Застенок

Вася был обезврежен служебными делами и наполнение короба общечеловеческих ценностей продолжилось. Однако после двадцать первой позиции поток непреходящих истин оскудел, и в дело пошла шустрая фантазия работников культуры. Появились пункты вроде прогресса, демократии, толерантности и политкорректности, глобализации, рынка, конкуренции, интернета, пива, секса, самовыражения, платежеспособности, чревоугодничества, феминизма и разных нетрадиционных ориентаций. А напоследок все тот же Вася выдал две самые главные вечные истины: власть и бабки. В смысле, деньги. Оба эти пункта вызвали горячий спор, закончившийся ничем. Голоса разделились пополам, и Роман колебался, оставить ли предложенные пункты в списке. Решиться помог опять же Вася, настырный, неугомонный и неотвязный как потревоженный осиный рой. Когда редакторская избавилась от лишнего народа, он подсел поближе к Роману и по секрету спросил:

– А знаешь, какая самая главная у человеков ценность?

– Какая? – доверчиво спросил Роман, не ожидая подвоха.

– Посильная тяга к поиску ответов на вопросы. Вот это впрямь – вечно и непреходяще. Меняются только вопросы. Тяга остается. На этой тяге ты и сидишь, Роман Вячеславич. Бабки забиваешь на бессознательных народных порывах и душевных стремлениях, – голос Васи был тих и вкрадчив. – Переколупываешь вечные вопросы в кроссвордные. И гуманизм тут как тут – на страже человеколюбия. Чтоб ботве недолго мучиться вопросами, ты ей ответы подсовываешь в следующем номере. Блеск! А то еще призами поощряешь, холостые мозгообороты увеличиваешь. А хочешь знать, чем ты привораживаешь этих дурачков?

– Чем? – Роман загипнотизированно глядел на Васю, как толстый, сытый кролик на голодного удава.

– Пустотой, – Вася нагнулся к самому уху жертвы, понизив голос почти до шепота. – Пустоты не выносят человеческие нервишки – вот и приходится ее заполнять. Чтоб глаза не мозолила. Знаешь, в чем сила пустоты?

– В чем?

– В агрессивности, Рома. И ты эту агрессивность плодишь не по дням, а по часам. – Вася не упрекал, нет, он был почти ласков и нежен, словно весенний ветерок. – Спускаешь ее с цепи, будто свору злобных псов, на нашу славную, любимую публику. Как считаешь, хорошо это? Можешь не отвечать, но советую подумать над этим. До свиданья, деточка, засиделся я тут у тебя. – Вася поднялся, хлопнул Романа по плечу и медленно, вальяжно покинул комнату.

А Роман, поразмышляв и воровато оглянувшись, быстро вычеркнул две последние позиции из перечня вечных ценностей. Но не из чувства мести – до этого он бы не унизился. Нет, просто он догадался, что эти два пункта были подкинуты ему Васей с глумливыми целями.

Мужиком Вася был простым, любил ясность и откровенность и не любил недосказанностей. Поэтому всегда рубил с плеча, не заботясь о дипломатии и последствиях.

Романа циничный и трезвомыслящий Вася невзлюбил. Презирал и даже не скрывал этого. За что конкретно, Вася не считал нужным прояснять. Тратить слова на очевидные вещи – зачем? А очевидными для Васи были очень многие вещи, поэтому в его отношениях с окружающими явственно проглядывал откровенный интеллектуальный снобизм. Вот разве что поучить уму-разуму недотепистых лохов. Но заниматься выяснением отношений с ними?!

Роман грустно смотрел на опустевший стул рядом с собой. Груз Васиного презрения тяжестью давил на плечи, отзывался где-то внутри тоскливой грустью.

– Хай! – раздалось в дверях. Все три редакторские головы повернулись в одном направлении. – Слава трудящимся. Меня кто-нибудь спрашивал, искал, домогался?

Это был Джек, наконец-то материализовавшийся в родных стенах. Как всегда внезапный, подобно стихийному нашествию. У Романа отлегло от сердца.

– Тебя домогались буквально все, Джеки. Готовься быть изнасилованным десяток раз кряду, – предупредила Марина.

– В извращенной форме? – уточнил Джек.

– Это кому как больше нравится. Но в основном – да.

– Ого! – Джек восхищенно оглядывал физиономию Романа. – Тоже стал жертвой извращенных чувств? Прими соболезнования, старик.

Ответственный секретарь «Затейника» был возбужден и оживленно передвигался по проходу между столами.

– Внимание, господа, небольшая викторина. Что вы можете сказать о Вечном жиде?

– А призы за эрудированность предусмотрены? – поинтересовался Валера.

– Приз предусмотрен, – кивнул Джек. – Да еще какой приз. Не приз, а целый сюр-приз. Ну выкладывайте.

– Ээ, Вечный жид, он же Агасфер – по легенде, скиталец, осужденный на муки вечной жизни и бродяжничество, фактически бомжевание, за то, что отказал Христу в отдыхе во время крестного пути на Голгофу. По некоторым сведениям даже поднял на Сына Божьего руку. Покой сможет обрести только в эсхатологической перспективе, когда Христос придет опять на землю для Страшного суда. Этого достаточно или продолжить? – Валера любил излагать факты коротко и ясно, но и покрасоваться перед слушателями информированностью никогда не упускал шанса.

– Не надо, – ответил Джек, потирая руки. – Тем более, что всего вам о нем известно быть не может.

– Чего всего-то? – оскорбился Валера.

– Того, что знаю я. Так вот, сюрприз состоит в том, что он обнаружен. – Джек сделал торжественную паузу для осмысления коллегами сказанного.

– Кто обнаружен? – коллеги явно не понимал, о чем речь.

– Вечный жид!

– О! Это что-то новенькое.

– Вот и я о том же. Оказывается, он сейчас бродит где-то в наших краях и скоро заявится прямо сюда, в город.

– Ага! А воцарение антихриста намечается на следующий понедельник. С народными гуляньями и звоном колоколов. – Марина обожала рисовать приятные перспективы.

– А покаянный ритуал на центральной площади города намечается? – Роман потешался вместе со всеми.

– Да нет, зачем ему каяться – вечную жизнь тогда отберут. А так – хоть и бомжом, зато весь мир повидал, – зубоскалил Валера. – Предлагаю переименовать Вечного жида в Вечного туриста. А то какая-то кликуха позорная.

– А кто его обнаружил? И по каким приметам?

– Да есть тут специалисты, – туманно ответил Джек. – Хлебом не корми – дай народ постращать.

– Да нет, чего тут стращать, – отмахнулся Валера. – Веселуха же. Надо для «Затейника» заметку состряпать. «Явление Вечного жида народу». Из рубрики «Удивительное рядом».

– Нет, – серьезно и с невыразимой печалью в голосе ответил Джек. – Мы не пойдем на поводу у низменных инстинктов. Мы – печатное оружие массового поражения. И на нас лежит ответственность за моральное здоровье наших читателей. Так что не будем усугублять и без того нездоровые общественные тенденции.

– Ну ты сказанул! – присвистнул Валера. – Каки таки тенденции?

Чуть дрогнувшим от чувства голосом Джек объявил:

– По народной примете, явление Вечного жида случается аккурат перед концом света.

– И много их уже было – концов света? – протянула изумленно Марина.

– Много, не много, но если в ближайшее время Вечный жид не нейтрализуется сам по себе, не миновать нам очередного апокалипсиса. Так что готовьтесь, друзья мои.

Освободившись от распиравшей его сенсации, Джек отправился в рабочее блуждание по редакции.