Зайти и выйти

До передовых позиций врага было около 800 метров, и там даже были видны одиночные передвижения, но пока главный интерес представляла камера, установленная на мачте ЛЭП. Лёня подлетел к ней и завис неподалёку, сохраняя безопасное расстояние, чтобы случайно не влететь в провода.

– Товарищ майор, смотрите… - оператор дрона увеличил изображение. – Камера купольного типа, большая. Похоже, с очень хорошим разрешением и кратностью. Около полуметра в диаметре. Как они её сюда затащили?

Вася измерил дальность и громко доложил:

– Тысяча четыреста шестьдесят два!

– Слышал? – Юра повернулся к Романову, который уже лёг на каремат.

– Так точно.

– Огонь по готовности!

Все надели наушники. Некоторое время Максим считал поправки, потом занимался прицелом, и только минут через пять изготовился к стрельбе.

Первый выстрел прозвучал неожиданно. Поражения не случилось. Федосов не смог сказать, куда ушла пуля. Максим сделал второй выстрел. Опять безрезультатно. Затем третий, четвёртый, пятый и только на шестом выстреле отклонившаяся в сторону пуля чиркнула металлическую конструкцию опоры, что позволило понять, куда её снесло. После внесения поправки, следующим выстрелом камеру удалось разбить – её осколки разлетелись в стороны, и на мачте осталась висеть только основа с куполом.

Старшина записал в блокнот установки для стрельбы, на случай, если противник на этом месте поставит новую камеру.

– Отлично, - произнёс Юра. – Ну, а теперь можно и по немцам пострелять…

Федосов быстро нашёл наблюдателя, торчащего из окопа, и первым же выстрелом Романов попал несчастному в голову. Каска долго кувыркалась в воздухе, став гарантированным подтверждением удачного попадания.

– Стоп, снято! – театрально сказал Федосов. – Пацаны, походу у нас есть первое документированное подтверждение…

– Ага, - улыбнулся Юра. – Теперь можно наградные оформлять – никто не сможет сказать, что мы всё выдумали.

– Наверное, вам лучше валить отсюда, - сказал Бураков. – Сейчас они начнут сюда минами кидаться, а у вас техника такая дорогая…

Трофимов оценил намёк на шутку и приказал сворачиваться. Как только группа покинула опорный пункт, по нему стали прилетать мины – немцы мстили за свои потери.

В штабе батальона Юра показал Жене Гусеву видео с попаданием в камеру и затем в наблюдателя. Повышая авторитет снайперов, Трофимов не стал демонстрировать «пристрелочные» выстрелы, представив дело таким образом, словно выстрелов было всего два – по одному в каждую цель. Если уничтожение купольной камеры не вызвало особых эмоций у комбата и его штабистов, то уничтожение наблюдателя повлекло настоящую бурю восторга. Видео было просмотрено раз двадцать, каждый раз вызывая всплеск эмоциональных обсуждений увиденного.

Вдруг Юра понял – лишённые в последнее время какого-то боевого успеха, люди жаждали хотя бы небольшой, но очевидной победы. И этот выстрел дал им как раз то, чего им не хватало – веры в свои силы, веры в своё оружие, веры в мастерство своих боевых соратников.

– Давайте представим старшину Романова к государственной награде, - предложил Трофимов, пребывая на волне успеха.

– Пиши представление, - не поворачиваясь, сказал комбат. – На медаль «За отвагу». Я подмахну.

– Есть! – ответил майор.

***

Возвращение на базу было омрачено неприятным происшествием. Ринат, которого отправили в магазин за колбасой и яйцами, втайне от соратников купил водки и, вернувшись, выпил литр, после чего впал в бессознательное состояние. Вновь прибывшие добровольцы, обнаружив у повара ещё две бутылки, не поленились её втихаря оприходовать, отмечая своё прибытие на войну.

Трофимов был в ярости. Виновных (из числа тех, кто мог стоять на ногах) он построил во дворе и закатил длинный спич, повествующий о вреде безудержного употребления алкогольных напитков.

– Если вы реально считаете, что алкоголь станет вам каким-то помощником на войне – вы глубоко ошибаетесь, - на повышенных тонах сказал Трофимов. – Я не спорю, мы иногда позволяли себе выпить, но только для того, чтобы снять стресс после тяжёлого боя, и то – в строго дозированных объёмах. У вас что, был тяжёлый бой? Нет, не было! В нашем подразделении отныне будет действовать сухой закон! Если вы не хотите следовать этому простому правилу, тогда я вас не держу – идите, и продолжайте служить в каком-нибудь другом подразделении. В первом батальоне, например. Я прямо сейчас это могу устроить – комбат будет только рад. А мне такие невыдержанные и недисциплинированные бойцы не нужны.

– Товарищ майор… - подал голос «Рыбак». – Мы совершили глупость. Не надо нас в батальон. Дайте нам шанс. Мы исправимся.

– Исправимся, - подтвердил «Детка».

– Исправимся, - кивнул «Шило», когда Трофимов перевёл на него свой взгляд.

– Вы сейчас на ногах еле стоите, - сказал Юра. – А если поступит срочная задача? Как вы будете её выполнять? Вы об этом подумали? Нет?

Остальные бойцы отряда стояли полукругом, наблюдая за происходящим, и как бы намекая провинившимся, что любая попытка спорить сейчас с командиром, может обернуться более тяжёлыми последствиями.

Пьяницы стояли молча, опустив головы. На вопрос командира у них не было ответов.

– Я даю вам кредит доверия, - наконец-то сказал Юра. – Но любой следующий допущенный вами косяк, самый незначительный, и вы все, втроём, строем уходите в первый батальон. А там вы будете драться со своими сослуживцами за спальные мешки, будете спать в мокром окопе, будете ежедневно ходить в атаки по лесополосам, забудете, как принимать пищу за столом, забудете, как мыться водой под душем. Вы меня, надеюсь, услышали?

– Так точно, - ответили провинившиеся.

– Тогда я вас временно оставляю в отряде. Задача на сегодня – капитальная уборка помещения. Вынести мусор, подмести полы, закрыть окна подручными материалами. На всё даю вам два часа. Приступайте.

«Преступники» ушли в здание, где в одном из углов, за кучей мусора, спал Ринат. Желание настучать ему ногами по рёбрам компенсировалось пониманием бесполезности этой затеи, так как никакого воспитательного воздействия битьё в отсутствии сознания успехом бы не завершилось. Трофимов решил перенести эту процедуру на утро, когда повар начнёт возвращаться в адекватное состояние.

После проведения уборки, когда солнце уже клонилось к закату, Юра вывел отрезвевших воинов в поле, чтобы оценить их уровень снайперского мастерства. Добровольцы сделали по десять выстрелов на дистанции сто метров по листам бумаги формата А4. Проверяя результаты стрельбы, Юра не ожидал увидеть хороший итог, но реальность оказалась ещё хуже – в трёх листах было всего шесть пулевых пробоин.

– Это не алкоголь, - пресекая возможные протесты, сказал Юра. – Это простое отсутствие даже минимальной квалификации. Вот скажите, вы, когда в снайперскую роту просились, понимали, что вам предстоит делать? Или захотели прикоснуться к святому, не имея на то никаких оснований?