Здесь и сейчас

Это так странно — мы определяем, каким должен быть наш Бог. Но именно так всегда и было. То, что мы до сих пор отождествляли как «Бога», было продуктом наших собственных описаний. Пока этот сделанный человеком Бог стоит на дороге, мы не сможем узнать того Бога, который не определен нами. Мы никогда не сможем узнать того, кто определяет нас. А поэтому нам нужно избавиться от сделанного человеком Бога, если мы хотим узнать того Бога, который есть. Но это тяжело; это трудно даже самому храброму человеку. Избавиться от сделанного человеком Бога трудно даже тому, кого мы считаем человеком понимания. Он настолько же цепляется за эту основную глупость, что и глупец. Глупцу это простительно, но непростительно человеку понимания.

Хан Абдул Джаффар Хан недавно прибыл в Индию. Он проповедует во всей стране индуистско-мусульманское единство, но сам он непоколебимый мусульманин; на этот счет нет ни малейших сомнений. Его не смущает то, что он молится, в мечети как правоверный мусульманин и все же проповедует индуистско-мусульманское единство. Ганди был непоколебимым индуистом и тоже учил индуистско-мусульманскому единству. Каков гуру, таков и ученик: гуру был признанным индуистом; ученик — признанный мусульманин. А пока в мире есть признанные индуисты и признанные мусульмане, как может возникнуть какое-либо единство? Им нужно немного расслабиться, лишь тогда возможно какое-то единство. Эти рьяные индуисты и мусульмане являются коренной причиной всех трений между этими двумя религиями, хотя причины этих трений на самом деле и не видны. Те, кто проповедуют индуистско-мусульманское единство, не имеют ни малейшего понятия о том, как претворить его в жизнь.

Пока Бог — это разные вещи для разных людей, пока у разных людей разные места поклонения, пока различны молитвы и писания — для кого-то отец Коран, а для кого-то мать Гита, — досадные проблемы между религиями никогда не подойдут к концу. Мы цепляемся за Коран и за Гиту. Мы говорим: «Читай Коран и учи людей отбросить вражду и стать одним. Читай Гиту и учи людей отбросить вражду и стать одним». Мы не понимаем, однако, что сами слова Гиты и Корана являются коренной причиной всех проблем.

Если корове отрезают хвост, вспыхивает индуистско-мусульманское восстание, а в драке мы обвиняем хулиганов. Забавно то, что ни один хулиган не проповедовал, что корова — это наша священная мать. На самом деле, этому учат наши Махатмы, наши святые, которые обвиняют «хулиганов»... Потому что когда корове отрезают хвост, согласно замыслу Махатм, это не хвост коровы, это хвост священной матери! Когда они обращают на это внимание людей, начинаются беспорядки, в которые вовлекаются хулиганы, а затем их обвиняют в том, что они их начали.

Таким образом, люди, которых мы называем Махатмами, на самом деле являются коренной причиной всех подобных проблем. Отойди они в сторону, хулиганы были бы безобидными, у них не было бы сил драться. Они черпают силы у Махатм. Но Махатмы спрятаны так глубоко под землей, что мы так никогда и не понимаем, кто является коренной причиной проблемы.

А в чем, действительно, коренная причина? Коренной причиной всех ваших проблем является ваш бог — бог, которого вы производите в своих домах. Попытайтесь спастись от богов, которых вы производите в своих домах. Нельзя произвести Бога дома; существование такого Бога будет чистым обманом.

Я не прошу вас проецировать Бога. В конце концов, что вы будете проецировать под именем Бога? Преданный Кришны скажет, что он видит Бога, прячущегося за кустом с флейтой в руках, а преданный Рамы увидит Бога, который держит в руках лук и стрелы. Каждый увидит Бога по-своему. Такого рода видение есть не что иное, как проецирование наших желаний и концепций. Бог не такой. Мы не можем его найти, проецируя наши желания и концепции, — чтобы его найти, мы должны полностью исчезнуть. Нам придется исчезнуть — вместе со всеми нашими концепциями и проекциями. Обе эти вещи не могут идти рука об руку. Пока ты существуешь как эго, опыт Бога абсолютно невозможен. Как эго, ты должен исчезнуть; лишь тогда будет возможным пережить его. Я не могу открыть двери в Божественное, пока я, это, существует.

Я слышал историю о человеке, который отрекся от всего и достиг дверей в Божественное. Он отрекся от богатства, жены, дома, детей, общества, от всего, и, отрекшись от всего, он оказался у дверей Божественного. Но страж остановил его и сказал:

— Ты еще не можешь войти. Сначала пойди и оставь все.

— Очевидно, ты принес с собой свое «я». Нас не интересует ничто другое, нас интересует только твое «я». Нас не заботит, что, по твоим словам, ты оставил, нас заботит только твое «я», — объяснил страж. — Иди и отбрось его, а тогда возвращайся.

Человек сказал:

— У меня ничего нет. Сумка пуста — в ней нет ни денег, ни жены, ни детей. Я ничем не владею.

— В сумке по-прежнему есть твое «я» — иди и отбрось его. Эти двери закрыты для тех, кто приносит с собой свое «я»; для них двери были закрыты всегда, — сказал страж.

Но как нам отбросить «я»? «Я» никогда не отпадет в результате наших попыток его отбросить. Как я могу отбросить само «я»? Это невозможно. Это все равно, что пытаться поднять самого себя за шнурки. Как мне отбросить «я»? Даже если я отброшу все, «я» по-прежнему останется. Самое большее, человек может сказать: «Я отбросил эго», и даже это показывает, что он по-прежнему носит с собой свое «я». Человек становится эгоистичным даже в отбрасывании эго. Что тогда человек должен сделать? Это довольно трудная ситуация.

Я говорю вам: в этом нет ничего трудного, потому что я не прошу вас ничего отбрасывать. Фактически, я вообще не прошу вас ничего делать. «Я», эго, становится сильнее из-за всего этого «делания». Я просто прошу вас идти внутрь и искать «я». Если вы его найдете, отбросить его невозможно. Если оно существует там всегда, что остается отбрасывать? А если вы его не найдете, то и тогда нет способа его отбросить. Как можно отбросить то, что не существует? Поэтому идите внутрь и посмотрите, есть ли там «я». Я просто говорю, что человек, который смотрит внутрь себя, начинает громко смеяться, потому что нигде внутри он не может его найти. Что же тогда остается? То, что остается, и есть Бог. То, что остается с исчезновением «я», — может ли оно быть отдельным от вас? Когда само «я» прекращает существовать, кто может создать разделение? Лишь только одно «я» отделяет меня от вас, а вас от меня.

Вот стена этого дома. Стены пребывают в иллюзии, что они делят пространство надвое — хотя пространство никогда не делится надвое, пространство неделимо. Какую бы толстую стену ты ни построил, пространство внутри дома и пространство снаружи дома — это не две разные вещи; это одно. Как бы высока ни была стена, пространство внутри и снаружи дома никогда не разделено. Человек, живущий в доме, однако, чувствует, что разделил пространство надвое — на пространство внутри дома и пространство снаружи. Но если стена упала, как этому человеку разделить пространство снаружи дома и внутри дома? Как ему это вычислить? Тогда останется лишь пространство.

Таким же образом мы разделили сознание на фрагменты, возводя ложные стены «я». Когда падает эта стена «я», я не начинаю видеть в тебе Бога, нет. Тогда я не буду видеть тебя, я буду видеть только Бога. Пожалуйста, хорошенько пойми это тонкое различие.

Было бы неправильно сказать, что я начинаю видеть в тебе Бога, — я больше не буду видеть тебя, я буду видеть только Божественное. Я не буду видеть Бога в дереве — я больше не буду видеть дерево, только Божественное. Когда кто-то говорит, что видит Бога в каждом атоме, он абсолютно не прав, потому что тогда он видит и Бога, и атомы. Их нельзя увидеть одновременно. Истина материи в том, что каждый атом есть Бог, а не в том, что Бог существует в каждом атоме. Дело не в том, что какой-то Бог сидит, скорчившись, в каждом атоме, — все, что есть, есть Бог.

Бог — это имя, данное из любви Тому-Что-Есть. То-Что-Есть — это истина; влюбившись в нее, мы называем ее Богом. Но не имеет значения, каким именем мы ее назовем. Поэтому я не прошу тебя видеть Бога в каждом, я говорю: начни смотреть внутрь. Как только ты начнешь смотреть внутрь, ты исчезнешь. А то, что ты видишь после исчезновения тебя, — и есть Бог.

Другой друг спросил:

Если медитация ведет к самадхи, а самадхи ведет к Богу, какая необходимость ходить в храмы? Не стоит ли нам с ними разделаться?