Завтра было вчера

Называется, как занять дурака на полдня. Ноги как ватные, зато лицо расплылось в довольной улыбке. Когда почувствовал, что дуло гуляет меньше – пострелял по-настоящему, благо пистолет почти бесшумный, а я замыкаю колонну. Ещё немного практики и буду не покидая седла в две руки, бить белке в оба глаза.

Навстречу стали попадаться одинокие всадники, обозы, даже целые караваны. На перекрёстке уютно разместилась таверна, двор большой, забит гружёными телегами, конюшня в три ряда. Здание впечатляет, трёхэтажное, из добротного обтёсанного бруса. С первого взгляда видно, место злачное, пользуется спросом.

Как и полагается, первый этаж уставлен столами, большая часть заняты праздной толпой. Пройдя вглубь, выбрав свободный столик, приземлились в привычном порядке. Я бухнулся на скамью, блаженно вытянул ноги, теперь приятно расслабленно гудят. Век бы так сидел. Лагот, на правах старшего, заказал еды. Юлиана и Люсия скромно молчат, ох уж это воспитание, вижу же, что те ещё егозы, но нет, сидят, потупив взгляд, спины прямые, руки в замочек на коленях. Элиаса статус рыцаря тоже обязывает быть степенным, важным, но ему это даётся тяжело, шило в пятой точке мешает, да и возраст самый озорной, гормоны бьют по мозгам.

Принесли густую похлёбку, и ароматную кашу с мясом. Похлёбка, с грибами и сыром произведение кулинарного искусства. Каша вкусная и сытная, это её единственные и главные достоинства, но надо ли большего? Опять принесли сок, именуемый вином, и жаренные пирожки. Это что закуска такая?

Откусил пирожок. Лук и яйцо. Хрюкнул от промелькнувшей мысли - пирожки робингудовые.

– Не много ли Робин Гудов за один день? – пробубнил себе под нос.

Помню детскую загадку, как она правильно-то звучала? То ли, «с луком и яйцами, но не пирожок». То ли, «с луком и яйцами, но не Робин гуд».

Мимо протопал здоровяк строго зыркая по сторонам, обратил внимание на Элиаса и Валькелина, пробежался по мне глазами, остановил взгляд на мече, торчащем из-под плаща, второго меча не увидел, прогрохотал в дальний край. Сел за стол, где пятеро потягивают то ли вино, то ли пиво, и начал что-то втолковывать остальным. Позы у всех расслабленные, но слушают внимательно. Здоровяк подорвался встать, но мужик напротив, встал резче, положил руку на плечо, и шкаф уселся обратно, сам же направился в нашу сторону.

Пока преодолевал десяток разделяющих нас метров, я успел его разглядеть. Высокий, поджарый. Волосы тёмные, длинные, заделаны в хост. Нижняя челюсть сильно выпирает вперёд, от чего похож на питекантропа. Подойдя, окинул взглядом.

– Благородные господа, извиняюсь за вторжение. Меня зовут Рудольф. – слова направлены Лаготу и принцессе. И переведя взгляд на меня. – Парень, ты из какой команды охотников?

– С чего ты взял, что я охотник? – поинтересовался я ленивым голосом. Хотя сам уже собран, и готов выхватить меч с пистолетом при первых проявлениях агрессии.

– Ну, вот они. – ничуть не смутившись мужик ткнул пальцем в Элиаса и Валькелина. – рыцари, сопровождают благородную особу, поэтому вещи Предков с трудом, но понять можно. А ты из их команды выбиваешься.

– Он с нами. – заступился Лагот.

– Может и с вами, но не ваш. Скорее прибившийся попутчик.

– Допустим, ты прав, но я не охотник. Зачем интересуешься?

– Оружие не по тебе. Оно могло бы принести больше пользы.

– Благодарю за лестные слова, оно принесёт.

Глаза Рудольфа сузились, заиграли желваки, руки напряглись, на руках взбугрились мышцы, вены надулись.

– Ты дерзишь. Оно принесёт больше пользы в других руках.

– История не терпит сослагательного наклонения.

– Что???

– Я говорю у тебя нет повода так думать. Уверено утверждать можно только то, что произошло. Всё остальное домыслы.

– Хорошо, я докажу. – начал заводиться оппонент.

– О, начинается шоу. Мы посидим, посмотрим. – если уж начал выводить Рудольфа из себя, то надо доводить дело до конца.

– Посидим??? – взревел разъярённый мужик. – Я вызываю тебя на дуэль. Победитель забирает оружие проигравшего.

Так и знал, что есть подвох.

Я бросил резкий взгляд на Лагота, тот наклонился и тихо прошептал, чтоб слышал только я:

– Вызвавший на дуэль называет ставку, то, что достанется победителю. Вызываемый выбирает условия: бой на любом оружие или называет конкретное, также отдельно указывает возможность пользоваться магией. Вызвавший всегда рискует, противник может назвать оружие, которым агрессор владеет плохо, или доступа, к которому не имеет, тогда остаётся только кинжал. Вызванный может разрешить магию, если у него больше амулетов, или сам владеет. Отказаться нельзя, иначе ставка достанется вызывающему без боя. Бой не обязательно до смерти, но тут либо воля победителя, либо успеть сдаться.

– И что, так можно любого встречного вызвать на бой, и законно убить?

– Только вооружённого, будь то хоть герцог, хоть крестьянин. Есть лишь два исключения. Вызываемый может отклонить вызов, если вызывающий ниже по статусу, вроде как умиление достоинства. И можно выставить замену. Мужчина, взявший в руки боевое оружие, должен нести ответственность, как видишь это не только привилегия... Если бы он напал без объявления дуэли, то мы бы защищались отрядом, а так это индивидуальный бой, не имеем права вмешиваться.

– Какое у тебя оружие?

Рудольф снял с перевязи двуручный меч Предков. Равнозначный обмен.

– Мне не нужен твой меч.

– Ничего, если выиграешь, можешь продать.

– Ладно. Оружие любое, без магии.

Рудольф смерил меня оценивающим взглядом, уже с долей уважения. Я мог объявить бой одноручниками, более привычными для меня, это он ещё не знает, что у меня два клинка, так-то мог предложить бой двумя мечами. Таких специалистов мало, это мне свезло пройти гипно-курс, а другие всю жизнь учатся, и не всегда удачно. Среди обычных людей амбидекстров малый процент.

– На заднем дворе через десять минут.

Вокруг образовалось широкое кольцо. Рудольф взял меч одной рукой, направил остриём в мою сторону. Понтуется, гад, попробовал бы удержать в одной руке обычный двуручник, это оружие Предков весит меньше современных аналогов. Но и так видно, что противник серьёзный.

Когда я скинул плащ в руки Элиаса, чтоб не сковывал движения, все увидели второй меч, пистолеты, болтающиеся на поясе, и разгрузку утыканная запасными магазинами. Видимо всё вместе выглядело впечатляюще, наступила тишина.