Затерянные в Подобных Мирах

– А-а… Особый отдел пожаловал, - буркнул лейтенант.
–  Прис-аживайтесь, Супонев. Прошу закусить.

Лейтенант упал на стул, закрыл левый глаз и, рассматривая Шпарина, спросил:

– Кта эта-а?

Не отвечая лейтенанту, капитан снял телефонную трубку и набрал трёхзначный номер.

– Супонев. Двоих из дневной смены ко мне в штаб. Стоп, не надо. Сами справитесь. Бобкова с КПП - на гауптвахту, Урмикина с 1-го поста - на гауптвахту. И найдите козла, который должен дежурить по штабу. Найдёте - на губу!

– Рас-стрелять, - сказал лейтенант, поднимаясь и вытаскивая из кобуры пистолет.

–  Вас надобно, знаете ли, голубчик, эта… рас-стрелять, если не сознаетесь. Немедленно. И второй пусть тоже со-со-знаётся.

Лейтенанта качнуло. Раздался выстрел.

Придурок!..
–  охнул Шпарин, дрожа жилкой на виске.
–  Ну и придурок!

– Ляхов, идите отдыхать!
–  приказал капитан.

Лейтенант икнул, пололожил пистолет на стол, зевнул и по дуге направился к выходу. Капитан поднял пистолет, схватил стеклянную пепельницу полную окурков, бросил в мусорную корзину и окинул взглядом стол.

– Додоня, дербалызнуть хочешь?

– Кто ж не хочет, господин капитан. Не в наших правилах отказываться, если начальство настаивает. Пополнее наливайте, - глотая слюну, попросил сержант.

– Я пошутил, Додоня, - ухмыльнулся Супонев.
–  В другой раз.

Шпарин оглянулся. Пуля попала в лоб лысому старикану на картине в золоченой раме за спиной. Рыхлое лицо в посеребрённой бороде, долгополый синий мундир, аксельбанты из золотой проволоки, золотые пуговицы, золотой пояс, на перевязи пурпурного цвета палаш в изумрудных ножнах.

– Его Превосходительство Генерал-Губернатор Глобарь Епифан Аристархович, - прочитал Шпарин надпись под портретом.
–  С мечом до колена, я так понимаю, ваш предводитель. Солидный мужчина.

Капитан распахнул окно, послонялся по кабинету, порылся в ящиках стола и потянул полуоткрытую дверцу стенного сейфа. На нижней полке поверх бумаг, папок и прочих канцелярских принадлежностей лежала бутылка водки.

– Спиваемся потихоньку, - сказал Шпарин.
–  Скоро вас можно будет брать голыми руками.

Капитан поглазел на дырку во лбу Генерал-Губернатора и перевёл взгляд под ноги. На полу валялась сплющенная пуля. Супонев снял картину, прислонил к стене, достал из нарукавного кармана несколько зазубренных пластинок и, поколдовав над замком сейфа в стене, удовлетворённо потёр ладони.

– В моих краях вы бы пользовались бешеной популярностью в определённых кругах, - наблюдая за манипуляциями капитана, заметил Шпарин.

В кабинете стало заметно светлее, воздух зашипел, запорхали оранжевые точки, в тело вонзились тысячи иголок, звуки тех лопнувших гитарных струн, «мбум-бум-бум… - застучало в ушах, - мбум-мбум-бум… Зу-з-з-зу-з-зу-з…», - сменился стук визгом.

Предметы в кабинете и фигура капитана заколебались и приобрели размытые очертания. Кабинет раздвоился. Одинаковые капитаны в одинаковых кабинетах стояли у открытых сейфов в стене. В одном кабинете капитан положил в сейф толстую папку жёлтого цвета, в другом - заглядывая в сейф, пучил глаза и, держась руками за голову, морщился от боли.

Визг в ушах сменился стуком, голова прекратила распухать, боль, иголки и оранжевое мельтешение исчезли, предметы в кабинете и капитан вернулись в обычное состояние.

Капитан убрал руки от головы, достал из сейфа ту самую папку, толстую, жёлтого цвета, вытащил из папки лист и не спеша изучил.

– Ничего не понимаю, но лейтенанту конец. Оборотень! Грёбаный конфедерат!
–  выругался Супонев, бросая папку в сейф.
–  Разорваться, что-ли? Сержант, я за Ляховым. Присмотри за писакой.

Шпарин подождал, пока гулкие шаги в коридоре не стихли и вытянул руки.

– Сними кандалы.

– Счаз-з вам… - буркнул сержант сдвигаясь к стене, подальше от «писаки».
–  Не балуйте.

Шпарин подошёл к окну и перегнулся через подоконник.

– Додоня, а твой капитан лежит на земле. Умер, наверное.

– Чего…

Шпарин ударил сержанта, шагнувшего к окну, ногой в пах и скованными руками добавил по затылку. Додоня рухнул на пол. Шпарин вытащил из кармана сержанта ключи, освободился от наручников, поднял автомат и снова выглянул в окно.

На плацу бегуны в противогазах разделились на группы и тыкали в манекены автоматами - отрабытывали штыковой бой, к штабу подъехал тентованый грузовик, из кузова высыпали солдаты, из кабины вышли два офицера и вся группа военных уселась в курилке.

«Не уйти. Узнаю, хотя бы, из-за чего сыр-бор».

Шпарин положил автомат на стол, бросил наручники и достал из сейфа жёлтую папку. В правом верхнем углу: «Высшая степень секретности». Чуть ниже: «Департамент Закрытых Исследований». По центру: «Проект Сеть. Принципы моделирования пространства. Рабочая версия. Научный руководитель проекта профессор Гамкин». Рукописные листы, мелкий, стремительный почерк. Множество исправлений, зачёркиваний, дописок на полях. Шпарин, не вглядываясь в текст, выдёргивал из папки лист за листом, пробегал глазами и убирал назад. Формулы, схемы. Формулы, схемы…

Сержант пошевелился, сел и потрогал затылок.

– Ловко дерётесь. Офицер?

– Не только офицеры ловко дерутся.

– Офицер, по выправке видно. Какое у вас звание?

– Капитан, - ответил Шпарин, закрывая папку.

– Автомат отдайте, господин капитан. Он меня изобьёт, - сказал Додоня и, открыв рот, показал широкую щель в зубах.
–  Всё время колотит.

В коридоре послышался топот. Шпарин вернул папку в cейф, сел на стул и протянул руки к сержанту.

– Спасибо, - прошептал Додоня, хватая наручники со стола.
–  Я запомню.

Дверь открылась в кабинет, тяжело дыша, вошёл Супонев, без берета, с лиловым синяком под левым глазом и ссадиной на подбородке.

– Как всё прошло, поймали оборотня?
–  спросил Шпарин, любуясь фингалом.

– Лежит твой оборотень под брезентом с дыркой в башке. Настигли. Ещё немного и ушёл бы, - ответил капитан, осторожно прикасаясь к повреждениям на лице.
–  Сопротивлялся отчаянно, мерзавец.

– Куда бы он ушёл, датый впополам? С двух шагов в меня не попал, - сказал Шпарин.