Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон

Трудоны рухнули на пустое место.

Но этим история не закончилась. Землетрясение не прекращалось, а, наоборот, набирало силы. Казалось, земля взбесилось.

Землетрясение! – крикнул Челленджер. Будто товарищи сами не догадались бы.

Всё вокруг трещало, пылило и ходило ходуном. Деревья падали. Бежать куда-то было бы глупо и смертельно опасно. Тем более что там, где стояли друзья, земля была спокойна.

И вдруг сзади раздалось нечто, что грохотом мог назвать только глухой. Шум поднялся такой, что ушам стало больно.

Кажется, лощину завалило! – воскликнул Челленджер. И побежал смотреть.

Теперь он мог себе это позволить, ведь все динозавры мирно лежали на земле, мёртвые или оглушённые.

Маргарит, да что случилось?! – Вероника уже всерьёз испугалась. Она настойчиво теребила подругу за плечо.

И та вновь открыла глаза, на этот раз вздохнув спокойно и ровно.

Всё хорошо, Вероника. Только не спрашивай, что это было, я сама не знаю. – Кру провела рукой по лбу. – Пойду прилягу.

Хорошая мысль, - одобрила ещё не успокоившаяся Вероника.

Там, где всего пару минут назад простиралась лощина, теперь был непроходимый завал из камней, земли, поваленных деревьев.

Те, кто погребены под этим, не могли выжить.
– Рокстон солгал бы, сказав, что очень переживает по данному поводу.

Да, такая тяжесть должна была убить их, притом мгновенно, - вздохнул профессор. – Как я и говорил, природа берёт всё под контроль.

Иногда весьма жёсткими методами, - негромко добавил Нэд, глядя вниз. Углубление на месте бывшей лощины теперь составляло не больше двух-трёх метров.

Лично я не собираюсь надевать траур, – отрезал Рокстон. И взглянул на начинающее розоветь небо. – Близится вечер, мы теперь не успеем прийти домой до темноты. Уйдём подальше отсюда, найдём безопасное место, а утром продолжим возращение.

Сгустилась темнота, и в доме-на-дереве зажгли свечи. Кики сидела в гостиной, полностью поглощённая очередной книгой. А Маргарит и Вероника занимались одним и тем же – каждая в своей комнате стояла перед зеркалом и разглядывала себя с разных ракурсов.

Маргарит встала прямо, потом повернулась боком и долго всматривалась в очертания своей фигуры. Нет, живота ещё не видно. Можно ли его уже нащупать? Ладонь наследницы пробежалась по талии, спустилась чуть ниже и замерла. Живот как живот, ничего особенного.

Внезапно Кру поймала себя на том, что улыбается.

Вероника вертелась и так, и сяк. Изменений в фигуре не наблюдалось. А ведь скоро будут. Девушка хихикнула, представив себя с округлившимся пузиком, и ласково погладила свой живот. Подумать только, как же это… Ну и ощущения, словами не передать!

Солнце величественно выплыло из-за горизонта. Оно осветило лес, горы, поляны. Людей. В том числе и тех троих, которые, не дождавшись окончательного рассвета, покинули облюбованное для сна дерево и отправились домой.

Солнце освещало их лица, когда мужчины подходили к своему дому. И лица блондинки и брюнетки, этой ночью не сомкнувших глаз. А также лицо ещё одной темноволосой, которая только что проснулась и поняла, то задремала за чтением.

Завидев своих, женщины мигом спустились во двор, выбежали навстречу вернувшимся. И застыли возле калитки, не находя слов.

Доброе утро, - наконец, нашлась Кики. Её смущение имело другую природу, нежели у Маргарит и Вероники. Черноглазой сейчас было легче.

Доброе утро, - отозвался Челленджер.

Привет, - тихо произнёс Рокстон, обращаясь только к Маргарит.

Удивительно, но сейчас она была ещё красивее, чем обычно. Может, из-за сияния в глазах?

Кру подступила к лорду, обняла его и поцеловала. Вероника сделала то же самое, только с Мелоуном.

Всё хорошо? – затем спросил журналист. Он отметил какую-то неуловимую перемену в Лэйтон.

Да, всё просто замечательно, - с улыбкой промолвила Хранительница.

Рокстон продолжал глядеть на наследницу.

Что-нибудь случилось? – промолвил он. Уж больно необычный взгляд был у Маргарит. Хотя, необычный в хорошем смысле.

Зеленоглазая брюнетка улыбнулась, взяла Рокстона за руку. И проговорила:

Просто я соскучилась.

Вероника только покрепче прижалась к Мелоуну.

Алтарь уже несколько лет стоял без дела и теперь имел совершенно запущенный вид. Не вглядываясь, сооружение можно было принять за обычный камень, которому просто посчастливилось иметь правильную прямоугольную форму. Алтарь оброс мхом, на каменной стене неподалёку, вливающейся в скалу, практически стёрлись все магические символы. В общем, эта высокогорная поляна ныне ничем не привлекла бы внимание путника. Если только путник не знал наверняка, что именно ищет.

А этот как раз знал…

Джейкоб медленно обошёл алтарь кругом, пренебрежительно разглядывая сооружение. Погодка была не очень – прохладно и пасмурно, да ещё и утренний туман. Поэтому мужчина решил поскорее закончить то, ради чего пришёл сюда. Он поднял руки, закрыл глаза.

Что? Заклинание? Какое ещё заклинание, не смешите! Пусть старые полоумные чудики бормочут свои идиотские заговоры, а Джейкобу это не нужно. Он и без того силён.

На небе были тучи, но не густые. Они никак не походили на грозовые. И, тем не менее, внезапно сверкнула молния, прогремел гром…

Смит открыл глаза.

На алтаре стоял мужчина. Длинные светло-русые волосы, взлохмаченные и спутанные, поддерживались в относительном порядке налобным обручем. Серо-фиолетовая туника, перетянутая толстым поясом, доставала почти до колен субъекта. Из-под неё проглядывали мятые коричневые штаны и грубые сапоги. Сам субъект был крупным мужчиной, высоким и широкоплечим. И лицо его с плавными, округлыми чертами, отнюдь не лучилось добротой.

Мужчина взглянул на Джейкоба и мигом спрыгнул на землю, явно не для вежливого рукопожатия. Смит и бровью не повёл.

Кто ты? – Озрик угрожающе подступил к брюнету. И, не дождавшись ответа, прорычал: - Мне нужен мой меч!

Ах да, хрустальный меч, помню-помню, - небрежно пробормотал Джейкоб. – Может, тебе ещё и лошадку деревянную подарить? А игрушечную железную дорогу не хочешь?

Разъярённый Озрик с рёвом набросился на спасителя-оскорбителя. Но Джейкоб сам так сильно стукнул неблагодарного варвара по животу, что нападающий сначала согнулся в три погибели, а потом, не разгибаясь, повалился наземь.