Зависимость от тебя

Я отвлекаюсь, чтобы незаметно спуститься по ступенькам, используя свою внутренную-Вейл. На полпути к подножию Квадратная Челюсть опирается на дверную раму, загораживая вход.

— Вечеринка окончена, чувак, — слова звучат у него во рту коряво. Он позволяет двери захлопнуться перед лицом парня.

Я перепрыгиваю еще через две ступеньки.

Звонок звенит снова. По какой-то причине он звучит злее.

Квадратная Челюсть застонал и резко дернул ручку.

— Что?

Другой парень из братства смеется.

— Просто дай ему пива и скажи, чтобы отвалил.

Еще несколько шагов. Может, я действительно смогу это сделать. Я никогда не была особенно удачливым человеком, но, полагаю, я должна получить дозу.

Квадратная Челюсть держит руку на раме, по-прежнему загораживая проход.

— Говори.

— Во-первых, похоже ли, что я не ориентируюсь во времени или, более того, не знаю, как выглядит день? Понятно, что никакой вечеринки не будет.

Боже... я знаю этот голос.

Я пригнулась на три четверти ниже. Солнечный свет просачивается сквозь крошечное пространство между дверной рамой и мандариново-оранжевым Поло Квадратной Челюсти. Он сжимает зубы, готовый захлопнуть дверь перед лицом другого парня, но незваный гость кладет на нее руку и говорит: — Я оставил здесь кое-что прошлой ночью.

— Я не помню, чтобы ты был здесь.

— Был, — он делает паузу. — Недолго.

— У нас есть бюро находок, — отрывисто говорит Квадратная Челюсть. — Что там? — он отходит от дверной рамы и кивает кому-то на диване. Они смотрят повтор какого-то реалити-шоу на MTV. — Джейсон, иди возьми коробку.

Когда я оглядываюсь, я замечаю парня снаружи. Смотрящего прямо на меня.

— Не нужно, — говорит он.

Я рассматриваю его черты лица. Светло-каштановые волосы, коротко подстриженные с обеих сторон, на макушке. Довольно подтянутое тело, скрытое под парой выцветших Докеров и черной футболкой с вырезом. Скулы как лед, а глаза как жидкий скотч. Лорен Хэйл — это алкогольный напиток, а он даже не догадывается об этом.

Все его 188 см заполняют дверной проем.

Когда он смотрит на меня, на его лице смешиваются веселье и раздражение, мышцы его челюсти подергиваются от того и другого. Парни из братства следят за его взглядом и нацеливаются на цель.

Меня.

Я словно ожила из воздуха.

— Нашел ее, — говорит Ло с натянутой, горькой улыбкой.

Жар поднимается к моему лицу, и я использую свои руки как человеческие повязки, пытаясь скрыть свое унижение, когда я практически бегу к двери.

Квадратная челюсть смеется, как будто он выиграл их мужскую разборку.

— Твоя девушка — шлюха, чувак.

Я больше ничего не слышу. Бодрый сентябрьский воздух наполняет мои легкие, и Ло бьет по двери с большей силой, чем, вероятно, собирался. Я обхватываю себя руками, прижимая их к горячим щекам, пока в голове прокручиваются события. О. Боже. Мой.

Ло проносится позади меня, его руки обхватывают мою талию. Он кладет подбородок мне на плечо, немного сгорбившись, чтобы уравновесить мой низкий рост своим высоким.

— Надеюсь, он того стоил, — шепчет Ло, его горячее дыхание щекочет мою шею.

— Чего стоил? — мое сердце замирает в горле, его близость смущает и искушает меня. Я никогда не знаю, где истинные намерения Ло.

Он ведет меня вперед, пока мы идем, моя спина по-прежнему прижата к его груди. Я едва могу поднять ногу, не говоря уже о том, чтобы мыслить здраво.

— Твоя первая позорная прогулка в студенческом братстве. Каково это?

— Стыдно.

Он опускает легкий поцелуй на мою голову и отстраняется от меня, шагая вперед.

— Соберись, Кэллоуэй. Я оставил свой напиток в машине.

Мои глаза начинают расширяться, пока я соображаю, что это значит, постепенно забывая об ужасах, которые только что произошли.

— Ты ведь не вел машину?

Он бросает на меня взгляд типа Серьезно, Лили?

— Поскольку мой обычный трезвый водитель был недоступен, — он обвиняюще поднимает брови, — я позвонил Ноле.

Он позвонил моему личному водителю, и я не спрашиваю, почему он решил отказаться от своего шофера, который с удовольствием возит его по Филадельфии. У Андерсона длинный язык. В девятом классе, когда Хлоя Холбрук устроила вечеринку, мы с Ло, возможно, обсуждали нелегальные наркотики, которые передавались из рук в руки в особняке ее матери. Разговоры на заднем сиденье должны считаться приватными для всех участников движения. Андерсон, должно быть, не знал этого негласного правила, потому что на следующий день в наших комнатах был произведен обыск на предмет запрещенной атрибутики. К счастью, горничная забыла поискать в фальшивом камине, где я обычно хранила свою коробку с игрушками для взрослых.

Мы вышли чистыми из этого инцидента и усвоили очень важный урок. Никогда не доверять Андерсону.

Я предпочитаю не пользоваться услугами автосервиса моей семьи и тем самым еще больше погружаться в их путы, но иногда Нола — это необходимость. Как сейчас. Когда у меня легкое похмелье, и я не могу подвезти вечно пьяного Лорена Хэйла.

Он посвятил меня в рыцари своего личного трезвого водителя и отказывается платить деньги любым службам такси после того, как нас чуть не ограбили в одной из них. Мы так и не рассказали родителям, что произошло. Не объяснили им, как близко мы были к чему-то ужасному. В основном потому, что мы провели тот день в баре с двумя поддельными удостоверениями личности. Ло выпил больше виски, чем взрослый мужчина. А я впервые занялась сексом в общественном туалете. Наши непристойности стали нашими ритуалами, и нашим семьям не нужно было о них знать.

Мой черный Эскалада припаркован на обочине улицы братства. Дома стоимостью в несколько миллионов долларов выстроились в ряд, каждый из них превосходит другой по размеру колонн. Красные пластиковые стаканчики захламляют ближайший двор, перевернутый бочонок печально валяется в траве. Ло идет впереди меня.

— Я не думала, что ты появишься, — говорю я и проскакиваю мимо лужи блевотины на дороге.

— Я сказал, что буду.

Я фыркнула.

— Это не всегда правда.

Он останавливается у двери машины, окна слишком тонированы, чтобы увидеть Нолу, ожидающую на водительском сиденье.

— Да, но это Каппа Фи Дельта. Если ты трахнешь одного, они все захотят отхватить кусок твоей задницы. Мне серьезно снились кошмары по этому поводу.

Я гримасничаю.

— О том, что меня изнасилуют?

— Вот почему они называются кошмарами, Лили. Они не должны быть приятными.

— Что ж, это, вероятно, моя последняя экспедиция в братство на ближайшее десятилетие или, по крайней мере, пока я не забуду об этом утре.

Окно водителя опускается. Глубокие черные локоны Нолы ласкают ее лицо в форме сердца.