Завещание Якова Брюса

— Шувалов где? — поинтересовалась государыня, поняв, что на офицерах злость спустить не удастся.

Начальник Тайной канцелярии шагнул вперед и поклонился.

— Ваше величество?

— Я тебе, Александр Иванович, что наказывала? — напустилась на него государыня. — За Збышевой следить! На охоте глаз с нее не спускать! Почему не досмотрел?

— Виноват, — едва заметно переглянувшись с Рассумовским, граф снова поклонился, на этот рас в пояс, как перед иконой. — Готов честной службой искупить свою вину!

— Лоб не разбей на службе то! — напутствовала его императрица, вновь оборачиваясь к преображенцам. — Еще раз такое приключиться — вы у меня все в Сибирь, в кандалах, чтоб неповадно было!

— Матушка, Елисавета Петровна, — Алексей Григорьевич, улучшив момент, подошел и взял свою царственную любовницу за руку. — Ну, не гневись. Молодо-зелено, с кем не бывает. К тому же самого страшного не случилось.

— И ты туда же! — фыркнула та, заметно успокаиваясь. — Заступник нашелся!

— Я ж милостью вашей шеф полка преображенского, вот свои обязанности и исполняю.

— Ты б лучше их исполнял, устав рассказывая. Совсем распустились! Ну ничего, я быстро порядок наведу! — Елисавета Петровна вскинула голову, стараясь понять, где находится солнце. — Высоко еще… Пойдем, что ли, Алексей Григорьевич, на зайца поохотимся. Страсть как убить кого-нибудь хочется, прости господи!

Перекрестившись, императрица направилась к лошади. Свита устремилась за ней, и вскоре на поляне остались лишь Настя, Левшин, Евдокия Андреевна, да Шувалов со своими людьми.

Глава 2

Стараясь избегать неприязненного взгляда свекрови, девушка вновь подошла к волку. Нахмурилась.

— А где второй… — при воспоминании о черном полузвере-получеловеке, голос слегка дрогнул.

— Тело мы убрали. Опознать его не удалось. Пока, — Шувалов подошел и стал рядом, тоже взглянул на преображенца. — Вот дурак. Голова молодая, горячая…

Он махнул рукой, привлекая внимание солдат.

— Отнесите раненого… — граф запнулся и задумчиво посмотрел на женщин. — К Софье Петровне далековато, да и места там нет… в казармы? Так ему присмотр нужен…

— Гришу мы домой заберем, в Питерсбурх, а потом — в имение поедем, — решительно произнесла Евдокия Андреевна. — Хватит. Отслужился.

— Не довезете вы его до Питерсбурха, — резко оборвал женщину начальник Тайной канцелярии. — Слаб он, по дороге помрет! Да к тому же и в облике зверином! Кони почуют, да понесут, как пить дать! Его в ближайший дом надобно и бульончиком куриным недели две поить!

— Может, Анну Михайловну попросить? — упоминание о бульоне заставило Настю вспомнить о Бутурлиных. — Александр Борисович к Григорию расположен, не думаю, что откажут.

— Отказать не откажут, да только не дом получается, а лазарет! — фыркнул Шувалов. — Хотя, может, вы и правы, Анастасия Платоновна. Мне все легче охрану к одному дому приставить!

— Охрану? — Евдокия Андреевна побледнела. — Вы полагаете, Гришенька может быть замешан в чем-то?

— Я это знаю наверняка, — отрезал граф, который терпеть не мог бабские охи да ахи. — И не просто замешан, а по уши увяз!

Женщина мгновенно побледнела, задрожала всем телом и внезапно упала на колени.

— Александр Иванович, Христом богом молю, пощадите!!!

— Это что еще такое? — опешил тот, выдирая руку из цепких женских пальцев, — Евдокия Андреевна, немедленно встаньте!

Та подняла на графа глаза, полные слез:

— С места не сдвинусь, пока не поклянетесь, что Гришу и пальцем не тронете!

— Да вы в своем уме?!

— Будет вам, Александр Иванович, людей пугать, — внезапно успокоившись, Настя подошла к будущей свекрови. — Евдокия Андреевна, вы неправильно поняли его сиятельство, вашему сыну ничего не угрожает. Вернее, угрожает, но именно потому граф и хочет охрану к дому Анны Михайловны приставить. Верно?

Последнее слово девушка сказала с нажимом и выразительно посмотрела на начальника тайной канцелярии. Тот усмехнулся.

— Верно. Далеко пойдете, Анастасия Платоновна!

— Куда мне до вас, Александр Иванович!

— Это правда? — все еще стоя на коленях, Евдокия Андреевна переводила взгляд с Настю на Шувалова. — Моему сыну действительно ничего не угрожает?

— Да я что вам, на святом писании клясться должен, чтобы вы мне поверили?! — взвился граф. — Но если вы не прекратите чушь нести, то я лично придушу, сначала вас, а потом и его! Свалились все на мою голову!

От этих слов и слуги, и солдаты непроизвольно сжались и замерли на местах, понимая, что сейчас под горячую руку лучше не попадаться.

— Александр Иванович, голубчик, что ты так шумишь? — раздалось за спиной у начальника Тайной канцелярии. Он резко обернулся.

Анна Михайловна вышла на поляну и с удивлением посмотрела на собравшихся.

— Настенька, и ты здесь? Мне говорили, вопрос жизни и смерти… — заметив волка, лежавшего на носилках, Бутурлина нахмурилась и направилась к преображенцу. — Гриша?!

Солдаты почтительно расступились перед женой командира. Настя заметила, что двое отвели глаза и зашептали что-то. Наверняка от сглаза. Не обращая на них никакого внимания, ведьма стремительно подошла к зверю, склонилась, провела рукой по косматой шерсти. Глаза удивлённо распахнулись. Бутурлина хмыкнула и повернулась к Насте.

— Не прошла даром моя наука, когда мы с тобой Александра Борисовича… А за руку зачем брала?

— Иначе не вернуть было, — девушка хотела помочь Евдокии Андреевне подняться, но та отшатнулась, в страхе смотря на будущую невесту.

— Ведьма! — прошептала женщина, в ее глазах скользнуло понимание происходящего. — Околдовала, вот оно что!

— Грех так тебе говорить, Евдокия Андреевна! — фыркнула Бутурлина. — ежели б не Настенька, Гриша твой мертвый бы уже лежал тут.

— Она это все подстроила! Из-за нее мой сын в зверя обернулся. Не прощу! — скрючив пальцы, женщина вскочила на ноги и двинулась на Настю, намереваясь выцарапать глаза.

Левшин молча встал перед девушкой, загораживая ее.

— Ну все, хватит! — прикрикнул Шувалов, делая знак своим людям стать на пути у Беловой. — Евдокия Андреевна, полагаю вам следует поехать домой и успокоиться! Я надеюсь, мне не придется повторять все дважды?