Затруднение Джареда

Она задрожала.

— Это — нездоровый штрих.

— Серьезно. Слышала бы ты некоторые теории, выдвинутые полицейскими психологами, и экспертами ФБР. Общее мнение — кроме его любви к драгоценным камням и тенденции убивать любого, кто стоит на его пути, у Паслена есть еще несколько отклонений в психике.

— Да, похоже на то. И этого человека ты пытаешься заманить в ловушку?

Она попыталась не позволить мыслям напугать ее, и если это и не получилось, то, по крайней мере, девушке удалось удержать страх внутри.

— Ну, исследование места преступления после его работы, ни черта не приблизили нас к нему. И, учитывая количество драгоценных камней в мире, невозможно предсказать, где он появится в следующий раз. Поверь мне, мы пробовали.

Даника обдумала это.

— Итак… ты решил подвесить немного непреодолимой приманки. Возможно, столь бесценная коллекция, как коллекция Макса Баннистера выставленная на открытый показ до первых заморозков, более чем через тридцать лет соблазнила бы Паслена прибыть сюда, в Сан-Франциско. И если ты будешь знать, что он здесь, то сможешь поставить капкан, чтобы поймать его.

— В этом и заключается идея — согласился Джаред.

— Разве он не заподозрит ловушку?

— Если он столь же умен, как я думаю, то заподозрит. Но жадность, как правило, затмевает здравый смысл. — Джаред пожал плечами — Это шанс, которого мы так ждали, Дани. В течении шести лет вор не сделал ни одной ошибки, и вряд ли сделает достаточно серьезную ошибку в будущем, чтобы позволить нам поймать его. Но даже если и сделает, Бог знает, сколько людей сначала умрет. Вот почему мы попытаемся заманить его в ловушку, разработанную только для него.

Данике не нужно было объяснять, что всей этой информацией поделились с очень немногими людьми; девушка была слегка удивлена, что Джаред рассказал и ей. Однако Дани не могла сдержать любопытство:

— Какую роль играет Куинн во всем этом спектакле?

— Он наши глаза на темной стороне улицы. У него есть контакты, осведомители, к которым мы не смогли бы и приблизиться. И он везде может просунуть свой нос без всякого ключа или ордера на обыск.

Впервые, Джаред казался немного смущенным. Это ее ни сколько не удивляло; должно быть, ему было невыносимо работать с вором, даже, чтобы поймать другого вора.

Так как Джаред сказал, что не хочет обсуждать «обстоятельства», заставившие Куинна помогать Интерполу, Даника не спрашивала о них.

Вместо этого уточнила:

— И ни один из твоих начальников не знает об этом плане? И в полиции Сан-Франциско, за исключением комиссара и одного одинокого инспектора?

— Правильно. Знают только те из нас, кто непосредственно связан с «Тайнами Прошлого». Если план сработает, то нас всех захвалят до небес.

— А если нет?

— Предпочитаю об этом не думать. — Джаред пожал плечами. — Я, конечно, могу потерять работу. И Вульф может потерять свою. А Макс может потерять коллекцию. Это — чертова азартная игра.

— И опасная — сказала Даника тихо. Она не забыла обезумевшее выражение лица Джареда этим утром, когда он оставил ее. Помнила — Паслен любит убивать.

Джаред одно мгновение задумчиво смотрел на нее, затем вздохнул. Как будто прочитав ее мысли, он сказал:

— Макс звонил этим утром, чтобы сказать мне — вчера вечером в Куинна стреляли. Рана не смертельная, но достаточно серьезная.

Даника нахмурилась.

— Что он такого сделал, что в него стреляли? Я имею в ввиду, коллекция еще не в музее. Капкан не поставлен.

— Нет, но Куинна убедили, что Паслен уже в городе. Что он, может быть, даже живет здесь. И Куинн оглядывался.

— Вламываясь в частные дома?

Джаред слегка поморщился:

— Я просил его не говорить, если он сделает нечто подобное. Куинн утверждает, что, главным образом, следил за ночной активностью в городе, дабы только выявить игроков. Но мы убеждены — Паслен, коллекционер, так что искать секретный тайник в частном доме не такая уж плохая идея.

— Именно этим Куинн и занимался?

— Нет, он сказал, что вчера ночью был около музея — нашего музея, и заметил кого-то на крыше здания. Куинн планировал проследить за этим человеком до дома, квартиры, или гостиницы. К сожалению, примерно около порта, его жертва, вернулась по собственным следам и застала Куинна врасплох. В него выстрелили из пистолета с глушителем.

После секунды раздумий Даника сказала:

— Разве пулю нельзя использовать в качестве доказательства? Я хочу сказать…

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Да, если мы когда-нибудь достанем этого парня, если у него будет оружие, и если эксперт по баллистике сможет сличить это оружие и пулю, которую доктор достал из плеча Куинна, мы могли бы, по крайней мере, повесить на него обвинение в покушении на убийство. Пулю уже отправили эксперту. Что меня интересует сейчас, так это — соответствует ли пуля, тем, которые были извлечены из четырех предыдущих жертв Паслена.

Даника поняла, что он имел в виду.

— Если они соответствуют, то ты будешь знать, что Паслен в городе, и что Куинн очень близко подобрался к нему вчера ночью.

— Точно. Джаред мгновение смотрел на нее, затем улыбнулся.

— Я думал, что мы не собирались об этом говорить.

— Один, последний вопрос?

— Я должен это услышать.

— Где Куинн сейчас? Я имею в виду, конечно, он же не в больнице. Разве доктора не должны сообщать об огнестрельных ранениях?

Джаред откашлялся.

— Они должны, и Куинн не в больнице. Макс вызвал доктора, который обычно принимает вызов на дом, осмотреть Куинна тайно. Он в квартире Moрган.

Даника полностью повернулась к Джареду, уперлась локтем в низкую спинку кушетки, и подперла рукой подбородок. И выглядела при этом чрезвычайно задумчивой.

— В квартире Морган?

— Угу. Это оттуда Макс звонил мне сегодня утром. Вместо того, чтобы пытаться добраться до меня или до Макса — чья квартира ближе всего к месту, где в него стреляли — Куинн пошел к Moрган.

— И сейчас он там?

— Сейчас, и следующие несколько дней, как мне кажется. Пока не встанет на ноги.

Теперь пришла очередь Даники откашляться.

— Я так понимаю, ты имеешь в виду, что ситуация стала еще более сложной.

— Ты и половины об этом не знаешь — немного уныло пробормотал он, вспоминая реакцию Вульфа.

Макс действительно мог «справиться» с Вульфом, но эпизод с объяснением в его офисе в музее был не слишком приятным. Так как Вульф еще не простил Джареда за то, что тот, рискуя жизнью Шторм, не дал информацию, которая сделала бы ее более осторожной, он живо обвинил Джареда и в последнем несчастном случае.