Зазеркалье войны

– Булавочные наскоки начинаем совершать через две недели, - Гривус, привычно ссутулившись, заложил руки за спину и оглядел собравшихся.
– За это время приведите свои войска в порядок, подтяните тылы, обеспечьте запас топлива, боеприпасов и запчастей. Генерал Нам"ел, надеюсь, не стоит напоминать о важности этой операции?

Гривус вперил взгляд своих пронзительных жёлтых глаз с вертикальными зрачками в неймодианца. Тот торопливо закивал, показывая полное понимание ситуации и свою готовность сделать всё для выполнения задачи.

"Слизняк, - презрительно подумал Гривус, разглядывая Нам"ела с откровенно энтомологическим интересом.
– Ничтожество, получившее звание и должность благодаря деньгам своего клана".

Гривус ни секунды не обольщался на счёт неймодианца, прекрасно понимая, что боевые задачи будут решать офицеры его штаба и дроиды-тактики. Этому же существу в дурацкой шляпе будет не до войны - есть дела поважнее. Например, набить мошну. А в том, что Нам"ел, едва коснувшись поверхности, тут же развернёт бурную деятельность по реквизиции всего ценного, и сомневаться не приходилось. Зря он, что ли, так рвал задницу, чтобы получить эту задачу? Долбаная политика... Не вмешайся лично Дуку - ситха с два эта лягушачья морда получила бы желаемое. Так и сидел бы в резерве. Но... Граф почему-то решил иначе, видимо, не желая лишний раз унижать Торговую Федерацию. Значит, придётся лично прошерстить штаб этой серой лупоглазины, выбирая наиболее способных офицеров.

Раксус. Тренировочный центр войск КНС

Капитан Костас Рам мрачно разглядывал с командного пункта возившийся в грязи батальон, отрабатывавший "слаженность и взаимодействие", как значилось в расписании занятий. Солдаты, одетые в серо-голубую униформу, в касках и бронежилетах, штурмовали "ротный опорный пункт" врага, суетясь вокруг танков. Выходило довольно неплохо, даже на мандалорский взгляд.

Костас Рам был мандалорцем. Правда, мать его принадлежала к расе кейджи - отец привез её домой с очередной войны. Но это не играло роли - раса воинов никогда не придавала значения чистоте крови. Мэндо - это дух, а оболочка не важна. Но сейчас Костаса меньше всего занимала философия.

– Ваше мнение, капитан?
– подал голос командир батальона, подполковник Брор Дитль - человек, ровесник Рама. Дитль был родом с Джабиима, увлекался альпинизмом и, когда началась война, на голом энтузиазме сколотил роту горных стрелков, показавших себя самым лучшим образом. Его успехи настолько впечатлили командование Конфедерации, что из капитанов он прыгнул сразу в подполковники. Многие на его месте от такого карьерного скачка получили бы "головокружение от успехов", как писал кто-то из древних, но Дитль воспринял своё назначение с присущей ему серьёзностью. Получив под командование батальон, он обстоятельно принялся сбивать его в боеспособную единицу, всеми правдами и неправдами выбивая оружие, снаряжение и технику. В результате его трудов тысяча разномастных существ превратились в грозную боевую силу, способную потягаться практически с любым противником. Но самым главным, с учётом специфики их цели, была железная дисциплина, установленная Дитлем. Можно было не сомневаться, что его бойцы будут заняты выполнением приказов, а не проверкой слухов о потрясающей воображение любвеобильности зелтронок и их умении устраивать лучшие в галактике вечеринки.

– Впечатляет, - кивнул Рам.

Шлем он держал на сгибе руки, подставляя лицо ветру. Жёлтые глаза капитана внимательно наблюдали за тем, как сапёрный взвод, заложив заряды, превратил ДОТ с установленным внутри тяжёлым бластером в груду обломков, открывая дорогу танкам. В брешь тут же устремился оснащенный миноискателем ААТ, прикрываемый отделением солдат. На РОПе можно было смело ставить жирный крест.

– Впечатляет, - повторил Рам, поворачиваясь к подполковнику.
– Признаюсь, что ожидал худшего, благо, уже был печальный опыт работы с... союзниками.

То, что в роли союзников выступали пираты, он умолчал. КНС часто использовала подобных типов для своих делишек, но и распространяться об этом Костас не желал, считая, что подобное сотрудничество не делает ему чести.

– Лестно слышать это от мандалорца, - улыбнулся в усы Дитль.

Усы у него были роскошные, пшеничного цвета, ухоженные, свисающие до подбородка и, когда Брор задумывался, то имел привычку накручивать ус на палец. "И как его ещё "Рыжий Ус" не прозвали?" - мысленно удивился Рам.

– Надо включить мою роту, - вслух сказал он.

Дитль расплылся в улыбке, живо напомнив Костасу фелинкса, дорвавшегося до халявной сметаны. Казалось, что подполковник замурлычет от удовольствия.

– Сто двадцать мандалорцев, - смакуя каждое слово, произнёс он.
– Капитан, с такой силой мне даже танки не нужны.

– А вот мы бы от танков не отказались, - вернул подачу Рам, и оба офицера рассмеялись.

– Этого добра у меня хватает, - Дитль взял сигнальный пистолет, лежавший рядом с планшетом, и пустил красную ракету, давая команду окончить учения.
– Слушай, давай на "ты", идёт? А то как-то не могу привыкнуть...
– он щелкнул по серебряной подполковничьей "розетке" на своём воротнике.
– Брор.

– Костас, - Рам пожал протянутую руку.

– Пошли, обсудим, как лучше твоих ребят приспособить, - Дитль кивнул на штабной модуль. Намётанный глаз мандалорца засёк дроида, несущего характерно позвякивающий свёрток, и Рам улыбнулся одними уголками губ. Новый командир начинал ему нравиться.

Две недели до высадки на Зелтрос. Раксус. Тренировочный центр войск КНС

Рам, пребывая в отличном расположении духа, шёл в штаб батальона, весело мурлыкая себе под нос привязавшуюся песенку про мотылька, закрутившего роман с жучихой. Настроение у капитана было отличное: подготовка к десанту на Зелтрос подходила к концу, вечером должен был прибыть батальон Дитля, отрабатывающий действия в условиях пониженной гравитации где-то в астероидном поясе Внешнего Кольца. Сам Дитль вынужден был вместе со своим зампотылом остаться на Раксусе. Как всегда, в последний момент, обнаружилась нехватка материальной части, и оба офицера вступили в бой с "амбарными хищниками" из снабжения. Мандалорской роте Дитль умудрился выбить танковый взвод из трёх машин ААТ, причём с живыми экипажами, и несколько трофейных репульсорных легких танков "Сабля" в качестве "машин поддержки". Вместе с взводом тяжёлого вооружения это составляло весьма и весьма внушительную силу. Правда, итогом этого стало постоянное времяпровождение на полигоне: мандалорцы срабатывались с танкистами. Но, как говорится, тяжело в учении - легко в бою. Проще говоря, лучше побегать и попотеть на полигоне, чем потом остывать на Зелтросе.

Рам вошёл в расположение батальона Дитля и озадаченно замолчал: повсюду слонялись облачённые в форму существа, похожие на бойцов Дитля так же, как Рам - на приму балета мон-каламари. Единственное, что выдавало в этом сброде солдат регулярной армии - это мундиры КНС. В остальном же сборище выглядело, как собрание отбросов со всех краёв Галактики: люди, суллустиане, забраки, тви"лекки, трандошане, викваи, даже парочка каких-то облезлых зайгеррианцев с бегающими глазками, при виде которых Рам машинально проверил целостность кошелька, - все они бесцельно бродили по территории, собирались в стайки, курили, переругивались, и вообще вели себя так, словно ещё не поняли, куда попали.

Протолкавшись сквозь эту толпу, Рам вошёл в штаб и, узнав у дежурного, на месте ли командир, пошёл в кабинет Брора. Подполковник сидел за столом, держа в руке стакан с ромом. Узрев Костаса, он молча налил вторую стопку и протянул мандалорцу.

– Ого, - удивился тот, машинально принимая подношение.
– Ты чего это с утра накачиваешься?

Брор посмотрел на Рама, а потом выдавил:

– Моего батальона больше нет.

– Как?
– Костас сел, начиная понимать, что случилось нечто непоправимое.

– Респы, - Брор отвернулся к окну.
– Удар штурмовиков. Мои как раз на транспорт грузились... В живых осталось меньше сотни, сейчас их везут сюда... Остальных всех... насмерть.

Костас молча встал и залпом опрокинул рюмку. Ещё потери... Почему-то больше всех Раму было жалко начальника штаба батальона - суллустианина Дху Верера, хохмача и жизнелюба, мастера игры в саббак и знатока множества анекдотов, собранных, казалось, со всех концов Галактики.

– А это что за куча осика?
– прервал затянувшееся молчание Костас.