Завтра будет ещё лучше!

– Как Моцарт на стихи Есенина у верандочки под весенний дождь, – резюмировала матушка.

Виктор театрально раскланялся и высунул язык, старательно репитируя награждение. Затем оба взорвались оглушительным хохотом.

***

Чтение прошло с таким успехом, что Виктор, подпрыгивая и жестикулируя руками вокруг мамы, объяснял ей «разницу между благодарными, старательными учениками – и жующими лоботрясами». Мама смеялась и «бибикала» великому Разгонятелю Ершалаимской тьмы в разумах подрастающего поколения. Сын с мамой смеялись и обсуждали лица детей, их восторженные глаза.

А лёгкий, по-летнему тёплый дождь звонко играл для них Моцарта на оконном стекле.

***

Ночью Виктор проснулся от резкого, нарастающего шороха – словно стадо медведей забралось в осенний парк и шуршало осенними листьями в компании развесёлых инкассаторов, ограбивших собственный банк.

Почему-то в воображении парня представилась именно такая картина. Шум явно исходил из маминой спальни.

Расчёска с грифоном заблестела в темноте, упала с тумбочки, встрепенулась и что-то мелодично пропела. Шорох усилился, продлился около минуты, затем прекратился, рассеявшись тёплым сиянием.

Посвящается всем, кто носит пижамы

И верит в подрастающее поколение!

Липецк, 30-е ноября 2016-го. 28-е ноября 2021

Щедрость Императора

«Любовь – высший дар человека, позволяющий

даже рабу стать свободным»

Элорн Хоримский

«Люди – самые мерзкие чудовища, которых только видел свет:

в душе каждого живёт убийца, мечтающий

вырваться на свободу»

Верховный Инквизитор Ургаций

Сотни, тысячи людей закричали от восторга, не в силах поверить в происходящее: на изумлённых зрителей падала, сверкая в лучах игривого солнца, настоящая щедрость. Ослепительная. Яркая. Невероятная. Смертельно-манящая.

Секунду спустя крестьяне и ремесленники стали подпрыгивать, пытаясь поймать вожделенные дары.

***

В тот день Арена напоминала гигантскую чашу, переполненную насекомыми. Зрители суетились как муравьи, занимая места.

Когда из внутренних камер с правой стороны на песок вышли по пояс обнажённые рабы, нижние ярусы взорвались бешеным рёвом. Многие крестьяне узнали соседей-кливийцев, с которыми до восстания торговали и обменивались товарами. Теперь мятежники превратились в дешёвых слуг, чтобы развлекать тех, против кого сражались лишь несколько дней назад.

Зрители замерли, пытаясь угадать, кого выпустят на встречу рабам. Обычно с противоположной стороны отправляли матёрых убийц или приговорённых к смертной казни. Свободу и прощение можно было заслужить только кровавым представлением. Но только единицы могли впечатлить избалованную знать или толпу, дуреющую от запаха смерти.

В такие минуты Арена представляла собой жестокий мир, где надежда, искупление, зависть, коварство и предательство сочетались в одном взмахе клинка.

Но сегодняшнее представление превзошло все ожидания. Иначе быть не могло, ведь так приказал сам Император, чтобы отметить присоединение непокорной Кливии. Расчётливым ходом подыграть аристократам, впечатлить крестьян, дать возможность купцам подняться на ставках и разумеется – пополнить гвардию новыми кадрами из самых искусных бойцов. Если им повезёт выжить. Как правило, из самых непокорных смертников получаются на редкость преданные воины.

Так почему бы не порадовать народ в такой счастливый день? Пусть каждый отпразднует от души и запомнит этот день на всю жизнь.

***

Одна из внутренних камер напротив группы кливийцев раскрылась, из огромного провала послышалось шипение, вызвавшее настоящую бурю эмоций – зрители стали гадать и спорить, пытаясь понять, какое чудовище выведут на этот раз.

Некоторые крестьяне ухмыльнулись, представляя, как монстры быстро наведут порядок – кливийцы славились неуступчивым нравом, поэтому соседи-ламерийцы обломали немало вил, пытаясь разбогатеть за счёт чужой земли.

Арена ревела, рычала и громыхала потрясающим многоголосьем, предвкушая настоящее представление. Арена видела такие битвы, от которых даже у опытных ветеранов кровь застывала в жилах, но сегодняшнее зрелище обещало быть особенно щедрым.

Песок сполна напитается кровью. Купцы получат барыши со ставок, а крестьяне отомстят кливийцам чужими руками за неуступчивость и могилы тех, кто с таким энтузиазмом врывался в мирные деревни, не думая встретить сопротивление.

Сколько лет ламерийцы мечтали об этом празднике?

Многие уже прикидывали в уме, как побыстрее присоединить соседские земли. Народ не догадывался, что купцы и знать давно поделили самые жирные куски, с улыбками подсчитывая барыши.

Арена видела мысли каждого, смеясь над такими наивными планами – ведь только она знала, что задумал Император.

Через минуту вооружённые длинными посохами жрецы заставили появиться создание, от одного вида на которое побледнели даже бывалые воины.

Существо приподнялось на волосатых паучьих лапах, взметнуло фонтаны песка и щёлкнуло внушительными клешнями так, что по рядам зрителей прокатились крики ужаса. Затем ринулось на жрецов, которые хотели натравить чудовище на стоявших поодаль кливийцев, но перестарались и слишком разозлили. Служители проворно расступились, окружая себя сверкающими магическими щитами.

Скорпиук пролетел мимо, едва не задев одного из служителей покрытой длинными шипами лапой, но тут же проворно развернулся, вызвав крики ужаса у зрителей. Некоторые представители дворянства зааплодировали, посчитав такой поворот заранее приготовленным сюрпризом.

***

– Пока знать пялится на бойню, народ гибнет от чудовищ точно мухи, – лейтенант Райлин, стоящий рядом с Верховным Наместником, скривился. Отправить бы пару вон тех толстосумов с верхних ярусов на корм чудовищу – вот это было бы зрелище, разорви меня острозуб! Ох и поплясали бы они под зрительские аплодисменты!

– Помалкивай тут, – Наместник Холлинг огляделся, не услышал ли кто их разговор, но все оказались слишком поглощены зрелищем. – И помни всё, что я приказал: ошибок не прощу.

– А ты меня не запугивай, – рука воина нежно погладила рукоять меча. – Я обещал, что сопровожу тебя до Арены и потолкую с тем несговорчивым купцом, который, по твоим словам, не очень любит делиться, но на мутные делишки не подписывался. Думаешь, если руки по локоть в кровище разных ублюдков, то у меня нет убеждений? Это опасные мысли, Наместник – знаю двух баронов, которых нашли в канаве после того как они пытались заставить отказаться некоторых имперских офицеров от принципов. Одного ещё долго собирали по частям, а это не самое привлекательное зрелище.