Затерянные в тумане

– Слушай, а чего мы сразу не пошли на почту?

– Оставим самое вкусное на потом. Тем более, там, рядом с почтой, стоит газелька, на которую я имею большие планы.

– Дима пока останется у нас на участке?

– Да, будет охранять. Заодно и передаст камень Лене.

– Я по прежнему считаю, что мы могли бы использовать его с большей пользой...
– буркнула жена.

– Не вредничай. Сама мне говорила, что она переживает из-за того, что не может нам никак помочь. Теперь все изменится.
– я заглянул уже во вторую комнату, но пока ничего особо ценного не заметил. Оставалась кухня.

– Саш, это ведь явно Россия. Как ты думаешь, что произошло с нами? Со страной, со всей планетой?

– Не знаю, родная. Мало информации. Можешь посветить сюда?
– Настя направила луч фонарика в шкаф.

– Спасибо. Тут есть немного еды. Макароны, гречка, перловка, пара банок консерв, соль, специи. Не Бог весть что, но нам не выбирать.

– Я переживаю за родителей. Как они? Это коснулось и их тоже? А мои братья, сестры? Бабушка с дедушкой? Да вообще все родственники!

– Не могу сказать, милая. Я тоже за них переживаю. Мы не можем этого знать, но постараемся узнать, обещаю.
– я подошел к жене и обнял её, прижав к груди.
– Мы со всем справимся, моя хорошая. Всегда справлялись.

– С таким не справлялись, как-то не случалось такого с нами раньше.
– пробормотала жена мне в шею. Потом отстранилась.
– Всё, я в порядке. Давай займемся делом. Кстати, ты заметил, что здесь темнее? Уже будто бы вечереет. И холоднее немного.

– Заметил. Я так думаю, что мы в Сибири.

– А как ты это понял?

– Номера на газельке. Пятьдесят пятый регион - Омск. Тут, по идее, в этот момент уже было восемь вечера. Но мы, похоже, оказались севернее, потому солнце еще не село.

– Удивительно. И тревожно. Мы встретим наших родственников когда-нибудь, как думаешь?

– Надеюсь. Если встретим - заберем к себе. Смотри, тут люк! Это погреб!

– Открывай, я посвечу.

– Спускаюсь... свети еще.
– я спустился по лестнице в небольшое помещение, буквально два на три метра.
– Подай фонарик... неплохой улов.

– Что там?

– Банки, штук пятьдесят. Картошка, морковка, лук. Немного, но гораздо лучше, чем ничего. И тут мешки лежат, так что сейчас все сложу и поднимем наверх. Принимай пока банки.

– А мы найдем, куда это все сложить?

– Слушай, найдем. Запас карман не тянет. И надо нам уже переходить на консерву в большей степени. А то мы как-то лениво едим все эти огурцы-помидоры. Будто бы у нас есть выбор.

– Ну ведь пока есть!

– Вот чтобы он подольше сохранился, нам надо есть их больше, а всякие ништяки поменьше. Все, банки кончились. Гружу овощи в мешок.

Спустя пару минут мы вышли из дома. Я нес на одном плече мешок с овощами, так как они влезли в один, на втором мешок поменьше, куда запихали всю бакалею. За банками сходим позже. Пока оставили мешки на крыльце почты и отправились дальше проверять дома. Два из них выглядели заброшенными, так и оказалось - мы не нашли в них ничего полезного. Видимо, уже давно растащены местными жителями. В одном доме, наиболее сохранившемся, кажется, бухали местные колдыри или молодежь - в одной из комнат стоял старый диван, табуретки и стол. А вдоль стены - батарея бутылок и банки с окурками. У четвертого дома во дворе стояла волга, а сам дом имел металлическую дверь. Она была открыта, и рядом с ней валялись вещи с опаленными дырками. Здесь все было понятно без слов.

– Как ты думаешь, кто это был?

– Мужчина и женщина.
– я присел и осмотрел место гибели.
– Среднего роста, судя по размеру одежды.

В заднем кармане штанов я заметил корешок документов и вытащил их.

– Григорьев Станислав Игоревич, семьдесят четвертого года рождения.
– я закрыл документы и положил их на кучу вещей и поднялся.
– Земля тебе пухом, мужик. И тебе, незнакомка. Простите, что воспользуемся вашими вещами.

Мы с Настей постояли минутку на вещами людей, которых никогда не знали, выражая им почтение и отправились в их дом. Там мы провели не менее часа, обшаривая все углолки и вынося ценности. На всякий случай я захватил и ювелирку, которую там нашел. Еды мы вынесли порядочно. Отдельно меня порадовали инструменты в гараже и канистра бензина. Но за этим я вернусь еще отдельно, вместе с Димой. Отнеся еще три мешка добра к почте, мы приступили к пятому дому. самому добротному из всех, и вот он нас порадовал оружейным сейфом, который я вскрыл верным топором. Внутри же был настоящий джек-пот: "Сайга-12" с патронами и набором для ухода. Там же лежал и поясной патронташ. Пересчитав все патроны, а их оказалось двадцать четыре с дробью и столько же пулевых, я был неимоверно рад - теперь мы стали гораздо сильнее. Также, из этого дома мы забрали два мешка ценностей и две канистры с бензином. К сожалению, не было машины, хотя, судя по воротам с гаражом и следам шин, она тут явно была. В шестом и седьмом доме, который, к слову, был частично срезан туманом, мы не нашли ничего особенного, набрав, однако, около тридцати килограмм еды. Холодильники я жене запретил открывать, так как за эти десять дней там уже все стухло и мы могли подвергнуть себя настоящей газовой атаке. Настал самый интересный момент - здание почты. Мы до этого несколько раз подходили к нему, принося вещи к газельке, но теперь настала пора зайти внутрь. И сразу за порогом нас ждала куча вещей с бейджем.

– Виктория.
– поднял я бейдж и поворошил кучу вещей.
– Судя по дырке на спине, она забежал сюда и уже тут умерла. Дерьмовая смерть, в паре секунд от спасения.

Следующую кучу вещей мы нашли около разбитого окна. Похоже, тварина убила посетительницу (а бейджа на ней не было) прямо через него. И последнюю кучку вещей я нашел уже на чердаке здания, куда поднялся по лестнице, ведущей к люку. И лежала она под веревкой, свисавшей с балки.

– Илья...
– прочитал я на бейджике.
– Что ж ты нас не дождался-то, Илюха...

Я обратил внимание на ключи и документы, который вывалились из одежды. Судя по всему, мы видим перед собой водителя той газели, что стоит внизу.

– Кривошеев Илья Геннадиевич. Черт...

– Что там?

– Девяносто девятый год рождения.

– Молодой еще совсем.
– жена вздохнула.
– Жалко.

Я же промолчал, задумавшись. Хотелось найти того, или тех, кто все это устроил и спросить. Крепко спросить. Потому что не должны молодые парни, которые даже младше нас, кончать с собой от безысходности.

– Пошли, Настюш. А ты не обижайся, Илюха, но газельку мы твою заберем. Еще послужит людям.

В почте мы набрали кучу шоколада, печенья, сгущенки и других вещей, которых у нас раньше не было. Особенно обрадовались целой куче туалетной бумаги, так как с ней у нас уже возник напряг. Вообще, разных товаров на почте была целая куча, самого разного - от патрона до гандона. Возникали даже сомнения: почта это была или же фактория по торговле с туземцами. Погрузив первую партию товаров в газельку, мы с женой отчалили в направлении нашего участка. Я развернулся перед просветом в тумане и въехал туда задом, чтобы было удобнее разгружаться. Настя же отправилась в дом и позвала Диму. Ружье и все сопутствующее она взяла с собой, так как не отпускала его даже в кабине газельки, держа под рукой. Спрашивать, умеет ли она с ним обращаться, я не стал, чтобы не нарваться на ответку.

– Нифига себе, затарились! И куда это все?
– спросил офигевший от увиденного Дима.

– Часть в бытовку, часть в дом, часть пока тут просто покидаем. Нам еще второй рейс делать, там много полезного.

– Круто, круто. И я видел, что было у Насти в руках. Это большая удача, знаешь ли. Может, теперь не придется встречать таких тварей, как этот единорог, лицом к лицу.

– Я вот в этом сомневаюсь. Да и патронов там не так уж много, знаешь ли. На парочку таких еще хватит и все. Так что не расслабляйся. Я так подумал - завтра начнем тренировки.

– Да ты прикалываешься? Лучше просто монстров нарубить, больше толку будет!

– Вовсе нет. Мы не владеем своими силами в совершенстве. Например, та энергия. Которая теперь есть у меня и тебя. Я ее чувствую, но совершенно не могу использовать. И мастерство в обращении с оружием. Которого у нас вовсе нет.

– Ты говоришь вроде разумные вещи... Хорошо, я согласен попробовать.

– Вот и ладушки.

Мы закончили с разгрузкой и размещением награбленного добра примерно за час, после чего запрыгнули в газельку и поехали обратно в деревню. Покидали все оставшееся в почте добро, я захватил игрушки и конструкторы, которые там были, чтобы порадовать сына. После чего подогнали газельку к тому участку, где стояла волга.