывалась, что это была единственная причина, по которой он настоял на

том, чтобы она поехала с ним в Лондон, особенно учитывая то, что она могла бы доехать

сюда до воскресенья и в карете. Перед тем, как они уехали из Ротдейла, все, что он сказал о

состоянии Анны, это что у нее была высокая температура, поэтому Альфреда дала Брук

травы для лечения обычной простуды. Но пневмония была серьезным заболеванием.

Нахмурившись, Брук ответила ему:

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Альфреда дала мне два лекарственных растения, которые могут помочь твоей

матери, но мне они понадобятся в гораздо большем количестве, поэтому мне сегодня нужно

посетить аптеку. Мне также надо поговорить с твоим поваром, чтобы посмотреть, есть ли на

кухне продукты, которые мне нужны, чтобы приготовить бульон. Твоя мать должна его пить

раз в день.

– У меня наготове намный экипаж, – он взял ее за руку, чтобы проводить вниз и

вывести на улицу.

Он попытался предугадать ее действия? Или просто подготовился к любой

случайности? Она была впечатлена.

Брук смогла в первой же аптеке найти именно то, что ей требовалось для отваров –

клубни ваточника и семена пажитника. Она бы остановилась ещ и у магазина, чтобы купить

себе щетку для волос, если бы Доминик не поторапливал е. Однако она о ней упомянула,

когда они добрались до его дома, перед тем как пойти на кухню. Поэтому девушка

надеялась, что до конца дня в ее комнате появится щетка – если он продолжит так же

внимательно к ней относиться. Она предположила, что таким образом он извинялся за их