Затворник

Из взятых в бою коней быстро отобрали лучших для полка. Из ыканского оружия снарядили всех воинов до зубов - каждому, кто нуждался, подобрали бронь, шлем и доброе оружие, остальные трофеи навесили на лишних лошадей, и отправили с отрядом всадников в Струг-Миротворов. Доставить добычу в столицу Месяц поручил Гордому. Воевода велел Хвалынскому Халату скакать быстро, и больше оставлять по дороге следов, чтобы ыкуны, если опомнятся и бросятся в погоню, увязались бы за его табунами, а не за медленным обозом раненных.

Теперь пришло время подумать о пленниках.

– Что с ними делать, господа?
– спросил князь.

– А что с ними сделаешь?
– сказал Месяц, как бы рассуждая вслух - С собой не потащим.

– Если отправлять в Струг-Миротворов, - сказал Быстрый - то для половины все равно подвод не найдется, очень много раненных. Пешком им не дойти, и верхом тоже не доехать.

– А сколько наших придется с ними для охраны отправить!
– сказал Месяц - Нас и так осталось три сотни с лишним...

– Что, предлагаете их перебить?
– спросил князь.

– Нет такого обычая, чтобы убивать тех, кого пощадили в бою...
– сказал Быстрый - Так тоже нельзя.

– Что делать-то тогда!
– сказал Месяц - Вывести не можем, убить не можем, бросить здесь, или оставить - тем более! Что тут прикажешь делать!?

– Ыкуны бы убили. Еще, пожалуй, помучили бы перед смертью.
– сказал один из бояр.

– Вот, что: - сказал Смирнонрав - Давайте это оставим на последнюю очередь. Так или иначе, надо их сначала допросить. Вот и будем допрашивать. Как будем вести допрос, бояре?

– Светлый князь!
– сказал Месяц - Позволь мне! У меня и люди есть, кто по-ыкански говорит.

– Добро.
– сказал Смирнонрав.

Месяц со своими людьми сходил к пленникам, и привел из них одного, одетого получше других, может быть сотника или другого старшину. Загорелая лысая голова пленника блестела как медь. Борода на полных щеках была побрита, а на подбородке - заплетена в тонкую косичку. Пришел и переводчик - по виду и не понятно, то ли из полуостепнячившихся ратаев, то ли из полуоседлых кочевников, каких тоже в миротворской земле было немало.

Ыканца, связанного по рукам, вывели на середину хуторского двора и бросили на колени. Князь, Месяц и Быстрый сели перед ним на скамье, остальные бояре стояли вокруг. За спиной князя встал Рассветник.

– Пусть говорит!
– приказал Месяц - Кто он такой, и какого звания.

Насмерть перепуганный ыканец, кажется, и не думал запираться, и с готовностью, рассказывал все, о чем ему велели, сбиваясь и заикаясь от страха.

Он служил вторым начальником в сотне "черных колпаков" Знал многих полководцев, и вообще ему было многое известно о войске кагана.

Вся орда - говорил он - состоит из сотен и тысяч, над которыми поставлены "черные колпаки". Много отрядов разошлось по всей стране, кто-то ушел к северным лесам, кто-то - к степным городкам ратаев. Каган с главным войском идет на Струг-Миротворов. Главное войско разделено на три больших полка, по три тысячи в каждом. В походе они движутся порознь, примерно в ратайском дне пути друг от друга, а при необходимости быстро собираются в единое войско. Серединный полк ведет сам Ыласы, полки левой и правой руки ведут быръя из числа ыканцев. То в один полк, то с другой с проверками и приказами постоянно заезжают колдуны-мары, или, как их именуют "быръя-ирек-каган" ближайшие подручные Ыласы. Еще один из злыдней всегда находится при самом кагане. Кроме трех тысяч простых степняков, с полком кагана идет тысяча "черных шапок" под его собственным началом. Еще одна такая тысяча была доселе передовым полком войска. И ее тоже возглавлял быръя-колдун.

– Значит, здесь их была тысяча?
– спросил Смирнонрав.

Ыкунов в передовом полку было около восьмисот. Часть ушла небольшими отрядами на север и на юг. Часть - погибли или были ранены в предыдущих сражениях. Мелкие группы всегда отходили от полка на разведку и на грабеж. Кто-то уходил, кто-то возвращался.

– Восемь сотен против наших четырех!
– сказал Быстрый - Что ж, хороший почин у похода!

– Где сейчас каган? Полки его вместе или порознь?
– спросил Месяц.

Пленник сказал, что каган стоял возле небольшого города на восходе отсюда, за широкой рекой. Эту реку передовой полк пересек вчера ночью.

– Это река Сонная, наверное.
– сказал Быстрый - Граница Каяло-Брежицкой и Каильской земли. Если так, то город на той стороне - Черново Городище.

– Спроси: - сказал Месяц - С каганом сейчас все главное войско, или опять разделились.

Этого ыканин не знал. К сильной каильской крепости каган свел воедино свои главные силы, а когда Каиль пала, то часть их - те, что не участвовали в штурме, сразу отправил дальше на закат - захватывать пригороды. Другие оставались на отдых. Пришли ли они теперь к Чернову Городищу, отправились ли в другие стороны, или все еще стоят на месте - медноголовому сотнику было неизвестно.

– Значит, Каиль пала?
– спросил Месяц.

Степняк подтвердил: Каиль, большой город на высоком холме, воины кагана взяли приступом четыре дня назад.

– И что сделали с городом?
– спросил Месяц.

Толмач пересказал пленнику его слова. Ыканец не ответил.

– Скажи, чтобы говорил!
– велел Месяц.

Пленник сказал, что не знает, что его не было в день штурма в большом войске.

– Врет.
– сказал Рассветник, глядя куда-то в сторону.

– Ну вот, что!
– сказал Месяц - Пойдемте-ка вместе с ним к остальным.

Князь с воеводами пешком вышли из хутора к тому месту, где на земле разместились ыканские пленники. Туда же погнали и связанного табунщика.

Одни ыканцы сидели, связанные по рукам, другие - слабые от ран, лежали на своих меховых халатах. Над их безмолвным лежбищем прохаживались часовые.

Месяц велел пленнику указать на кого-то из своей сотни. Ыканец промолчал.

– На колени его!
– приказал воевода.
– Спроси, кто из ыкунов его знает.

Переводчик прокричал по-ыкански. Сомнище пленников промолчало. Лишь несколько человек подняли головы.

Месяц подошел к ближайшему ыканцу, и вынул меч. Табунщик закричал...

– Кто его знает!
– закричал Месяц - Пусть отвечают, не то убью!

С земли поднялся ыканец в летах, с худощавым сухим лицом. Взгляд его был невозмутимым. Длинная борода чуть шевелилась от ветра. Правую руку успели перевязать какой-то ветошью.

– Знаешь его?
– спросил Месяц. Толмач перевел.

Ыканец заговорил тихим сдавленным голосом. Он был десятником в той же сотне, что и первый пленник.

– Тащи его сюда - приказал Месяц отрокам. Табунщика подвели к воеводам, и повалили на колени.