Здесь вам не клан 5

— Всем устраивает, — заверил я. — Но его переводят обратно в тайную канцелярию. На повестке Вечерняя Звезда, а Леонид Борисович — специалист по противостоянию с кланами.

— Вот оно что, — отец кивнул. — Разве Полева не отстранили от правления?

— А ты в курсе событий, как я погляжу.

— Привычка, сынок.

Это слово меня резануло.

— Полев сбежал в Новую Византию, но поговаривают, что верхушка Звезды продолжает выполнять его приказы.

Отец внимательно выслушал эту информацию и снова кивнул.

Принял к сведению.

— Извинений я, разумеется, не жду, — на лице светового мага появилась грустная улыбка. — На всё воля императора. Сегодня тебя приблизили ко двору, завтра — опала, изгнание... Эти качели будут работать, пока стоит Россия.

Дверь беззвучно отворилась, и в кабинет вошла горничная с подносом. Повинуясь взмаху руки хозяина, девушка поставила чайные принадлежности на стол и столь же тихо исчезла в коридоре.

— Угощайся, — отец сам разлил по чашкам горячий напиток. — Сбор из пятнадцати горных трав. Надеюсь, оценишь.

Несколько минут мы дегустировали чай, который на самом деле был великолепен. Я спросил, откуда травки и нет ли там магических ингредиентов, на что батя хитро усмехнулся и заявил, что, дескать, горный Алтай. И совсем ничего такого... ну, самую малость... Разве что боярка немного модифицирована... И плоды шиповника...

— Ладно, — не выдержал Корсаков-старший. — Выкладывай, зачем пришёл.

— Император...

— Никто не смеет отказывать императору, — отрезал отец. — Так что не предложение ты привёз, сынок. Меня просто поставили в известность по поводу возврата на прежнее место. Я в восторге. Служу Отечеству, и всё такое. Иначе и быть не может.

В голосе отца звучал неприкрытый сарказм.

Оно и понятно — за минувшие полгода Корсаковы здорово натерпелись от любимой Отчизны. Были отлучены от двора, потеряли торговые связи с некоторыми аристократическими домами, пропустили множество светских раутов... Такие вещи сильно бьют по репутации. Которая, в свою очередь, влияет на доход.

— Ты не рад? — опешил я.

— Удивлён, — признался отец. — Мы с дедом ставили на тебя.

— Никто не доверит мне охрану Дворца.

— Сейчас нет, — отец сделал глоток из своей чашки. — Но потом...

— И потом.

— Это ещё почему?

— Не валяй дурака, папочка, — я перехватил блуждающий взгляд графа Корсакова. — Ты же знаешь, что я — это не я. Как давно, кстати?

Андрей Илларионович не отвёл глаза.

— Недавно. Твой дед сказал, но я поначалу не хотел верить. Потом сопоставил факты, присмотрелся к странностям в поведении... Если уж совсем честно, то дёрнул пару ниточек в окружении императора... Так что — да. Я знаю, кто ты. И про ваш рейд в будущее знаю. И про то, что ты сохранил хрономагический потенциал.

— Ты об этом как-то спокойно говоришь.

— А чего ты ждал? Что отращу световое копьё и начну гоняться за тобой по кабинету? Так ты время остановишь и накостыляешь мне без особых проблем. Было, конечно, желание придушить... но я принял всё это.

Между нами повисла неловкая пауза.

— И что теперь? — задал я сакраментальный вопрос. — Думаю, будет справедливо, если род прекратит меня финансировать. По титулу сами решайте.

Отец задумчиво кивнул.

И выдал следующее:

— Правду знаем только мы с папой. Если дойдёт до твоей матери... сам понимаешь... не выдержит она такого. А ведь дойдёт. Я слышал, ты отправился в тот мир... за своей дочерью. И сумел её вытащить. Похвально.

Я промолчал.

— Формально ты останешься Корсаковым, — Андрей Илларионович сбросил последние остатки добродушия. — И титул я забирать не намерен. Ты, как я понимаю, не планируешь строить семью по нашим схемам, участвовать в евгенической программе и выполнять обещание, данное деду. Ты хочешь свободы. Я не возражаю, но с оговорками.

— Готов выслушать.

— Во-первых, как ты изволил выразиться, будет неправильно брать деньги от чужих людей, к которым ты вошёл в доверие. Во-вторых, мы не признаем твою неодарённую дочь, какой бы паспорт она ни получила. В-третьих, я разрываю помолвку с Вешенскими. Негоже обманывать старого друга, у нас были определённые планы на этот брак. В-четвёртых, мои внуки по твоей линии, зачатые без евгенического прогнозирования, будут лишены титула и наследства. В-пятых, держись подальше от матери. И от нашего поместья. Я придумаю благовидный предлог. Государева служба, секретные задания... Не важно. Я люблю свою жену и не хочу разрывать ей сердце.

Граф отставил чашку и надолго замолчал.

— Что ж, — я допил чай и поднялся с кресла. — Рад был повидаться.

— Макс... — Корсаков-старший впервые назвал меня настоящим именем. — В тебе живёт много воспоминаний... от моего сына?

Пожимаю плечами:

— Всё, что он пережил.

— И ты... проводишь грань между... им и собой?

— Ядро личности Вити Корсакова умерло, — отрезал я. — Я храню память твоего сына, но не его самого.

Глава рода задумчиво кивнул.

На краткий миг мне показалось, что лицо светового мага исказила гримаса страдания. Ещё секунда — и бывший щит императора взял себя в руки.

— Знаешь, мой отец... полагает, что на тебя можно надавить. Заставить играть по нашим правилам. Вступать в брак с кандидатками, которых навязали аналитики. Делать детей, и пусть некоторые из них будут хрономагами... В общем, по его мнению, я потерял сына, но могу приобрести кучу одарённых внуков. И эти внуки пойдут дальше нас с тобой. Сила крови, ага.

— Сам как думаешь? — перебил я.

— Как глава рода... я должен использовать подвернувшуюся возможность. С позиции отца... мне противно.

— И кто победит? — смотрю в глаза биологическому предку. — Глава рода или отец затюканного, забитого всеми ребёнка?

Глаза Андрея Илларионовича полыхнули яростью.

А потом буря утихла.

Этот человек обладал железной волей.

— Сейчас побеждает здравомыслие, — усмехнулся мой собеседник. — Я оставляю тебе имя и фамилию уважаемого рода. С титулом в придачу. Ты мне должен, Ву. Я не знаю, чем завершится война с твоим миром. Сможет ли император успешно противостоять кланам — тоже большой вопрос. Но если мой род будет нуждаться в твоей помощи... ты придёшь. Утривают такие условия?