Затворник

– Все так.
– подтвердил Молний - Много на свете чудес. А те чудеса, что от колдовства - те еще не самые чудные.

День переводили дух, а на следующий утром поднялись спозаранку, и тронулись в дорогу. Держали путь вдоль реки, вниз по течению. Скоро показалась и березовая роща, о которой вчера предупреждала боярыня. Росла она на невысоком пологом холме над рекой. Все кругом пышно зеленело и пестрело тысячами цветов. Листва и воды реки сияли от яркого утреннего солнца. Заливались жаворонки...

Проезжая мимо рощи, Пила все оглядывался на нее. И вдруг между белоснежных березовых стволов мелькнула на миг тонкая фигурка, вся в таком же белом. На миг - и тут же исчезла. Может, показалось, зарябило в глазах от сотен черно-белых деревьев?

Всматриваясь на скаку в ту сторону, Пила мельком увидел еще одну женщину, так же возникшую, и так же быстро пропавшую из вида. Потом еще одно белое платье и шлейф светло-золотистых волос промелькнули вдалеке, потом еще...

А потом Пила услышал голос-не голос, пение-не пение, а какое-то странное, не на что не похожее, но красивое и дивное звучание, словно одно разом - и шелест ветра в листве, и трель небесной птицы, и журчание воды в прозрачном ручье, и шепот грибного дождика в лесу, и тут же - тонкий звон колокольчиков, и медленное пение дудочки, и долгий отзвук серебряной струны...

– Точно, белолесицы!
– сказал Коршун.

– Так, брат!
– сказал Рассветник - Даст небо, чтобы это было к удаче. А вот любоваться ими нам тут не стоит!

– Да.
– сказал Молний - На них залюбуешся - потом еще рад будешь, если ноги унесешь! Тем более, нам еще и поторапливаться надо.

На пятнадцатый день похода путники добрались до еще одного городка, что стоял на высоком холме, над перекрестком двух дорог.

– Перекресток это.
– догадался Коршун, и сразу пояснил - Город так называется. Стоит у перекрестка, и сам Перекресток.

– Значит, Храбров мы объехали полночной стороной.
– сказал Молний.
– Ну, там нам и нечего делать. Нам теперь ровно на восход.

– А далеко еще?
– спросил Пила.

– Уже нет.
– казал Молний - Коршун, ты в этих местах бывал больше всех. Сколько отсюда до Струга-Миротворова точно?

– От Храброва - четыре обычных дня пути, а до Каяло-Брежицка - шесть. Мы, думаю, и в три дня доберемся.

– Лучше бы в два.
– сказал Молний - надо поторапливаться. Сейчас где-нибудь здесь отдыхаем последний раз, а на рассвете - в путь, и теперь еще пошустрее.

– А ты в последний раз не этими местами ездил?
– спросил Молния Рассветник.

– Нет. Я ни здесь не был, ни в Струг-Миротворов в этот раз не заезжал. Я в Каиль скакал пятиградской окраиной, через Подлессую Землю, приехал туда с летнего заката, и уехал так же.

Между тем подъехали к самой развилке дорог, у подножия городского холма. Перекресток, по сей день небольшой городок, расширился из совсем маленького острожка. Князь Удалой, дядя Светлого и Храбра, поставил эту крепость, для стражи и сбора податей у пересечения двух важных дорог. Одна вела из Каяло-Брежицка вХрабров, вторая - с полудня, из большого города Красный, в Подлесье - столицу подвластной Стругу-Миротворову области, и дальше в Великокняжеский Удел. Собирать серебро с проезжающих распутье, перекрестинский воевода назначал особых мытников и к ним - охрану. Сейчас пошлину на время отменили, и мытную заставу сняли. Торговцы, работники и праздные путешественники мимо города не ездили - теперь кто бежал от надвигающейся войны, кто наоборот, ехал на войну. Шатер, у которого обычно восседал боярин, убрали - только дырки от кольев зияли в земле. Коновязь рядом стояла пустая. Заметные с дороги ворота Перекрестка были заперты.

Неожиданно с надвратной башенки тонко затрубил рожок.

– Нас заметили, что ли?
– Предположил Коршун.

– Если так, то нескоро они замечают проезжих.
– сказал Молний - Так и под самые стены можно подобраться, пока эти затрубят. Но давайте, их тоже поприветствуем. Будьте все здесь, а я до них съезжу, попробую разузнать что-нибудь.

Молний наметом поднялся на бугор, о чем-то переговорил там с караульными у ворот, и через несколько минут, так же вскачь, вернулся к друзьям.

– Ну как?
– спросил Рассветник - Что сказали?

– Сказали кое-чего.
– ответил Молний. В голосе у него слышалось раздражение - Эти там, на воротах, поразговорчивее, чем чернореченская боярыня! Сперва сказали, что война с Диким Полем уже началась - что ыкуны пошли на удел с рассветной стороны, через Острог-Степной и Каиль, а князь с войском из-под Каяло-Брежицка уже выступил им навстречу. Я посчитал, как они сказали - так получается, четыре дня тому назад они вышли из Струга, сегодня - пятый.

– Четыре дня, как выступили!
– вскрикнул Коршун - Где же они теперь?

– Кто ж их знает!
– сказал Молний спутникам - Много чересчур мы отдыхали по дороге, теперь не было бы беды!

– Да уж...
– согласился Рассветник.

– А что? Какая беда?
– спросил Пила.

– А вот, что: - сказал Коршун - Если табунщики пришли с рассвета, то пойдут на Острог-Степной, оттуда на Каиль. Это как три дня обычного пути.

– А у степняков дни пути - не то, что у нас.
– добавил Рассветник.

– Точно, брат!
– подтвердил Коршун - Они намного быстрее в походе идут! От Каили до Струга еще шесть пеших дней пути. Итого от столицы до Дикого Поля восемнадцать переходов. А князь с войском четыре дня назад выступили, и у них тоже конное войско. И они тоже пойдут не медленным шагом.

"Выходит, битва уже если не была, то вот-вот будет?" - подумал Пила. И тут же, словно отвечая на его мысленный вопрос, Молний сказал:

– Если битвы еще не было, то может случиться не сегодня-завтра.

– Если табунщики еще примут бой-то.
– сказал Коршун - А то могут и не принять, у них это обычное дело - пошумят, пограбят, а от большого боя убегут в свое поле.

– Если так, то это хорошо бы.
– Ответил Молний - Только, я боюсь, на этот раз будет другое. Вот что, братья: Сейчас здесь располагаемся, и ночлег готовим, а на рассвете скачем дальше, да как можно скорее!

– Это все, что ты говоришь - это первые новости.
– сказал Молнию Рассветник - А еще какие есть?

– Еще сказали, - ответил Молний - что от великого князя Льва они помощи не получили, и не ждут. А самого его, слышишь, Коршун - не очень-то добрыми словами тут называют. Так что ты лишний раз тут не хвастайся, что ты - стреженского князя дружинник.

– А трубили-то они чего?
– спросил Коршун.

– А! Да, говорят, не из-за нас. Нас сначала увидали, да не стали из-за пятерых тревогу целую поднимать, а сейчас, говорят, еще кто-то на дороге с полуночи показался, и тех побольше нашего. Вот и стали дудеть.

Пила посмотрел на дорогу в полночную сторону. Она терялась, переваливая через холм, но вглядевшись как следует, Пила увидел за той стороной бугра едва заметное облако пыли. Такое - он рассудил про себя - мог бы поднять отряд всадников...